Lost in a dream of mirrors

Неверно то, что мир един. Существует много миров, переслоенных между собой тонкими складками реальности. И тени мыслей блуждают меж ними, незримо соединяя их, порождая фантазию у людей и создавая в сознании образы.

Глупые люди. Они не знают, что все их вымыслы – это правда, и не существует нереального. И хорошо, что это так, ибо будь иначе, люди потеряли бы смысл жизни, став на грань исчезновения. И нет пути меж миров кроме как посредством троп мысли, и сильно жаждущему во время слияния фаз великой оси, доступно становится проити по ним...

Имени его история Прайд Ленда не сохранила, ибо появившись там, назвал себя он "человек", и позже, когда стало ясно, что это всего-навсего название вида, сокрыл он свое имя и принял новое, данное ему другом. Будем называть его просто "человек" или "парень".
Однажды. (как любим мы это слово!) Парень шел по лесу. За спиной у него болтался рюкзак, на плече – любимый дробовик. Невысокие резиновые сапоги, джинсы, кожаная куртка со множеством карманов, патронтаж на поясе и нож дополняли его образ.

Был он строен, но жилист и вынослив. И крепкие ноги его покрыли за этот день немалое расстояние, принеся владельцу большую пользу: рюкзак охотника приятно оттягивала тяжесть десятка жирных уток, оказавшихся недостаточно удачливыми, чтобы избегнуть меткого глаза юного человека.

Красивые леса окружали шагающего, неярко светило осенне солнце и он прибавлял шагу, стремясь добраться до охотничьей избушки засветло.

Ноги шагали сами, но мысли его были далеки от осеннего леса, хотя и пробуждены его красотой.

Он вспоминал и мечтал. Мечтал о львах. Но не простых, а тех, которые живут на просторах Прайд Ленда, обладают утонченным разумом и восхитительным желтым телом. Постепенно спустилась ночь, но приметное зимовье все не показывалось. Это насторожило юношу и он остановился, вынырнув из мира сладких грез. Чутье дикого зверя, развитое у каждого настоящего охотника, подсказало ему: здесь чтото не так!

Заблудиться он не мог, так как шел по берегу широкого ручья. И именно на берегу и стояло строение: миновать его он НИКАК не мог.. В голове шевельнулся отвратительный комочек страха. Что такое? Парень нервно оглянулся и втянул носом воздух. Даже лес вокруг както изменился: стал темнее и гуще, напитался ожиданием, предвкушением чего-то значительного. Древний закон лесного челдовека: заблудился – остановись и подумай, но не в коем случае не бросайся назад.

Вытерев дрожащей рукой холодный пот, человек попытался найти место для ночевки. Пройдя примерно 2 километра, он углубился в лес, и пройдя по какой-то тропке, нашел небольшую уютную полянку, затененную высокими лиственицами.

Через несколько минут на ней пылал костер, а на вертеле жарилась одна из уток. Мрачное лицо парня превратилось в огненную маску, освещаемое неверным светом горящего пламени. Достав старенький шомпур, парень задумчиво прочищал дуло ружья. Это была необычная, колдовская ночь и звезды перемигивались в вышине, с усмешкой глядя на попавшего в сети судьбы человека.

Потом он заснул кое как устроившись на подстилке из молодых веток... Ему снились фантасмагории, ему казалось, что весь мир вращается вокруг него, а он выпадает из привычного круга. Ему снились прекрасные звери, птицы и люди, небывалые дороги и невиданные светила, плывущие над ними.
Когда он проснулся, то первое, что он почувствовал – был жар солнца, нещадно палящего левую щеку.

"Надо же, вот заспался" – подумал парень, еще не сообразив, что солнце печет слишком сильно для августа, а воздух отнюдь не похож на лесной.

Когда же он открыл глаза, то ему показалось, что он сошел с ума: вокруг расстилались просторы саванны, нагретой жарким солнцем.

"Черт! Черт! Черт!" – тихо забормотал человек, приподнимаясь на локте. – Я сошел с ума... Я сошел с ума!

Парень резко сел, ружье, оказавшееся почемуто у него на плече, впилось в бок, вызвав резкую боль. – А... проклятье.. Да что же это тако...

Взор несчастного парня упал на большую скалу, возвышающуюся невдалеке. – Нет, я точно сошел с ума! Ха.. хы.. хы..

Что делает человек, внезапно понявший, что он сошел с ума? Парень вскочил на ноги, схватил ружье, проверил затвор, повесил его на спину, вытащил и вновь засунул в ножны свой нож, дрожащими пальцами подхватил рюкзак... Но все эти действия не помогли, мало того, они были настолько реальны и правдоподобны, что только ухудшили состояние несчастного разума человека. Он нагнулся, и взяв горсть земли, растер ее между пальцев, понюхал. И тут...

Высокая трава бесшумно раздвинулась, и он увидел... Увидел большого коричневого льва, а рядом с ним по меньшей мере пять львиц, шедших следом. – Кто ты такой, и откуда взялся? – проговорил лев, глядя на парня очень высокомерно. Парню показалось, что перед глазами поплыли разноцветные круги, особенно, когда подошла одна из львиц и встала рядом. – Здравствуй, Нала.. – прошептал он посиневшими губами и свалился грудой тряпья... – Что это такое, хотел бы я знать? Нала? – Понятия не имею.. Никогда подобного не видела. Откуда оно меня знает? Оно разговаривает. Удивительно! – Осторожно! Не подходи ближе! Симба подошел, и обнюхав пришельца, перевернул его лапой: открылось бледное лицо, окаймленное растрепавшимися волосами. – Оно умерло чтоли? – взволновано спросила Нала. – Я думаю, что нет.. И какая странная у него шкура! И вообще.. Подошли остальные львицы и начали рассматривать пришельца. Любопытство победило страх. вскоре они уже с интересом рассматривали и перебирали всевозможные вещи парня, обнаружили, что куртка – это не часть тела, как и остальные предметы. – Должно быть это шаман – вроде нашего Рафики.. У него даже палка есть, очень странная, я такую никогда и нигде не видела.. – Так о чем речь? Надо звать Рафики!

Он не любил вспоминать то, что было после его пробуждения... Он долго пытался рассказать им, глядя на них полубезумными глазами, кто он таков и откуда взялся, почему он их всех знает и прочее. Они ему не поверили, но не причинили вреда, дозволив жить неподалеку, но с условием, чтобы он не показывался на глаза. Это оказалось легко: небольшая скала за Прайд Роком вполне для этого подходила. С кромки ее открывался вид на каньон, а вершина заканчивалась огромной пропастью. В низине росли пальмы и акации, и с боку имелось некоторое подобие пещеры. Вся мечта его обернулась разочарованием и печалью: он оказался здесь лишним. Он все ждал, что проснется и это закончится. Шли дни, недели и месяцы, но странный сон никак не развеивался, и парень понял, что он тут навсегда. Все это время он занимался обустройством своего жилища. Постороил хижину, соорудил себе мебель, кровать и прочие вещи. Благо рюкзак его был при нем когда он попал в иной мир, а вместе с ним куча незаменимых вещей вроде топора, ножа и ружья.

Поначалу львы приходили издалека посмотреть на нового соседа, но потом забыли его. "Где же знаменитое кошачье любопытство?" – недоумевал человек, просиживая долгими вечерами в своей хижине, освещаемый тусклым светом жировой коптилки. И черное отчаянье прокрадывалось в молодой разум, хотелось прийти к Ним, и встав посреди, выстрелить из ружья себе в голову. Апатия и безразличие накатывали подобно черной волне. Поначалу он в тихоря наблюдал за жителями этой страны, но потом забросил и это.

Он решил просто жить. Доживать здесь свой век, рядом с предавшей его мечтой. А он был еще так молод...

Прошло 4 года. Парень превратился в молодого стройного и высокого мужчину. Тело его загорело на солнце и закалилось от постоянных упражнений и охоты. Он больше не бился руками об камень и не стонал, в муке пытаясь покончить с собой. Он просто жил, и даже начал получать некоторое удовольствие от жизни, не подозревая, что скоро спокойствию его придет конец, ибо время неумолимо шло, и рок, предопределивший его судьбу, начал складывать новые элементы этой необычной мозаики.

Фелу лежала на широком, плоском и нагретом солнцем камне. Перевернувшись на спину она подставила под лучи солнца свой белый живот, поглаживая его лапой. Она думала и вспоминала.

Опять она лежит одна... Лучшая ее подруга убежала в соседний прайд в поисках приключений однозначного вида. "И угораздило же меня родиться здесь!" – проворчала львица. – В этом прайде всего 3 льва и почти 20 львиц. Фи. Что за ерунда? – И почему меня все избегают? Разве я не красива?

Львица потянулась, посмотрев на свои золотистые лапы. Она понимала умом, почему она одна. Да. Она была ужасно ленива, любила удовольствия. Она презирала эту бессмысленную жизнь, этот пустой и скучный прайд с кошмарно-тоскливыми порядками, заведенными в нем Симбой. Подруги ей казались тупыми, а единственный молодой лев – просто идиотом, и не разделяла мнение подруг о нем. А в другие прайды бегать ей было просто лень, да и гордость не позволяла. Поэтому, несмотря на изумительной красоты естество, Фелу была одна.

Еще в раннем детстве она слышала про странное существо, единственное в саванне, жившее неподалеку. Она помнила строжайщий запрет матери, который однако только больше распалял любопытство молодой львицы. И Фелу тайком стала следить за ним.

Так с раннего детства она шпионила за человеком, всегда удивляясь и получая массу интересных впечатлений.

Как он строил свою хижину, с необычайной ловкостью орудуя своими передними лапами, как он, проснувшись утром, потягивался и выходил размяться, стоя рядом с обрывом. Какой он гибкий и подвижный! Она смотрела, как человек бегает по берегу ручья и купается в воде, ныряя и загребая ее руками. Как он говорит сам с собой, печалясь и хмурясь. Как он мастерит всевозможные вещи, срубает пальмы, и очистив их от веток, оттаскивает на плече, отдуваясь и краснея.

А какая у него удивительная кожа! Гладкая и белая! А какая у него морда! Чистая, с изящными чертами, и очень странной гривой, которую человек регулярно обрезал ножом. – Вот! Это я понимаю, умное существо... Что, съели, подружки? Ах, еслиб вам хоть немножко того, что умеет Он.

Львица фыркнула. – Я понимаю.. Это для вас слишком сложно.. Вы будете обсуждать форму акаций, хвосты зебр или достоинства пениса какого-нибудь тощего льва из соседнего прайда, не зная, КАКОЙ у Него.