Совращение на двоих

Удивительное дело, но она действительно от одного лишь поцелуя, от касаний языком языка даже без ласк грудей и бедер вдруг застонала, напряглась всем телом и облегченно расслабилась.

– Ну, сейчас дело пойдет, – удовлетворенно подумал я и потянулся к бутылке наполнить рюмки в очередной раз и почистить апельсин. Эту паузу заполнил поцелуем Владик. Когда я закончил снимать с апельсина толстую кожуру, и в воздухе пряно запахло фруктами, мои друзья все еще продолжали целоваться. Причем Ниночка уже не сидела, безучастно подставляя губы, а обнимала моего друга за шею, прижимаясь к нему своими тугими грудями.

Я положил разделенный на дольки апельсин на блюдечко, откинулся на спинку дивана и стал гладить Ниночке колено, медленно поднимаясь выше и выше. Похоже, социологи не врали, потому что девушка не сделала ни малейшей попытки освободиться хоть от одного из парней.
Некоторое время я глади Ниночке бедро, потом начал раздвигать ей ноги, она с готовностью отвела ногу в сторону, я накинул свою сверху. Мой член уже готов был выскочить из шорт и вонзиться в ожидающую его горячую пещерку, но я собрал всю свою волю, чтобы не торопить события.

Трусики Ниночка надеть не успела, поэтому ее влажное влагалище радостно встрепенулось. Как только мои пальцы коснулись его краешка. Я несколько раз провел едва касаясь половых губ вверх и вниз, почувствовал, что еще одно касание, и девушка получит новый оргазм. Но я не спешил давать ей это наслаждение и начал восхождение ладонью на живот, к грудям. Расстегнул блузку, оголил грудь и начал гладить ее ладонью, то сильно сжимать, то едва касаясь соска. И вот уже Ниночка получает от наших совместных ласк – поцелуя и поглаживаний – новый оргазм. Длится он около минуты, прежде, чем девушка затихает и расслабляется. Она отрывается от губ Владика...

– Мальчики, что вы со мной делаете? Я же совсем пьяная и очень-очень возбужденная... я же живой человек, а вы меня так заводите... Я же не могу больше сопротивляться...

Я прижал ее за плечи к себе и начал целовать в губы, в обнаженное расстегнутой блузкой плечо, в упругую грудь. Девушка откинулась на спинку и подставила тело ласкам. Владик некоторое время смотрел на нас, потом тоже наклонился и стал целовать вторую грудь. Как только он вобрал ниночкин сосок в рот, я вытянул руку и положил ладонь на вздувшиеся губы влагалища. Ниночка тут же подалась низом живота навстречу мои пальцам, но я едва касаясь, стал водить самыми кончиками по краям набухших половых губ. Я томил девушку минуты две, прежде, чем прижал пальцы, и тут же последовал бурный оргазм.

Владик в это время уже целовал Ниночку в губы, ладонью лаская ее грудь. Поэтому стон у девушки получился сдавленный, но тело затряслось в сильных конвульсиях страсти. Пора было от затянувшихся прелюдий переходить собственно к сексу. Я сбросил шорты, трусики, встал на колени перед диваном и вонзил свой одеревеневший член в давно ждущее лоно наслаждений. Девушка заметалась, застонала, заизвивалась всем телом.

Владик тоже больше не мог сдерживаться. Он быстро стянул брюки вместе с трусами, встал на диван коленями и начала водить членом по грудям Ниночки. Она тут же ухватилась за эту игрушку и потянула ее в рот. Владик не продержался и минуты. По его судорожным движениям я понял. Что он начал вливать в рот моей подружке содержимое своих переполненных яичек.

Мне тоже больше не было смысла сдерживаться. Почти сразу же за первыми струями Владика я, чертовски возбужденный ситуацией, начал стрелять горячими фонтанчиками спермы, что тут же довело Ниночку до очередного оргазма.
Потом мы несколько минут отдыхали. А когда силы немного вернулись. Сели к столику и выпили наполненные мной еще до секса рюмки. Апельсиновые дольки за это время даже успели немного подсохнуть.

Стоит ли говорить, что в этот вечер мы с Владиком помогли Ниночке еще не раз достичь вершины блаженства. А потом, когда я провожал ее домой, она прижимаясь к плечу пообещала устроить и мне какой-нибудь феерический праздник. Я еще не знал, покажу ли ей сделанную с самого начала вечера запись. Может быть когда-нибудь, когда наши чувства несколько остынут, чтобы оживить их и сделать приятный сюрприз.