Ночь на даче

.. – Мишка говорил медленно, то ли подбирая слова, то ли давая мне возможность думать над тем, о чем он говорит, – для иных... – он помолчал и еще раз повторил, выделив эти два слова, – для иных ты уже не парень... ты девочка... А тебе это... надо?

– Что – надо?

– Чтобы... какие-нибудь уёбища... изображающие из себя... настоящих парней... вымещали на тебе... свои сраные комплексы...

Я молчал. Я понял, о чем говорил Мишка. В нашем доме, в соседнем подъезде, жил Генчик – тощий прыщавый пацан, одержимый идеей уничтожения пидарасов. Иногда с горящими глазами он рассказывал нам, как в очередной раз он где-то с кем-то за кем-то гонялся. У Генчика фамилия была Зайков, и во дворе мы его называли Зайчиком.

Я совсем не хотел, чтобы "нормальные парни" типа этого ублюдочного Генчика вымещали на мне свои сраные комплексы.
– Мишка, а ты... пидарас? – нагло глядя в глаза брату, который был старше меня на целых шесть лет, спросил я.

– Не больше, чем ты. У нас в роте... – Мишка вдруг улыбнулся, – знаешь, как говорили? Вжик-вжик – и опять мужик.

– А ты... в армии, да?

– И в армии, да, – Мишка смотрел на меня с какой-то снисходительной доброжелательностью, как смотрит умудрённый опытом учитель на несмышлёныша-ученика. – Если захочешь, расскажу... во второй серии, – добавил он, вновь улыбнувшись. – А хочешь... забудь. Ничего не было. Точка. А вообще... ты, Жека, классный парень... да? – он мне весело подмигнул...

Я ехал с вокзала на троллейбусе – люди входили, выходили, компостировали билеты... никому до меня не было никакого дела. Я вдруг увидел себя со стороны... обычный пацан, сидящий у окна... пидарас?.. Троллейбус повернул на улицу Мира. Я сжал мышцы сфинктера... разжал... снова сжал, ожидая почувствовать что-то необычное... Мишка сказал... ничего не было... Не было, если не считать, что он трижды меня ебал... выебал меня, – мелькнула мысль. На остановке зашел какой-то пацан и, скользнув по мне равнодушным взглядом, уставился в окно...

У подъезда я встретил Саню, одного из своих друзей.

– Ты откуда? – он протянул мне руку.

– С дачи.

– Ночевал там, что ли?

– Ну, – кивнул я.

– Один?

– С братом... двоюродным, – добавил я.

– А я за продуктами, целый список здесь мать написала... Как рабыня у них, блин, Изаура... Саша туда, Саша сюда... – Саня сплюнул.

Мы постояли, поговорили...

Мишка сказал... ничего не было... Не было... или было?.. а что, собственно, было?

– Ладно, ты позвони мне, – Саня протянул руку. – Серый обещал игру притащить...

– Ладно, – сказал я.

Дома никого не было. Я быстро разделся и, повернувшись в прихожей к зеркалу задом, наклонился, ладонями разведя ягодицы. Мне хотелось посмотреть на своё очко. Но смотреть было неудобно... точнее, рассмотреть что-либо было трудно, потому что чем сильнее я выворачивал назад голову, тем сильнее уходила в сторону моя голая задница. Что, собственно, я хотел увидеть, я толком не знал сам. Совершенно неожиданно мне пришло в голову другое решение. Я положил на пол зеркало и, расставив ноги, сел над ним на корточки – теперь было видно хорошо... Наклонив голову, я рассматривал своё очко – бледно-коричневый кружок в виде воронки, с точечкой посередине... ничего особенного... обычное очко... я потрогал пальцем..
Потом я лёг на диван и, закрыв глаза – вспоминая, как Мишка жарко сопел мне в ухо, как терся о мой живот своим твёрдым горячим хуем, стал торопливо наяривать кулаком..