Погода была изумительной – вечер был солнечным, но не жарким, несмотря на июнь месяц; все мы наслаждались путешествием, начавшимся так прекрасно, разговаривали, шутили и смеялись. А как было хорошо мне – я шел рука об руку с тем, кого обожал так сильно в течение вот уже двух лет. Я мечтал о нём всё время, а по ночам. По ночам я, лаская руками всё своё тело, представлял, что это ОН гладит меня, ОН касается самых интимным мест на моём теле; я сжимал в ладони своего четырнадцатисантиметрового малыша, осторожно касался его головки, полуприкрытой нежной кожицей, я гладил свою попку, а потом проникал в свою дырочку одним, а потом и двумя пальцами. Я просто трахал себя пальцами, представляя, что это ОН терзает меня своим орудием. Боже, как же я наслаждался. – - Я был рад, что Петя взял меня с ...
М-да, положеньице было не из приятных. Диме я как-нибудь всё объясню, но вот Толик: Какими глазами он смотрел на нас! А тут ещё я заметил, что трусики у Димы всё ещё спущены, да так, что головка и добрая половина напрягшегося члена представлены всем на обозрение. От удивления Толя широко раскрыл глаза, а ещё шире – рот. – А-а-а: Вы чем это здесь: заняты? Я был так растерян, что не мог произнести ни слова. Но вот Димочка – и как ему только пришло это в голову? – кошачьим прыжком достиг Толи, схватил его за плечи, повалил на землю, устланную покрывалами и спальными мешками. Толик кричал и отбивался ногами, но от неожиданности потерял реальную способность сопротивляться, и вскоре замер: Дима тяжело навалился на него всем телом, не давая пошевелиться. – - Того, что происходило по ту сторону ...
Бо-о-оже! Куда мы пришли? Какое-то заброшенное двухэтажное здание; окна, наполовину лишенные стёкол. Дощатые стены, покрытые облупившейся от времени краской: Я недоумённо посмотрел на Димочку. Но тот лишь улыбнулся. – Потерпи, милый, ещё немного. – Можно хотя бы узнать, где я? Мой любимый облизнул губки кончиком языка. – Ты попал в сказку! – - Аня медленно раздевалась. Десять взрослых мужчин, еле сдерживаясь от желания, смотрели на неё, и одновременно мастурбировали. Десять, нет, двенадцать (считая и меня, и Диму), напряженных членов покачивались перед её глазами. Но нас, ребят, для неё не существовало. Только страсть – только те десять, что пришли ради неё, только те, что по-настоящему желали её: Аня, абсолютно голая, встала на колени, не обращая внимания на залитый чем-то липким пол, ...
