Ты

Ты современный человек, современная девушка. Мы и познакомились с тобой в духе времени, в одной сетевой игрушке. Обменялись аськами. Заболтались. Ты веселая и умная. С тобой хорошо болтать. Даже разговаривать хорошо. Ты понятна и все понимаешь. Ты редко, правда, со мной разговариваешь. Ты молодая и энергичная. Ты учишься и работаешь, и у тебя нет времени болтать со стариком, хотя ты родилась, когда я еще не был даже пионером. Неожиданно выясняется, что у тебя есть фотка, а я как-то и не догадался ее посмотреть. На ней ты очень красивая, и сделана она хорошо. Ты рассказала, что такая она тебе нужна для того, чтобы сразу отсортировывать мужиков, у которых только одно на уме, и почему-то тут же и меня к ним причислила. Но потом успокоилась, и мы договорились встретиться, покататься по дождливому весеннему городу, только мы и летящие навстречу струи дождя и фонари. Что-то не срослось в тот день, и вопрос больше не поднимался. У тебя есть одна непонятная черта, что-то почти неосязаемое, что хочется выяснить. Это личное, это проблема, мне кажется, я могу узнать и рассказать, может даже помочь, но, конечно, не по аське.

В жизни ты во сто крат красивее, и, оказывается, меня так и не видела вплоть до личной встречи снежным осенним днем. Ты столь же искрометна и общительна, понятлива и чутка. Ты не отвлекаешь меня серьезными разговорами от дороги, которую я все равно теряю, и мы уходим на запасную точку. Ты сидишь в кафе на почтительном расстоянии от меня, а мне и так удобно с тобой, только обнимающиеся парочки давят косячка на странную пару, но ты их не замечаешь. Мы уверенно и смело флиртуем, говорим о всякой ерунде, читая между строк и слушая между букв. Ты не задаешь вопросов, тебе все понятно. Обсудив главное, мы ненасытно треплемся, меряемся телефонами. Ты кончиком язычка облизываешь мой старенький аппарат: "Мммм: Оооо: Какой у тебя большой!". Мы не заметили, как прошло пять часов, и что темно и можно и по домам. Ты пообещала вынести мне свои другие, еще более откровенные фотографии, но мои можно было смотреть прямо у меня дома, и ты согласилась поехать ко мне.

Ты смотрела все мои альбомы от и до, ты была рядом, ты доверчиво была со мной. Чем дольше мы валялись на полу и сидели на диване, ты все больше теряла уверенность. Ты стала задавать вопросы требующие однозначного ответа: "Ты что делаешь?" "А как это по-твоему называется?". Но только позвонив мне проверить нормально ли я доехал до дома, после того как проводил тебя, ты спросила, что не решилась спросить в глаза: "Ты играешь так со мной или пристаешь?". Ты получила честный, да к тому же развернутый ответ, но все равно согласилась встретиться и на следующий день.

Назавтра ты была в спортивных штанах и даже взяла ролики, но мы поехали досматривать мои альбомы. Ты лежала рядом со мной на разложенном диване, ты была так близко, так близка мне. Я смотрел на тебя, любовался и наслаждался. Твои почти черные с рыжеватым отливом волосы в этот день пахли по-другому. Ты была не такая. Ты задавала точные вопросы, вскакивала. Потом ты поначалу коротко, но нежно отвечала на мои поцелуи, потом ты не отдергивалась, когда моя рука сначала случайно, а потом как бы случайно касалась твоей роскошной груди. Ты постоянно собиралась то домой, то к подруге, то спортом заниматься. Но каждый раз ты поддавалась мне и оставалась. Ты кипела. Ты рвалась, и хотела, чтобы тебе помогли. Помощь пришла, и ты взорвалась и выплеснулась. Ты срывала с меня одежду, и то же делал я. Ты странным образом, по какому-то фантастическому закону неевклидовой геометрии была сразу и внутри и вокруг меня, я проникал в тебя, чтобы принять тебя в себя, чтобы слиться с тобой. Даже когда мы оба обессилившие упали рядом, ты все равно проходила сквозь меня, каким-то своим суперским, астральным телом.

Ты уходила. Хотя до тебя в нашем пространстве было не больше метра, на самом деле ты была уже далеко. Ты что-то для себя понимала. Ты знала, что ты – не такая как все.