Ненормальные

Сняв кроссовки, она на цыпочках прошла в спальню и увидела плачущую Алину. Катя села на край кровати и положила руку на плечо Алины. Алина рывком скинула Катину руку и громко зарыдала. Катя тщетно пыталась её успокоить. Алина вскочила с кровати и убежала в большую комнату. Оттуда ещё некоторое время доносился её затихающий плач. Катя сидела на кровати и смотрела на пол. Она никак не могла понять причину Алининой истерики.

Минут через двадцать в комнату вошла Алина. Вместо халата на ней были летние белые брюки и жёлтая рубашка с короткими рукавами. Выправленная из брюк рубашка придавала Алине какую-то непонятную свежесть. На её лице не было и следа недавней истерики. С серьёзным видом она сказала...

– Пойдём погуляем, нам надо поговорить.

По улице девушки шли молча. Катя заметила, что Алина ведёт её на тот самый "Мост разбитых сердец", на котором она стояла час назад.
Свежий ветер дул прямо в лицо и трепал каштановые волосы Алины. Она не обращала на это никакого внимания. Она пыталась собрать все свои мысли в хоть что-нибудь связное. Катя не торопила её и смотрела вдаль. Она не могла отделаться от мысли, что сейчас, стоя рядом с Алиной в её юбке и кофте, волнуется наверно больше, чем тогда, когда отдавала письмо Сергею. Думать о нём не хотелось, и Катя повернулась к Алине. Она смотрела Кате в глаза, и по её щекам текли слёзы. Волосы Алины, растрёпанные ветром, закрывали почти всё её лицо, липли на мокрые щёки, лезли в глаза.

Ещё минуту Алина собиралась с мыслями, после чего почти шёпотом произнесла...

– Катя это может показаться абсурдом, но я тебя люблю. Я любила тебя с самого начала, ещё когда ты была простой первокурсницей, когда ты знала и не знала Сергея. Я люблю тебя так, что жизнь готова за тебя отдать. Да, я лесбиянка и я люблю тебя!!... Я люблю тебя той чистой и святой любовью, которая только может быть между двумя людьми, неважно какого они пола. Катя, я мечтаю, чтобы ты переехала из общежития ко мне, чтобы мы вместе встречали каждый рассвет, не обращая внимания ни на кого. Катенька, Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!!!!

Последние строки Алина уже чуть ли не кричала. Она резко отвернулась и, закрыв лицо руками, заплакала навзрыд. Катя почувствовала, что у неё подкашиваются ноги. Она опёрлась руками о перила и закрыла глаза. Так девушки стояли несколько минут. Алина повернулась и посмотрела на Катю. Почувствовав её взгляд, Катя подняла глаза, и буквально напоролась на пристальные глаза Алины. Она словно пыталась по лицу Кати угадать, что она скажет. Алина долго смотрела в серые глаза Кати, после чего сломавшимся голосом сказала...

– Я знала, что так будет. Прости за всё. Юбку можешь не возвращать. Лучше не приходи больше... Прости...

Она повернулась и медленно побрела в сторону лестницы. Катя не могла сдвинуться с места. Когда Алина завернула за угол, в Катиных глазах помутнело, весь мир бешено завертелся и последнее, что смогла почувствовать Катя, был очень сильный и досадный удар головой об стойку перил...

Придя в себя, Катя поняла, что лежит на чём-то твёрдом. В глаза ярко светило солнце. Она прищурилась. Над её лицом склонилась голова полной рыжеволосой женщины.

– Ты как, жива, малышка? – с деланным выражением благополучия произнесла рыжая. Но в глазах её читалось беспокойство. Где-то рядом Катя услышала старческий голос...

– А может, её в больницу отвезти? Катя не понимала, что происходит, пока не почувствовала острую боль над правой бровью. Медленно дрожащей рукой она прикоснулась к больному месту и резко отдёрнула её. Боль была просто невыносимой. Над самым ухом Кати раздался мягкий мужской голос...
– Пропустите, я врач.

Катя посмотрела на руку и увидела, что она вся в крови. "Интересно, откуда кровь?" – рассеянно подумала Катя. Думать не получалось, и она снова потеряла сознание...

Алина, рыдая, зашла в какое-то мелкое кафе и села за столик. Дрожащими руками она пересчитала мятые деньги из кармана и, неожиданно для самой себя, заказала две бутылки пива и сигарету. Пиво она пробовала пару раз на школьных праздниках, а курила очень редко, только когда ей было очень плохо. Но сейчас ей хотелось забыть обо всём, уйти в небытие. Игнорируя бокал, Алина сделала большой глоток прямо из горлышка...

***

В следующий раз Катя пришла в себя в знакомой обшарпанной комнатке общаги. Рядом на стуле сидела полная светловолосая Ленка. У неё самой никакой личной жизни не было, поэтому она рьяно заботилась о благополучии своих соседок по комнате. Она сняла с Катиного лба мокрую тряпочку и ласково посмотрела ей в глаза.

– Да... Угораздило тебя, Джульетта доморощенная. Это ты чё, по Серёжке так засохла? Тебя ж пять дней носило невесть где! – с забавным украинским акцентом сказала Ленка. Катя косо посмотрела на неё и попыталась встать. Шатаясь и опираясь на стену, она мелкими шагами подошла к зеркалу. Над правой бровью висела заплатка из пластыря, заходившая на висок. Слева подошла Ленка.

– Три стежка наложить пришлось. Надо ж было так башкой в перила вписаться, что пол портрета чуть ли не до кости пропорола. Вдруг Катя почувствовала, что что-то непонятное зародилось в душе. Катя повернулась к Ленке.

– Ленка, мне надо уйти. От этого многое зависит. Не держи меня, всё равно убегу. Поверь, мне очень нужно.

Ленка насмешливо посмотрела на Катю...

– Ну, беги. Только одну тебя я не отпущу.

И с этими словами она начала переодеваться.

***

Выпив обе бутылки пива, Алина заметила, что не только не опьянела, и даже не успокоилась. Расплатившись, она вышла на улицу. Хотелось плакать. Алина побрела на мост. Уже вечерело, и людей на улицах становилось всё меньше. Она остановилась на том же самом месте, где полтора часа назад стояла с Катей. Алина тщетно пыталась найти выход из сложившейся ситуации, но не могла. Её существование больше не имело смысла.

Алина достала из кармана маленький блестящий нож, закрытый колпаком и заклеймённый древесной смолой. Надломив смолу, Алина вынула из колпака лезвие. Оно было очень тонким, длиной всего сантиметра полтора. Алина сама переточила его из хирургического скальпеля. "На всякий случай" – говорила она себе.

Она поднесла лезвие к запястью. Из глаз Алины ручьями текли слёзы. Она много думала о таинстве суицида. Повеситься или застрелиться могут только слабаки. Сильные люди ощущают магию взаимодействия плоти и стали. В этом есть что-то интимное и глубоко личное. Ощущение, что сталь рвёт кожу, клетки, жизнь, подчиняясь твоей воле, может выдержать не каждый.

Алина положила остриё на свою нежную светлую кожу. Она несильно нажала на лезвие и провела им вдоль запястья. Острые, как бритва, кромки ножа оставили неглубокий длинный разрез. По Алининой руке потекла кровь. Она специально целила мимо вен, чтобы посмотреть на это. Как завороженная, Алина смотрела на красную жидкость, в которой была заключена её жизнь. Тонкой струйкой кровь текла вдоль Алининого запястья, капая на жёлтую рубашку и на белые брюки..

Катя на одном дыхании забежала на третий этаж. Как она и предполагала, Алины дома не было. Катя резко повернулась и сбежала вниз по лестнице.

– Ленка, это слишком личное, езжай в общагу! – крикнула она и, не дожидаясь ответа, побежала в сторону моста.

Забежав на мост, Катя сразу увидела Алину. Она плакала во весь голос. Её левая рука была вся в крови. Алина медленно заносила лезвие над запястьем, чтобы раз и навсегда покончить с этим.

– Алина, стой!!! – что есть мочи закричала Катя. Алина вздрогнула, и лезвие полетело вниз на рельсы. Она сделала шаг назад и выставила перед собой окровавленную руку.

– Не подходи – не своим голосом прошептала Алина.

– Алина, ты должна выслушать меня, – сказала Катя, – я ничего не сказала потому, что была слишком поражена твоими словами. Прости, я не должна была так поступать. Алина, у меня никогда не было друзей, но ты перевернула мою душу. Сегодня я поняла, что не могу без тебя жить. Алина, если ты уйдёшь, я этого не переживу. Я тоже тебя люблю, Алина. Пожалуйста, прости меня...

Катя заплакала, глядя в глаза Алине. Алина опустила руку.

– Это правда?... Катя молча кивнула.

Девушки кинулись друг другу в объятия, целуя друг друга в щёки, губы, заплаканные глаза, и повторяя признания в любви.

А проходящие мимо редкие парочки только молча посматривали и удивлялись. Алина и Катя, обнимая друг друга за талию, шли домой. И им было плевать на взгляды окружающих, на то, что обе были в Алининой крови. Их счастью не мог помешать никто..