Пойманные на месте преступления мать и сын

Объект обворовывали несколько раз, меняли охрану, но новые стражи из местных быстро находили общий язык с теми, кому задарма со складов площадью несколько тысяч квадратных метров, можно было поживиться чем угодно, от продуктов питания до оргтехники...

Пока не поручили охрану нам... уже с видеоглазками, выводящими изображение с двух десятков видеокамер на монитор... надрессированные собаки... и наконец, заделали с помощью местных все лазы, кроме двух... теперь осталось только ждать, когда в мышеловку попадут те, кого мы будем ждать...

В первую ночь попались те, кого мы ждали меньше всего: сорокалетняя мать и шестнадцатилетний ее сын... теперь они оба сидели в кабинете, сынишка, к тому же прикованный наручниками к батарее, и, поняв, что шутить мы не будем, плакали и заполняли акт задержания...

Срок, голубки, срок обоим вам светит... кража... в особо крупных размерах...
Что же вы, суки, опустились до такого, не у государства ведь воруете... что, малютка дочь останется сама? В детдом отдадут, жизни научат... а тебе, пизда, с твоим гаденышем сидеть...

И пощечина, звонкая, резкая, так что из глаз брызнули слезы...

И ее сосунку: сидеть... руку, дурак, разотрешь, кто лечить тебя будет...

Поплачь, поплачь... организуем выездной суд, всем покажем, вот там и будете, суки, плакать, вот стрекот кинокамер, которые вас на всю страну...

А телка хорошая, все при ней... и грудь, размера третьего, если не больше, и фигура, чуть полноватая, но вся в соку... и лицо, красивой, честной и благородной женщины, которая привыкла, чтобы все было у нее честь по чести... а тут... облом, да такой... Сорок лет... разведена... сама воспитывает шестнадцатилетнего сына и младшую дочь...

"Ребятки, мальчики, отпустите, умоляю..." – и слезы, как из ручья, руки даже не подрагивают, а все дрожат, как и все тело...

О, блин, теперь на колени упала...

Подняли... пощечина... еще одна... дали выпить стакан воды...

Лицо закрыло руками, стонет, хрипит и по-детски беззвучно плачет так, что плечи дрожат так часто и быстро...

Ну, что ты, блядь, можешь такого нам предложить? Дура, да мы получим за тебя в раз десять больше... куда выйдем? Зачем, шлюха, ты хочешь уединиться со мною в соседней комнате?.. да, говори, говори... здесь все свои... мы втроем друг другу доверяем, как, наверное, ты своему сосунку...

Громче, блядь, громче и внятней...

Ты, что, сука, хочешь телом рассчитаться с нами?.. так и говори, чего мямлить... сосунка своего тоже отдашь, чтобы при тебе опустили? Что не надо, что блядь не надо... тогда тебе, сучка, отрабатывать и за себя и за него... мы все трое только с дембеля, тут клевая работа, платят в месяц больше, чем ты заработаешь сука в год, и руками, и телом, и головой...

Ах, ты нам условия, сука, тут ставишь?.. что, думаешь, глаза закроешь, ноги раздвинешь, по разу-два вставим тебе и все – простим тебя и подставимся как лохи?.. что нет, что нет...

У тебя мужиков в жизни сколько, блядь, было?

Слушай, не пизди о том, что один только муж... если он у тебя был один, то что ты, сучка, тогда в сексе умеешь?.. и нафиг нужна нам такая фригидная неумеха... лучше тогда уж малолетку снять, та, наверное, поболее твоего видела и умеет...

Так тебя, сучка, топить в том дерьме, в который залезла сама или попытаться спасти?

Хочешь, чтобы отпустили и тебя и твоего сосунка? Не верит... по-моему, ошалела, что такое вообще может быть... Так да или нет?
Ах, да... и чем же ты, блядь, можешь нас порадовать, удивить, отблагодарить за это трех дембелей?

Только учти, блядь, хоть одному из нас не понравится, соглашение о том, что мы отпустим и тебя и твоего сына, аннулируется сразу...

Да нет, сучка, здесь раздевайся, здесь, прямо при сыне...

Раздевайся... Я разве невнятно сказал...

Конечно, полностью, а как же, шлюха, еще...

И уже про себя: красивая дрянь...

В глаза смотри, сука... вот так, кофточка, блузка, лифчик, юбка... колготки, чуть порванные... трусики аккуратные, простенькие... может, не врет, что два года у нее нет никого...

Чуть отвисшая огромная грудь, полноватые бедра, от которых мужчины сходят с ума... и руки, руки, которые не знает куда деть...

С угла принеси мне ремень...

Куда, дрянь, пошла?.. нюх от радости среди ночи совсем потеряла?.. на колени, шалава, и на четвереньках в угол, где он лежит... и в зубках Господину...

Виляй, виляй задом, дрянь... старайся понравиться и возбудить...

И уже вслух, увидев, как ты покорно принесла и положила ремень прямо возле моих ног, и как собака, на четвереньках стоишь и ждешь от меня решения своей участи: проси, потаскушка, тебя наказать...

Громче, громче, лярва, чтобы все четко и ясно все слышали... или собралась так стоять голой всю ночь, ни фига нас не ублажив?..

Встану, возьму в руки ремень, и, зажав твою голову себе между бедер, опущу резко ремень на твой холеный и упругенький зад...

Только, сука, пискни... уроем...

Еще удар армейским ремнем по спине... чтобы знала, паскуда, как воровать... как залазить... как подставлять пацанов-охранников...

Ноги раздвинь еще шире... шире, сказал...

И еще удар по голому заду, чтобы задеть краешек твоих половых губ... вот так, а теперь посильнее...

Терпеливая, стерва... лишь стонет и больше ни звука...

А ну, пацаны, гляньте, потекла наша сучка или ей еще надо добавить?..

Неужели так сильно?

Засунь ей в уже мокрое влагалище два своих пальца...

Двигай дрянь своею пизденкой, двигай сильнее и насаживайся сама парню на пальцы... шалава... сожми их пизденкой, как умеешь сжимать внутри себя крепкий и толстый мужской член...

Войдут, войдут пальцы на всю длину... побыстрее... и смотри мне в глаза...

Теперь вместо пальцев засуну в пизденку зеленый банан... что, блядь, ни разу не пробовала?.. и уже по-настоящему хочешь меня...

Давно не драли как вокзальную шлюху и блядь...

На ковер, соска, и сама расстегни и сними с меня брюки... без рук, одними зубками и губами... с мужчины снять брюки и плавки, а потом взять в рот у него и отсосать...

А теперь, пацаны, натянем воровку сразу на три наших члена...

Что, порно фильмы ни разу, блядь, не смотрела? Садись дура сверху... чуть наклонись, чтобы подставить анус зада другому... посмотри на сына, как он смотрит, как смотрит... и в рот возьми у меня...

И одновременно эту блядь... вот так и поглубже... еще ее, суку, еще... и порезче, чтобы протащилась и кончила вместе с нами...

И спустим... во все ее три похотливых и давно не ебанных дырки...

Вылизывай соска, что прибалдела... пророни хоть каплю мне на пол, заставлю, шлюха, вылизывать пол языком до асфальта на улице...

Иди подмойся и чтобы через семь минут была, сука, здесь...

Когда вышла, вопрос уже ее сыну: "не кончил в штаны, сосунок? Мать не врет, что у нее сейчас никого? И давно она одна? Мать без мужчин страдает, а ты не мог, ни разу не мог ей помочь?.. дрочишь на нее? Говнюк, ты либо нам будет отвечать честно и искренне, либо сдадим тебя к черту ментам...

И давно по ночам на мать онанизируешь?

Хочешь ее реально, а не в фантазиях? Мы ее заставим это сделать, не ты...

Громче... чтобы отсосала у тебя или чтобы ты ей вставил, как пять минут назад мы? Хорошо, пацан, ты все получишь, о чем ты мечтал, но если еще хоть раз залезешь к нам на базу, опустим тебя...

Нам клятв твоих не надо, а за слова свои отвечаем... ты все понял, пацан?"

Зашла его мать, на треугольнике виднелись капли воды, одной рукой зачем-то прикрывала свою грудь и остановилась... помедлила и снова опустилась перед нами на колени, повернувшись спиной к своему взрослому сыну...

Догадалась, сучка, чего мы еще хотим от тебя? Нет? Ты же не глупая женщина... троих удовлетворила, а что делать с четвертым?.. с твоим сыном, с кем же еще...

Думаешь не возбудился?.. ну, ну... подползи к нему и сними с него брюки... вот так... доказательства тебе еще нужны или хватит того, что увидела?..

Поласкай его так, чтобы пацан кончил... ты ведь кончила, а он нет... а потом, он тебя... по-мужски поласкает так, что если ты от него и нас кончишь снова, мы вас обоих сразу отпустим...

Все поняла? Приступай...

Когда красивая сорокалетняя обнаженная женщина первый раз подходит к своему шестнадцатилетнему сыну, как к мужчине, который пристегнутый наручниками к батарее стоит и боится поднять глаза на любимую мать... а член, по-юношески большой, крепкий, смотрит вверх и выдает его с головой...

Подошла... обняла и покорно прижалась... поглаживая нежными пальцами рук, такое родное и близкое красивое тело... осторожно целуя сына в губы и шею, и с легким нажимом прижимаясь к нему уже вся... такой большой и еще довольно упругой грудью, напрягшими сосками к груди, низом животика к такому большому и крепкому члену, того, кого шестнадцать лет назад сама родила... и ласкаясь... ласкаясь, забыв обо всем... таким нежным и роскошным телом опытной женщины, прохладной и бархатистой кожей, о того, кто ей самой так дорог... до этого момента правда только как сын...

О, какая ты бесподобная крошка... когда видишь, как губки ее рта по-новой так потянулись и сами захватили в рот губы сына, крепко, сильно, в засос, как целует женщина, которая сама уже хочет, а грудка так прижалась к пушистым волосикам на груди парня... а киска сама так впилась в член... и трется, надавливая и прижимаясь сильнее... забыв о нас, обо всех, заводясь все сильней...

И так течет... купая обнаженную и твердую головку члена сына в себе... берет член сына в руку и обнаженной головкой сама давит себе внизу живота...

Какая роскошная женщина... так потекла... нет не просто вставить... а заставить ее делать то, что они с сыном оба так хотят сами, но не посмеют на это решиться без приказа ни сейчас, никогда...

И громко вслух, пытаясь придать голосу твердость: "Повернись к сыну задом, потрись попкой о его крепкий член... а потом нагнешься, и стань раком в свою излюбленную позу уже перед ним"...

Как ударила краска в лицо этой женщине... опустила по новой глаза, но прижалась, прижалась, закрыв глаза от наслаждения и стыда, чтобы сын мог уткнуться напряженным членом ей прямо в упругий зад, как раз между двух половинок...

И надавить, надавить маме туда, ощущая, как член упирается... как тыкается... и как попка мамы ему отвечает.