I После того как город Ирам Зат Ал-Имад был проклят Аллахом за гордыню великого царя Шаддада, он обратился в самый чудесный мираж в южной Аравии. Только могущественные волхвы и чародеи могли увидеть его великолепные дворцы, благоухающие сады и прекрасные фонтаны, переливающиеся всеми цветами радуги семи небес Рая. Отныне огненные джинны бдительно охраняли город Ирам от взоров простого смертного. * * * Принцесса Шаме, оплакивая свою вечную юность, медленно гуляла среди огромных дерев проклятого города. Однажды она приблизилась к священному бассейну, где мерцала волшебная аметистовая вода, и, сложив на груди легкие руки, взмолилась Аллаху: – О всемогущий, смилуйся надо мной, ибо не могу я более жить! Сделай меня смертной и дай отведать запретный плод любви! Пускай Азраил возьмет потом мою ...
Порок. Быть может, я слишком порочна, но до сих пор меня преследует непреодолимое желание испытать страсть и насилие. Всем своим существом я часто ощущаю силу мужских рук, пощечину, холод побеленной стены, от которого пробегает приятная дрожь, боль тела от поцелуев, вкус теплой и сладкой крови на губах и звук рвущегося платья или падающих пуговиц. Затем возникает желание удовлетворения. Толчок: и тепло окутывает все тело. Место боли занимает блаженство. Это конец. Чувства насыщения и спокойствия заполняют душу. Теперь я дышу ровно и спокойно. Я получила то, что хотела. Но это только мечта или даже сон, а может быть навязчивая идея. Ночь мечты! Ты возьмешь меня силой, грубо и нагло. Ты не дашь мне кричать, а будешь бить и бить, жалить и резать самую нежную плоть, какую только могла создать ...
Возвращаясь с работы, уставшая, с слегка стершейся помадой на губах, я открываю дверь квартиры и мои стройные ноги в босоножках на высоких каблуках, переступая порог, утопают в мягком ковре. На мне легкое шелковое облегающее платье, под которым кроме нежной кожи нет ничего, слишком жарко, чтобы носить нижнее белье. "Устала?" – спрашиваешь ты и снимаешь с моего плеча сумку. "Жарко" – отвечаю я и протягиваю тебе ножку. "Может душ?" – придерживая рукой мои лодыжки, ты снимаешь босоножки. "Было бы хорошо" – закрывая мечтательно глаза, я целую твои волосы. Предвкушая получение наслаждения от прохладной воды, я не замечаю, как твои руки и губы медленно скользят вверх по ногам, и только когда шелк поднялся до бедер, а твои губы коснулись лобка, пробежавшая дрожь заставляет меня очнуться. "Нас ...
В тот вечер в бане произошло еще два небольших события, которые сильно повлияли на его жизнь и жизнь Эльвиры Аркадьевны. В бане были кроме бассейна две душевые кабинки, где можно было помыться или ополоснуться. Они были расположены рядом в углу большого зала с бассейном, закрывались непрозрачными шторками и не имели потолка. Так что звук падающей воды разносился по гулкому помещению, и определить в какой именно кабине находится человек, было невозможно. В тот момент, когда все произошло, он и Анюта мылись каждый в своей кабинке, а Эльвира Аркадьевна плескалась в бассейне, и болтала с Аней о чем-то, перекрикивая шум воды. Он же молча натирал себя мочалкой, вспоминая эпизод в парилке и от этого его член снова слегка набух, и болтался, разбрызгивая стекавшую по нему мыльную пену. Когда Эльвира ...
Было это давно, насколько давно – сказать не берусь. Наверное, в 19-м столетии. Это – другая Россия, другие люди, другая – прошлая жизнь! А в прошлой жизни по странным стеченьям обстоятельств выпало мне быть собакой. С этого и начинаются мои воспоминания о моей предыдущей жизни. Итак, я – собачка. Маленькая, вонючая и блохастая. Без дома и без породы. Звать – Жучкой. Год рождения – неизвестен. Родители – дворовые псы неопределенной породы. Социальный статус – бомж. Семейное положение – не замужем. Детей нет. Бегаю себе спокойно по московским улицам в поисках пищи. Кто-то кусок колбасы подбросит, кто-то кость кинет, ну а кто-то – и сапогом по морде. Всякое бывает в нашей собачьей жизни!. "Низшие существа!" – кричат одни. "Братья наши меньшие!" – ласково говорят другие. Вот засранцы! Да ...
Одиночество стало нежеланным другом Жасмин в тёмные зимние ночи в Аграбе. Днём, еще было тепло, но ночами, хлад пустыни скользил по улицам и дворцу с жестокостью, напоминавшей принцессе улыбку визиря Джафара. Бывшего визиря, напомнила она себе. Он сейчас был джинном, всесильным и беспомощным, погребённым под тоннами песка в своей собственной Пещере Чудес, где, она надеялась, он будет оставаться следующие несколько тысячелетий. Принцесса вздохнула, и плотнее обернула шерстяные одежды вокруг своего тела, глядя вниз, на город, в котором она нашла мужчину своей мечты, ее возлюбленного Аладдина. Со смертью её отца, он стал называться Султаном Аграбы, и одной из печальных последствий его коронации явилась необходимость засвидетельствовать почтение окрестным Султанатам; и, разумеется, утвердить ...
Привычный гул в аудитории, до жути надоевшие лица вокруг. Мрачная и занудливая погода (видимо ее мужчина тоже очень занят) преподнесла нам серый денек. Преподаватель с вечно натуженным взглядом (она утверждает, что она жертва любви) и таким же поблекшим голосом вызывает к доске студентку. Все равнодушно провожают ее, следующую к доске, взглядом ничего не выражающим. Я силюсь собраться с мыслями и почерпнуть с ее доклада как можно больше полезного. В течение 15 минут я ухитряюсь слушать ее. Неожиданно все вокруг из черно-белого, превращается в цветную картинку, я вижу, как передо мной распускается лепестки алой розы. Мои руки судорожно пытаются осязать ручку на столе, но местонахождение ее неизвестно. Я же боюсь оторвать от нее взгляд, а вдруг все исчезнет в тот же миг. Скорей, скорей! ...
Он никогда не называл ЕЕ так: Ему больше нравилось по имени отчеству, официально, – Эльвира Аркадьевна. Это больше заводило, так как еще больше отдаляло ее от него. Жаждал назвать ее "Эльвирочка", но это была только мечта, прекрасный сон, который забываешь, как только просыпаешься от уничтожающего тебя вожделения, и только смутные видения, отрывки, и привкус чего-то терпкого на губах. Он считал переход на "ты", от официального к интимному, очень значимым, и даже ее дочь, с которой жил вот уже 2 год, не называл ласкательными и уменьшительными именами на людях, а только – Анна. В постели с ЕЕ дочерью все было прекрасно, именно там он называл ее ласково – "Анечка", "Анюююта". Именно так, протяжно, когда, после долгих 8-9 часов разлуки, после горячих прикосновений и ласк, кончал в нее, наполняя ...
Утомлённый суетой, я решил, расслабится и, прогуливаясь на окраине нашего села, вышел в чистое поле, сбивая ногами, перезревшие кукиши грибов – дождевиков, срывая огненные цветки маков, растирая меж пальцев одуряюще – пахучию мяту, и – опьяняясь, опьяняясь, Весной Священною, прошедшей своими чудными стопами по полю и обронившей раскрашенную цветами шаль. Было то волшебное время суток, когда жара начинала спадать, и прохлада нежно облизывала своим влажным языком твою кожу. Чистейшее, как кристалл, небо было прозрачно голубым, точно одно из окон в Соломоновом храме; и чудилось – там, за небесной голубизной – дивный храм, и кто-то молится за всех нас. В стороне от меня взъерошилась лесополоса. Даже за несколько десятков шагов доносился волнующий аромат соцветий бузины, похожих на тончайшее ...
Они так ждали этого отпуска, несколько лет не получалось съездить вдвоем на море. И вот это свершилось. Теплый ветер, жаркое солнце, свежие фрукты и яркие звезды на ночном небе. Они молоды и красивы. Они так любят друг друга. Она: высокая, стройная, с небольшой упругой грудью, тонкой талией и красивыми женскими бедрами. Длинные каштановые волосы, зелено-желтые янтарные глаза, и нежный томящий взгляд. Он: высокий, худощавый, темноволосый, с серыми глазами. Они уже много лет вместе, но так и не могут насладиться своей любовью. Вечер. Он принес спасительную прохладу от жары. Холодная полная луна притягивает взоры людей и манит своим таинством. – Влад, пошли на пляж! Пойдем искупаемся! – вдруг предлагает Наташа. Накинув на себя легкий халат, хватает его за руку и тянет к себе. Он нежно обхватывает ...
