Помню, у нас был один мальчик Кирилл, он всех терроризировал, в том числе и меня. Со всеми дрался, всех обижал, мы жаловались родителям, а те с вытаращенными глазами приходили жаловаться воспеткам и заведующей. Вскоре на все эти разборки пришла его мамашка. – Вас тут всех много! И что, не можете с одним засранцем справиться? Он только отца боится. Он и меня достал уже, я с ним не справляюсь. Он для этого сюда и ходит, чтобы ему тут мозги немного вправили. А вы мне жалуетесь. Накажите его, закройте где-нибудь, есть не давайте, короче, делайте, что хотите, только не стоните здесь, и не жалуйтесь мне. Хлопнула дверью и ушла, а этот паразит, услышав такое, расхохотался и побежал гоняться за девочками и драть их за волосы. Девочки верещали, а ему нравилось, как они пищат. Мальчиков он просто ...
Алина Сергеевна вышла из кабинета и направилась в женский туалет. Идти нужно было по длинному переходу между корпусами школы, и в вечернем полумраке за окном она увидела неяркий свет в окне кабинета номер семнадцать. Внутри у неё поднялось неловкое волнение: кабинет номер семнадцать был для неё особенным. Прямо рядом с этим кабинетом находилась комната учителя физкультуры Дмитрия Алексеевича, а для неё просто Димы. В этом самом кабинете они встречались с Димой после уроков, предаваясь страсти на жестком учительском столе. Сейчас Алина была немного разочарована в Диме: он оказался по большей части грубым мужланом, и в сексе был совсем не так нежен и внимателен, как её муж. Но Алина продолжала с ним встречаться, потому что эти тайные встречи и бурный секс приносили ей яркое и волнующее чувство ...
Я расскажу вам эту историю, клянусь – подлинную, но вы не судите меня строго за неё. В семнадцать лет женское тело просто сводит с ума! Когда этим летом мы всей семьёй отдыхали на даче, к нам в гости на несколько дней приехала тётя Лера. Ей примерно сорок лет, она невысокого роста и обычного телосложения. У нас с ней никаких отношений не было: тётя как тётя, мы почти даже и не общались. День прошел как обычно, все поужинали за общим столом и разошлись спать. Наша дача – это большой старый деревенский дом с несколькими комнатами и спальнями. Мне была отведена небольшая спальня в самом дальнем крыле, тётю положили ночевать на кушетке в комнате, примыкающей к моей, а родительская спальня находилась в противоположном крыле дома. Ночью я проснулся и побрёл в темноте в сторону ванной. Проходя ...
Это была школа-интернат для одарённых девушек, в которую производился набор после 11 класса тех, кто не хотел поступать в ВУЗ. Принимали туда по результатам тестирования, и если у девушки выявлялись определённые интеллектуальные способности, то её зачисляли с условием постоянного проживания и даже платили деньги. По крайней мере, так было заявлено официально. На самом же деле на них проводились испытания тестовых и контрольно-измерительных дидактических материалов, которые ещё не прошли сертификацию и могли представлять опасность для подавляющего большинства учащихся. Из-за постоянных умственных перегрузок девочки нуждались в эмоциональной и физической разрядке, для чего были оборудованы комнаты релаксации и фитнесс-зал. Однако, по мнению разработчиков, девушки нуждались и в сексуальной ...
Родился я в та-каком-то году, в банано-леановой чаще… Нет! Здесь – все неправильно! Начнем по-другому: Не в «тыща-каком-то», а во вполне конкретном: 1959-ом. Не в «банано-лиановой», а в чаще высоченных тополей, в огромном и (большей частью) темном дворе, на самой тогдашней окраине Москвы, рядом с маловысокохудожественной речкой, под гордым названием – Яуза. Катькин акведук, непременно, недалеко присутствовал. Многовысокохудожественный. Куда-ж – без него-то… Двор наш, представлял собою шесть домов, стоящих прямоугольником: по одному по кроткой стороне, и по два – по длинной. Дома эти, 4-5-6-ти этажные, строили из самого лучшего советского кирпича (к нынешнему времени все это, естественно, – развалилось: кирпич постепенно превратился в красноватый песок) пленные немцы, годе, этак, в 1947-ом. ...
Ну, что сказать, когда остались одни буквы, да рассыпающиеся в прах воспоминания?. Будем писать буквы… … Это случилось в душное лето 1542 года в правом крыле галереи первого этажа дома номер 11 по улице Пруэба в столице всех столиц – Мадриде. Сдавило голову, я вышел на балкон, – солнце горело, как тысяча еретиков – но вернулся в комнату, сел. Тогда был жив дон Хасинто Октавио Пикон – и я был по горло сыт доном Хасинто Октавио Пиконом. На столе, раскрытые, как пеликаний клюв в жару, лежали ножницы, грозя проткнуть мысль. Я встал и закрыл их. Наконец, опять же, по дороге на балкон – узнать, что же все-таки происходит между небом и землей, споткнувшись, – я выдумал тебя – медноволосого демона моих бессвязных сновидений. Мне вспомнилась Флоренция, Арно, дом, где я жил… Нет! Уймись, грусть, ...
Это был жаркий июльский день, мне как обычно захотелось мороженого! Итак, захожу я в магазин, там пусто, никого! Вдруг слышу я крики и стоны, мне конечно стало любопытно и я спустилась по лестнице в подсобку, крики были все громче и громче, я приоткрыла дверь и увидела там, продавца мороженого с какой то девушкой:-), да странно, потом я решила не мешать им и ушла, на выходе я как обычно задела кассу, вернее кассовый столик! Вот я дура! Паша видимо услышал это и решил проверить, что творится, дверь внезапно открылась и он увидел меня. На нем была рубашка и расстегнутые джинсы. – Ой, Вика! Привет! – Привет, Паша, я тут мороженого хотела купить. – Ой, да-да, конечно – Ладно, не надо, иди развлекайся – Ты все видела? – Нет, не все – Блиин, Викуль, не говори никому, окей? – Да ладно, ладно, ...
Был июнь 1987 года. Миша, сидя на корточках возле трамвайных путей, выводил фломастером на рельсе слово «дура». – Мальчик, – обратилась к нему проходящая мимо девушка, лет 17-ти – а кто дура? Миша замялся, встал, ногой размазал запись. – Это не важно, – сказал он разочарованным голосом. Девушка посмотрела на него с укором. Миша, было, замялся, а потом посмотрел девушке в глаза и спросил – А вы не кому не расскажите? – Это большая тайна? – Была бы тайна, я бы её не рассказывал. Так, небольшой секрет. – Ну, хорошо. Только перестань мне выкать. Я не на много старше тебя. – В общем так: Во время зимних каникул я здесь встретил девочку, она сказала, что её зовут Света. Мы погуляли по парку, поразговаривали. А когда пришло время, идти по домам, она сказала, что у неё есть очень интересная книжка. ...
Меня зовут Саша и мне сейчас 25 лет. Я хочу поведать Вам свою историю. Наверное, все пацаны в юном возрасте испытывают тягу к женским кискам, и у многих она возникает зачастую от недостатка информации. А когда запретный плод перестаёт быть запретным и превращается в скучную повседневность, то и тяга эта заметно убавляется. У меня же наоборот, после каждого нового открытия тяга к заветным женским прелестям усиливалась. А на сегодняшний момент у меня сформировалась стойкая кунизависимость, т. е. мне нужно как минимум раз в день иметь возможность отлизать чью-нибудь киску и получить дозу заветных вагинальных выделений. Началось всё ещё в школе, в классе девятом, по-моему. Каждый уважающий себя пацан имел подругу или же был в процессе ухаживания. Не бегали за девочками только задроты и лузеры. ...
Никогда бы не подумал, что я в свои законные летние каникулы вдруг буду коротать дни в районной библиотеке, раздавая книжки редким читателям и отвечая на ещё более редкие их вопросы. Но увы, практика в девятом классе оказалась обязательной и мне даже, можно сказать, повезло: мои однокурсники подметали школьный двор и помогали физкультурнику, который эксплуатировал их и в хвост, и в гриву. Моей начальницей и, собственно, единственным официальным работником библиотеки, не считая уборщицы, была Наталья Андреевна: невысокая женщина лет 35-ти, стройная, изящная, с прямыми русыми волосами до плеч, пронзительными серыми глазами и суровым нравом. Она практически не общалась со мной, раздраженно вздыхала и поджимала губу, когда я делал что-нибудь неправильно. Когда я только появился в библиотеке, ...
