Звонок, ненавистный, дребезжащий и противный, словно охрипший петух, ранним, раним утром, но это звонок с последнего урока, он как бальзам на раны учеников, да, что там скрывать и учителей тоже. Последний! Слава тебе господи, издыхались, вот и еще один день канул, звонок оповестил об этом, разорвав день на две части, на ту, что большая, тоскливое ожидание свободы и поменьше, осколочек той свободы. Девятый "А" проснулся, подорвался в едином движении с парт, из класса, со школы, куда глаза глядят. Пять минут суматохи и в кабинете физики стихло. За учительским столом остался сидеть лишь Евгений Николаевич, а за последней партой Татьяна и Лена. – Семакова, я просил остаться лишь Демченко. – Евген Николаич. можно я тоже останусь? Пжалуста! – Ленка состроила просительную, сострадающую рожицу. ...
Трень. Всё. Отступления нет. А ничего, что они опоздали немного? Всего на десять минут. Там за воротами послышалась возня, Евгений Николаевич открывал ржавый замок. Ворота приоткрылись впуская девушек во двор. – Вы опоздали. – Да, Евген Николаич. Мы книжки искали. ни одной не нашли. – Даже за девятый класс? – удивился Евгений Николаевич с интересом разглядывая девушек. А на дискотеку таки собрались, это чтобы сразу, после занятий. Рррр. Молодежь! – Ну. За девятый, мы подумали, рано пока. Тут бы, сегодня, хотя бы шестой одолеть. – Входите. Учтите, у меня очень мало времени, на семь вечера, у меня назначена встреча. – С кем? – Не важно с кем. но встреча очень важная. – Ага, понятно, консилиум по ядерной физике. Ничего. Мы ведь завтра продолжим. Евгений Николаевич пропустил девушек вперед, ...
Какие к черту занятия? Давай, отменяй свою долбанную встречу и выеби Таньку. Ты глянь, как она тебя хочет! Неужели есть вещи важнее, чем страстно вожделеющая тебя женщина? А? Сранный педагог! Кто же тебе забил гвоздями в твои ублюдские мозги эту гавённую формулу? Ты выше своих подопечных, ты господь бог для учеников – ты учитель. Пошел ты, на хуй! Вот, сейчас, не отменишь своего решения, пиздец. Начнем международный экстремизм. Завтра прямо и начнём, в твою собственную персону. В тебя еще, первоклашки, не бросали тухлыми яйцами? Ага, Ага. Совсем всё наперекосяк. Жень Николаич не хочет её. Это видно с полвзгляда. Так зачем вся эта канитель и суета? Зачем затягивать агонию? Вот уйти сейчас и пусть валит на свою важную встречу. Она для него, просто, дурочка-малолетка, каких у него еще будет, ...
"Когда Дениска меня увидит – ошалеет" – думала Таня и улыбалась. Она шла по перрону вокзала. Вот он какой, Уссурийск, где служит ее Дениска! Дениска много описывал город в письмах. Теперь и она его увидела. Осталось только на автобусе добраться в центр и отыскать воинскую часть. Вот сюрприз-то будет! Она не думала о трудностях поиска самой части, ее грела мысль, что Дениска, где-то рядом в этом городе. А что тут сложного, найти часть? Зайди в любую комендатуру и скажи волшебное слово Вч 21142, всё! Делов-то. Комендатуры она не нашла, зато натолкнулась на патруль в составе ленивого сержанта и двух солдат с красными погонами и белыми ремнями. – Мальчики. Вы должны знать. – Обратилась она к солдатам. – Где мне найти вч 21, 142? Сержант более, чем лениво окинул ее взглядом. Посмотрел в лицо, ...
Солдаты вмиг разделись, за двадцать девять секунд. Вот она, военная выучка. Столько тренировок перед отбоем. И вновь приняв положение "смирно" стали ждать дальнейших приказов, прикрывая срам обеими ладонями. – Что ж это, ты, доця? – удивленно спросил сержант обернувшись к девушке, – раздевайся, воины ждут. Таня, медленно, обречено поднялась с дивана. Опустив глаза, дрожащими руками потянулась к подолу платья. У солдат вмиг вскочили и напряглись хуи, как ни старались они их прикрыть. Сняла платье, нерешительно потопталась на месте, расстегнула лифчик, спустила трусики. Неизвестно. попал ли Денис, а она уж, точно попала. Тихо легла на диван, замерла. – Третий пошел! – скомандовал сержант. Парнишка, мальчишка еще, стриженный наголо, сутулый и щуплый двинулся к Тане. Наверное точно такой же ...
Пустынный пляж, говорит сам за себя – конец сезона. Еще неделю назад здесь бурлила жизнь – классные телки в бикини, поджаренные на солнце, потные тела на любой вкус, ласковая вода с прозеленью в мелком море, теплое вино в трехлитровом баллоне и сказочные вечера после дискотеки с залетными, столичными девицами, ищущими приключений. Теперь этого нет. Грустно. Остается лишь закрывать сезон на любимом пляже банкой вина. – В следующем году будет еще лучше, – глубокомысленно протянул Эдик. Он держал в руке граненый стакан, наполненный мутноватой жидкостью доброй тёти Даши. Поговаривали, что она для крепости и духу подсыпает в вино табак. Брешут, наверное, но ее пойло по голове бьет знатно. – Будет, будет. Ты давай, тару-то не задерживай. Эдик, наш философ, самый старый из нас. Как подопьет, ...
Толян уже передавал косяк изнывающему, от нетерпения Алексу. Тот сделал, так, как внимательно изучал методику приема наркотика. И не рассчитал легких, натужно закашлялся, брызгаясь слюной, заойкал по девичьи сквозь хриплый кашель. – Ну, тебя и торкнуло приятель! – Хочу еще. – Гулко кашляя, простонал в безмерном блаженстве Алеша. – Можно, но, по-моему, с тебя и этого будет. Он все равно приложился к папиросе еще раз, сквозь затихающие кхекания, с жадностью тянул и тянул дым. Пиздец! В отрубон пойдет надолго и глухо. Анаша у нас, не беспонтовка какая – пластилин высшего сорта. Алеша повалился на спину, из открытого рта слегка струился дымок. У-тю-тю, дракончик! Лена сделала обычную затяжку, и просто выдохнула дым. – Неееет девочка, моя, не так! Хочешь, тебе паровозик сделаю? Дай сюда косяк. ...
Они стоят по над стеночкой словно на выставке невест, они пришли на дискотеку, чтобы. Чтобы кто ни будь их взял. Мы их возьмём, непременно и немедленно. Их много, молодых дурочек, одна краше другой, только сумей подкатить. Это легко, как два пальца обоссать. Мы возьмём лишь одну, так нам нравится больше. Почему? Хрен его знает. Может мы извращенцы. Игра острее и интереснее. Подумайте только! Как ее, одну, уговорить лечь сразу с двумя? Причем, чем труднее это сделать, тем забавнее. – Эта? – Не, вон та. Смотри, нервничает и губы кусает. Зажатая очень. Вот вот свалит отсюда. – А вдруг она своего ждет? – Херня, он не пришел наверное, или другую крутит. Поработаем? – Давай. – Сегодня твоя очередь. Я решительно подхожу к девочке. Да. Генка, прав. То что нужно. Студентка, скорее всего с медучилища. ...
Она меня поцеловала! Поцеловала как бы в щеку, но и в то же время в губы, в краешек губ. Значит тестов никаких не надо, значит идет всё по плану. Я поцеловал ее в ответ, легко, легко, лишь губами провел по ее губам и почувствовал как по ее телу прошел импульс. Вот тебе и пиздец. Девчонка меркантильна, как впрочем и все бабы на свете. За пшик, за пустую рекомендацию в несуществующую академию, девка согласна платить. План раскрутки готов! Мы будем с Генкой по очереди уединяться с ней и делать всё более смелые шаги к близости, потом в некоторый момент объединимся и проведем совместную атаку, а там посмотрим, что будет. Я видел, как Генка наблюдает в зеркало заднего обзора за нами. Ага. План принят. Вот как известить его об этом? Не маленький – догадается. Генка завернул на проселочную дорогу, ...
– Много не наливай, четыре капли на стакан не больше, иначе извилины в бороду свернутся. – Как это? – А, запросто, как рыболовная леска на спиннинге. Вот крыша у бабы и съедет. Я призадумался. Может не брать? Взять очень хотелось. Тем более такая удача, Светка приезжает сегодня вечером. – Как оно работает? – Элементарно, подливаешь в пепси-колу или вино, девчонка пьёт, а потом сама бросается, чтоб её выебли, – гордо сказал Петруха, – мне, старший брат, целую бутылку с коровника притащил, просроченная правда, – хохотнул, – для коров уже не потянет, по ГОСТу не положено, но людям в самый раз. Мне на всю жизнь хватит. – Ты уже пробовал? – Разумеется! Вместе с телкой пили, а потом еблись, что кролики, до самого утра. – Вечно ты свистишь. – Чего мне свистеть? Говорю же, готов после этого хоть ...
