С.Е.Т.Ь.

А на спину ей ссал тот мужик, что её еб. Видимо, они решили устроить себе перерыв и пописать вместе. Поссав, он смачно шлепнул девушку по спине, да так, что брызги его мочи попали на меня. После чего продолжил трахать. Мне стало тошно.

В это время девушка передо мной вынула свою голову из-под жопы гея и что-то зашептала. Я не расслышал и нагнулся к ней поближе.

– Я хочу пописать, – сказала она, несколько виновато. – Вынь свой хуй из меня ненадолго.

Я вынул и с любопытством стал смотреть. Из вагиночки показалась сначала маленькая и робкая струйка. Но потом она усилилась и ударила мне в живот. Мне было приятно. Никогда я ещё подобного не испытывал.

– А ты не хочешь? – спросила она меня.

– Хочу, – сказал я.

– Так писай прямо здесь! – сказала она. – Даже лучше прямо на меня, – и она шаловливо покрутила свои сосочки.
Я сосредоточился и начал ссать. А девушка открыла рот, и я попал ей туда. Она проглотила мою мочу. Но струя усиливалась и я, совершенно случайно попал на задницу того педика впереди меня. Я ожидал самого худшего, когда он повернулся и показал мне большой палец. По типу всё круто. Тут же какая-то девка присела над моей девушкой и, раздвинув ягодицы, сиранула. После чего убежала. Я стал смахивать дерьмо, но девушка сказала, что ничего, и размазала коричневые хлопья у себя по грудям. Я возобновил её еблю...

... Тут и милиция подоспела! Сначала из проёма выбитой двери показалась кудрявая головка того, что пониже. Затем, в комнату вошел более высокий мент. Его и без того пеньковое выражение лица, от увиденного стало напоминать совсем окаменевший пень. Они пришли вдвоём, потому что всегда так ходят – один умеет писать, другой – читать. Пока я описывал их, кто-то сбил с головы высокого мусора фуражку. Он не успел и рта открыть, как в неё насрали. Ажно с горкой! А когда открыл рот, и туда вставил свой банан какой-то педрила, говно из его фуражки, сладко почмокивая, уже ела одна из девушек-коров. При этом она разбрасывала руками в стороны то, что не успевало попасть ей в рот. Так, на четвереньках она и осталась, когда её впрягли пятнадцатой в цепи, исходившей из-под междуножья самой первой девушки. А фуражку менту водрузили на то место, которым он её носит. От подобного (а такого с ним никогда ещё не делали), он выронил член изо рта и потерял сознание...

... Очнулся он от страшного смрада. Вокруг стояло невероятное зловоние. Кто-то долбил его в рот, ещё двое малолеток кончали в уши. Сквозь сперму в ушную раковину проникал еле слышный хрип Ароныча:

– Вы на УАЗике? – хрипел дед, с треском насаживая девчачье лицо на свой хер. – Ну, кивни головой, начальник. У нас водка закончилась...

...-Смрад, дрищь и рок-н-ролл! – заорал парень с магнитофоном.

Он перемотал на начало кассеты. Опять грянула самба. А сам он метнулся на улицу – туда, где пристраивались к цепи, исходившей от двух членов, долбивших две покрасневшие, даже ставшие фиолетовыми дырки. Члены, кстати тоже были уже не того цвета, что поначалу.

Я тоже оказался на улице. Передо мной на четвереньках стояла другая уже девушка. Её спина была покрыта дристнёй. Я вцепился в её склизкие ягодицы и с силой протолкнул член в её сочную вагину. Тут же кто-то стал ебать меня. Я обернулся. Сзади меня было довольное лицо хачика. Он вытер соплю из-под носа и сказал мне что-то подбадривающее на своём родном языке. Мне уже было всё равно. После хачика было ещё человек восемь. Хачику лизали жопу сразу две девки. Точнее одна лизала, а вторая дергала её за соски. В их смежные пёзды вставлял по очереди какой-то ПТУшник. Его имела девка с накладным резьбовым хуём. Сама она сосала и лизала одной немолодой паре. А эта пара ногами мяла сиськи бабе, целовавшей снизу жопу девки с накладным хуем. Заканчивалась очередь Аронычем, который сидел на толчке и пытался высрать из себя ещё хоть что-то. При этом он ласково гладил головку сосущей ему девочки и называл её внучкой.
Слева раздался звон. Я повернул голову. Из разбитого окна свесилась целлюлитная жопа соседки и задергала гофрированными ляжками. Перепрыгнув через сношавшиеся тела в дверном проёме, выскочил голый Юрчик. Он подскочил к жопе своей бабки и вонзил туда язык. А его пистон оказался во рту девки-коровы, севшей голой жопой на землю. Менты, уже отвязанные, с удовольствием сношали друг друга своими дубинками, вклинившись в общую цепь..

... Вообще, вся толпа постоянно двигалась. Возможно, какое-то мгновение все были связаны друг с другом. Но уследить за такой кучей трахающегося народа нереально. Нельзя сказать, что ветви не переплетались. Иногда кто-то хлопал по жопе находившегося в соседней ветви знакомого педика. Или надо было поблевать – необходимо расцепиться. Кстати, пол в доме был покрыт всеми возможными выделениями человеческих организмов. Без должной сноровки там легко было бы поскользнуться. Но, к счастью, все были пьяны.

И всё-таки были несколько минут, когда все двигались одновременно. Тогда, одновременно на всех ветвях, стали кончать. Сначала на концах спустили, а потом, по цепям пошла волна – волна экстазо-оргазма. Она захлестывала всех в цепи. Они начинали дергаться, пытались вырваться, но их не пускали. Волна обрушилась на девушку, лежавшую посередине. Её дырки заполнились липкой спермой до отказа, в груди и в лицо ударили струи семени. Она была счастлива от самого сильного оргазма в её жизни. Но, как только ближайшие к эпицентру облегченно вздохнули, пошла обратная волна. И снова все кончают в строгой очередности. Где-то обратная волна успевает дойти до конца, где возобновляет своё прямое шествие. А где-то она на полпути встречается с обратной. И бабец, на которой это произошло, чувствует, как её жопу рвет от огромного скопления спермы. А рот тоже не успевает поглотить такое количество солёного киселя. Она вырывается всей жопой и бздит. Сперма вперемешку с кровавыми какашками летит во все стороны, добавляя свой аромат к всеобщей вони.

А когда все расцепились, то стали ебаться как попало. Кучей свалились на полу у кровати. Один увидел в куче тел незанятую пизду и попытался с разгону засадить. Разбежавшись, он поскользнулся и попал в подмышку парню, обнимавшему жопу той пизды. Сразу же начал кончать из переломленного хуя. Обкончанную подмышку в итоге облизали.

Мне не хватает кислорода, и я судорожно глотаю ртом воздух. Во рту становится кисло...

... Волосатик, полностью вываливший через анус сегодня содержимое своего желудка, раздобыл бутылку вина и штопор. В стельку пьяный, он присел сраной жопой на плечо большой девке. Уперев бутылку в рыхлое тело, он пырнул, как ему показалось, пробку. На самом деле, он попал в сосок той бабе. Она заорала. А волосатый, не разобрав, что случилось, крикнул:

– Ничо, не надо! Я из горла.

С этими словами он прильнул к оторванному соску и стал хлебать хлеставшую оттуда кровь. А напившись, повернул бабу задом и отодрал её в обе щели. Долго и жестоко...

... Потом снова все соединились. И снова волны сотрясают потные тела. Никто не хотел кончать. Никто не чувствовал усталости. Однажды, когда я вынул член из попки стоявшей передо мной раком девушки, я заметил, что он опал. Но я все равно запихал его обратно. По инерции. И уже там, в её пылающем проходе, он распрямился и занял боевое положение. Зато через некоторое время, я увидел, что сношаю бездыханное тело – девушка потеряла сознание. Я сказал об этом первому, кто был поблизости. Тот саданул её по лицу, и, когда та не очнулась, сказал мне:

– Да ты её заебал. Вот она и издохла.

Тут раздался крик. Кто-то резко вставил кому-то в жопу, отчего тот, кому вставили, откусил член, находившийся во рту. Наверное, было очень больно...

... На третье утро, когда уже ни один член, как бы он ни ворочался в пересохшей пизде, не мог выдавить из себя ни капли спермы, все поняли, что пора заканчивать. Кто-то не пережил этого. Кто-то больше не сможет заниматься сексом. Кому-то придется менять пол или ориентацию. Стали собираться. Отряхивали засохшее дерьмо и сперму с одежды. Кто-то искал свои ботинки. Стояла суета.

Я поглядел на свой член. Месяца три он уже точно не встанет. Сейчас он представляет собой сплошной мозолистый синяк. Я аккуратно натянул на него чьи-то трусы.

Умерших, а также оторванные члены и прочие органы, мы оставили в доме. Не на себе же их волочить. Было грустно, как обычно бывает после большого праздника. Люди, широко расставляя ноги, расходились по домам. Расходились по одному. Все. Все знали. Знали, что теперь им предстоит ещё один год. Год без секса...

Imperior. Август 2002