Медальон нашего счастья

Эта история приключилась со мной несколько лет назад. В то время мне было двенадцать лет. Именно с этого возраста я стал интересоваться мужской физиологией и почитывать популярный медицинский журнал "Здоровье". Тогда я не задумывался о возможности секса с мальчиками, все ограничивалось лишь взаимной мастурбацией с моим одноклассником и соседом Олегом перед зеркалом или в прибрежных кустах после купания в реке. Это была обычная игра двух юнцов-самцов, пробующих свои силы в игровой "схватке". Все мальчишки в этом возрасте проявляют повышенный интерес к физиологии своего растущего организма, появлению первичных и вторичных половых признаков и сильно переживают, если отстают в развитии от сверстников. Причем это любопытство не отклонения, а обычный познавательный интерес, природное любопытство, свойственное мальчишкам. Мы переодевались, скрываясь от посторонних глаз в густых кустах, рассматривали членики друг друга, ревностно наблюдая за появлением первой растительности на лобке. Позднее касались писюна и яичек, наглядно увидеть, что у товарища все также как у меня. Первое время меня мучил вопрос, почему это вдруг "висячка" начинает расти, наливаться силой, превращаясь из детского "стручка" в стройный мужской орган. Потом мы замеряли длину пенисов, и финалом всех ожиданий стала взаимная дрочка на предмет выявления, что делает мальчика мужчиной – появления первой спермы, живительной влаги, дающей право на жизнь. Мы кончали по несколько раз и не считали это осквернением. Это была обычная проверка физиологической готовности наших "агрегатов" к будущей любви.

Позднее я стал замечать в себе первые зачатки бисексуальности и это меня немного пугало. Общение с девушками не тяготило меня, но и особой радости не доставляло. Известно, что у девочек переходный период начинается раньше, чем у ребят, они быстрее растут, формируются и физически, и психически. Девочки-тинейджеры стремятся к общению со старшеклассниками, игнорируя своих одноклассников-юнцов. А с кем же тогда приобретать первый опыт мальчишкам? С кем же еще как не с друзьями. Ведь основная ролевая деятельность подростков уже не учеба, а общение, общение и еще раз общение! Именно стремление к общению и завязывает новые знакомства, развязывает путы стеснительности. А кто лучше поймет переживания подростка как не близкий друг, озабоченный теми же проблемами!

Постепенно детские забавы отходили в сторону, уступая место вещам более серьезным – дружбе и любви... До девятого класса мы учились в разных классах, я в "Б", а он в "А". В девятом оба потока слили в один, и мы волею судьбы оказались в одном классе. Его звали Леша, а меня Саша. Сидели за разными партами, оба хорошисты, худенькие, симпатичные, оба нравились девчонкам. Леша был обычным парнем... энергичный, с гибким, мягким характером, натурал, он производил приятное впечатление на учителей и одноклассников. Сначала мы не общались и не обращали друг на друга никакого внимания... разные увлечения, дворы и друзья.

Но однажды после окончания учебного года администрация школы решила отправить девятый "Б" в военно-спортивный лагерь с целью моральной и физической подготовки к армейской службе. Предполагалось, что мы окрепнем духом, а заодно и поможем совхозу прополоть помидоры. Сборы были недолги.

Добирались сначала на теплоходе, потом ехали на автобусе до турбазы. Встретили нас радушно, всех разместили по палатам в корпусах, накормили, искупали в бане. И потекла наша полудетская-полувзрослая военная "служба". Утром – зарядка, завтрак, потом работа в поле, а ближе к вечеру военные игры, строевая подготовка, спортивные мероприятия, душ и сон. Летняя жара сводила с ума, единственным спасением от нее было купание в местном озере. Дни текли вяло и однообразно. Каждый день каждому "бойцу" ставилась трудовая задача прополоть и очистить от сорняков два длинных рядка. Эти рядки были длинные, метров по 200, по 300 каждый, и под палящим солнцем на их проработку уходило 4, 4,5 часа. Это было чистое наказание, и только школьников могли заставить работать на "голом" энтузиазме, "работа на общественных началах", то есть бесплатно. Ну что ж помогали родине поднимать с/х.

Однажды, доделывая последний рядок, я увидел рядом Лешу, который с остервенением рвал и бросал под себя надоевшую траву, желая поскорее закончить дневную норму. Мы стали сетовать на нелегкую долю. Закончив прополку, оба без сил свалились на землю, не чувствуя спины. Тело ныло от усталости, ноги и руки были ватными. Мы лежали счастливые от осознания того, что раньше других завершили ненавистную работу и у нас есть минут 30-40 полной свободы. Так уж получилось, что мы метров на 200-250 обогнали всех остальных. Отдышавшись и немного придя в себя, стали болтать, живо комментируя происходящее.

– Сейчас бы водички попить, да в озере искупаться, а то сил нет, – сказал я. После этих слов Леша протянул мне свою овальную фляжку с водой.

– На, пей. Сделав несколько глотков, я вернул фляжку и поблагодарил приятеля.

– Слушай, все наши еще ковыряются, а мы уже отдыхаем. Просто класс! Сейчас бы диванчик сюда вместе с Жанной, она бы спину натерла, да и в рот бы взяла, – сказал Леха.

Я покатился от смеха. Мы нервно смеялись, держась за животы, хохотали и долго не могли успокоиться. Физическая усталость через смех постепенно уходила. Дело в том, что Жанна – это наша одноклассница, на редкость несимпатичная девушка, двоечница, с которой никто не хотел сидеть за одной партой из-за ее скверного, взбалмошного характера. О ней никогда не говорили всерьез и всегда использовали ее имя для самых нелепых и пикантных ситуаций. Это было нормальным, ведь любимчики и изгои есть в любом классе.

– Жанна сейчас в городе. Я бы тоже не отказался от массажа. Слушай, а давай друг другу помнем спины, дело то житейское, – сказал я.

– А давай.

С этими словами я скинул куртку и постелил ее на землю. Леша первым лег на нее, снял рубашку и подставил мне спину. Я начал массировать его плечи и поясницу благо такой опыт у меня уже имелся. Первые секунды Лешка стонал, сопел и кряхтел как старый дед. Но постепенно боль уходила, спина оживала, наливалась силой, мои руки ловко разминали нывшие мышцы. После растираний последовал точечный массаж. Потом поменялись местами. Минут через пятнадцать наши спины были уже в полном порядке, настроение было отличное. Леша встал, потянулся и вдруг я заметил, что его штаны оттопырились. На фоне худого, долговязого тела это выглядело немного смешно. Леша не замечал происходящего. Видимо разлившаяся по телу истома сделала свое дело, и его половой член среагировал на стимуляцию спины.

– Что это у тебя. У тебя стоит что ли? – спросил я.

– Как видишь, честно сознался он, стоит, видно зря мы массаж затеяли...

– Почему это зря, спине разве не легче?

– Ну, почему же, очень даже.

– И мне тоже полегчало, – сказал я.

– И часто он у тебя на массаж реагирует?

– Да мне никто его не делал.

– Да, ладно, быть того не может. У тебя что, спина никогда не затекала?

– Да затекала сколько раз, но до массажа дело не доходило.

– Сейчас бы Жанну сюда, нагнуть рачком и "пропесочить", – добавил Леха.

– Ну, иди и позвони ей, может приедет, – нехотя отозвался я.

– Хочешь его посмотреть?

– Посмотреть... ну, покажи, если хочешь?

– Да, мне не жалко, на смотри. Только сядь, не светись над кустами.

С этими словами Леша оглянулся и, удостоверившись, что кроме меня его никто не видит, стянул штаны, а потом и трусы. Упругий член выскочил на свободу и закачался. Это был обрезанный, прямой по всей длине член с небольшой головкой. Он произвел на меня приятное впечатление... яички были прижаты к пенису, а волосы вокруг лобка аккуратно подстрижены.

– Красивый у тебя, Леха. Сколько в нем?

– Шестнадцать с половиной.

– Можно его потрогать?

– Потрогай...

Я обмыл руку оставшейся водой из фляжки и положил на ладонь пульсирующий орган.

– Слушай, он классно у тебя стоит, такой нетерпеливый...

Я поймал себя на мысли, что разговариваю не с Лешей, а с его членом. Это было весьма забавно. Член жил своей, отдельной от хозяина жизнью. Я взял писюн в руку, немного сжал, оттянул на головке кожицу назад, головка поддалась. После нескольких движений член напрягся, выделив прозрачную слезинку. От увиденной сцены у меня пересохло горло, руки онемели, голос предательски задрожал... Со мной подобное происходило впервые. Я никак не ожидал увидеть это сразу, здесь и сейчас...

– Отпусти его, а то я на грани, – прозвучал Лешин голос.

Я убрал руку с пульсирующего "агрегата" и с трудом перевел дыхание.

– Ну что, Саня, теперь ты показывай, что там у тебя?

Я послушно сел на куртку и стянул шорты вместе с трусами. Мой член незамедлительно вырвался на свободу.

– Да у тебя стояк не хуже моего будет, – засмеялся Леха. Сантиметров пятнадцать будет... Яички побольше моих будут. Он погладил мой член и сделал несколько подрачивающих движений. От манипуляций член напрягся что есть силы.

Леша подсел ко мне и плавными движениями стал стимулировать мой член. В свою очередь я тоже обхватил рукой горячего, трепетавшего Лешиного малыша и теперь мы оба дрочили друг другу. Развязка наступила быстро. Разгоряченные тела и возбужденные члены пятнадцатилетних подростков давно требовали теплых и ласковых рук...

Через минуту Леша задергался в истоме, дернулся несколько раз и бурно кончил. Он сидел и охал не в силах успокоиться. Его шестнадцатисантиметровый член фонтанировал, орошая своим семенем совхозную землю. Очевидно, подобное происходило с ним впервые. Через несколько секунд кончил и я, забрызгав колени и руки приятеля.

– Ну, ты всего меня "уделал", – ласково сказал Леша. Мы вытерлись листом лопуха, и немного передохнув, оделись и двинулись навстречу одноклассникам...

Время летело незаметно. Окончив десятый класс, поступили в институты – я в педагогический, а Лешка в политехнический. Мы никогда не напоминали друг другу о нашем маленьком приключении в военно-спортивном лагере. Встречались на праздничных вечеринках, приглашали друг друга на дни рождения. Он приходил со своей девушкой, я со своей. Ничего особенного, все как у всех. У меня были подружки, но они немного тяготили меня, и в отличие от своего друга не стремился вступать с ними в близкий контакт.