Спасибо, мне не интересно
✕
Рассказы с описанием несовершеннолетних запрещены.
Вы можете сообщить о проблеме в конце рассказа.
У врача под гипнозом
– Я запрограммирую тебя, понимаешь?
– Ну, вроде да, – девочка неопределённо повела рукой. – А зачем?
– Что бы узнать истинные причины твоего страха. Когда человек находиться в гипнотическом состоянии, он может рассказать о том, что произошло с ним, и о чём он давно забыл...
– Скажите... – как-то нараспев произнесла пожилая женщина, выглядевшая старой, даже несмотря на молодёжную одежду и косметику. – Это не опасно... для её психики?
– Нет, нет. Абсолютно. Она не будет помнить ничего из того, что мне сказала. Гипноз не оставит у неё никаких душевных травм.
– А когда можно будет провести такой... сеанс?
– Хоть сейчас, – я с облегчением откинулся на спинку стула. – Только уплатите в кассу...
Через десять минут она сидела в широком и мягком кресле, расслабленно замерев в ожидании. Матери, конечно, в комнате не было. Зачем расстраивать бедную женщину подростковыми страхами. А они у абсолютно здоровой в физическом плане Галечки есть. Причём довольно неординарные: боязнь острых предметов и стекла. Наверное, девочка когда-то в детстве сильно порезалась, и после этого стала бояться всего острого и бьющегося. Но это было давно, а сейчас зачем молодой четырнадцатилетней девушке пугаться таких вещей. Вот и привела её мама к доброму, доброму доктору...
– А можно мне попить?
– Конечно... – Я достал из тумбочки бутылку с минералкой и стакан, но потом спохватился и вернул его на место, отдав девочке бутылку.
– Вот, пей, – сказал я. – У меня, к сожалению, нет пластиковой посуды.
– Спасибо...
Девочка отвинтила пластмассовую пробку и, сделав несколько глотков, поставила бутылку рядом с креслом.
– Всё? – спросил я. – Ты готова?
– Да.
– Ну, тогда слушай...
Конечно, это была не моя методика. Я лишь выучил, что и как надо говорить, какие паузы делать между фразами и разные мелочи подобного рода. Бывало, что у меня не получалось с первого раза, и тогда я проводил повторный сеанс после короткого перерыва. Но сейчас всё удалось, и через пару минут Галя, обмякнув, застыла в кресле. Только теперь, когда её глаза были закрыты, а зоркая родительница ожидала за дверью, я позволил себе оглядеть свою пациентку. Галя была симпатичной, и даже красивой девушкой. Можно было бы назвать её девочкой, но почему-то мне всегда нравилось называть четырнадцати-пятнадцатилетних девочек именно девушками, невольно создавая в голове гармонирующий с их не по-детски развитыми телами образ. Галя в этом плане тоже не была исключением. Несмотря на столь юный возраст, она уже являлась обладательницей расширившихся бёдер, тонкой талии и прекрасной, небольшой пока груди. Всё это было упаковано в обтягивающие брючки синего цвета и белую не менее обтягивающую футболку, сквозь которую едва видными бугорками проступали твёрдые маленькие соски.
Полюбовавшись вдоволь на юное тело нимфетки, я всё-таки перешёл к вопросам. Несколько стандартных фраз, и вот, она уже может рассказать мне всё, что знает. Даже если уже не помнит этого. К счастью, то, о чём я собираюсь её расспрашивать, она помнит прекрасно...
– Сколько тебе лет?
– Пятнадцать.
– Уже исполнилось?
– Нет.
– А когда исполнится?
– Через четыре месяца.
– Скажи, у тебя есть друг?
– Нет.
– Ты общалась с мальчиками?
– Да. В детстве.
– Они тебя интересуют.
– Не знаю. Да...
– Ты когда-нибудь дотрагивалась до себя в интимных местах?
– Да.
– Когда?
Секундная пауза. Гипноз, конечно, отупляет чувства, но простые поведенческие реакции остаются. Надо просто убедить девушку в том, что я надёжный человек, и мне можно об этом рассказать.
– Не стесняйся, Галечка. Я доктор, мне ты можешь говорить всё...
Ноль реакции.
– Обещаю, я никому не расскажу. Ответь, когда ты дотрагиваешься до себя в интимных местах?
Вот теперь подействовало. Щёчки девушки раскраснелись, дыхание участилось, а соски, на быстро вздымающейся груди, стали проступать сквозь натянутую ткань футболки ещё сильнее. Или мне только показалось...
– Я дотрагиваюсь до себя там, когда моюсь и ещё... когда занимаюсь... мастурбацией.
Да оказывается Галечка вполне образована в сексуальном плане! Даже знает, как это называется. Учтём...
– Расскажи мне, как ты это делаешь.
– Я... тру пальцами снаружи... и иногда внутри.
Я с сомнением посмотрел на девушку.
– Скажи, ты ещё девственница?
– Да...
Значит всё в полном порядке.
– Ласкаешь ли ты когда-нибудь свою грудь?
– Да.
– Тебе нравиться мастурбировать?
– Да.
– Как часто ты это делаешь?
– Раз в день. Иногда два...
– Ты получаешь сильное удовольствие в конце?
– Да. Очень...
– У тебя из... влагалища выделяется смазка?
– Да.
– А ты... можешь сейчас заняться мастурбацией?
Молчание. Риск – благородное дело. Но я так и думал.
– А ты знаешь, что такое половой член?
– Да.
– Ты видела его хоть раз?
– Да.
– Где?
– В журнале у подружки.
– А вживую?
– Нет.
– Ты хотела бы увидеть половой член вживую?
– Да.
– А ты хотела бы заняться сексом?
– Нет. Наверное...
– Ты хочешь, что бы мужчина ласкал тебя?
– Да.
– Ты представляешь себя во время мастурбации с мужчинами?
– Да.
– Ты любуешься своим отражением в зеркале, когда ты голая?..
Всё. Аут...
Девушка визжала. Зря я сказал о зеркале. В двери уже ломилась бдительная мамаша, крича что-то о докторе-садисте. Мне стоило больших усилий вывести Галечку из шока и закончить сеанс гипноза под эти дикие крики. "Наверное, сбежалась вся больница", – думал я, открывая дверь. Девушка тем временем сидела на кресле и следила за происходящим наполненными удивлением глазами. А когда мать уже зашла в кабинет и обняла её, спрашивая, что сделал с ней этот "изверг и негодяй", Галя со смущением обнаружила, что сильно возбуждена, а её трусики уже давно намокли, и от этого очень сильно покраснела.
Постскриптум.
Когда всё наконец закончилось, и мать со своей смущённой, то и дело опускающей взгляд дочкой ушли, я расслабленно растянулся в своём офисном кресле. Теперь можно было отдохнуть, даже немного помедитировать, по недавно вычитанному способу, или просто в кои то веки ничего не делать. Но, посмотрев пару минут на падающий за окном пушистый снежок и выпив стакан выдохшейся минералки, я всё-таки открыл ящик стола и достал со дна уже достаточно толстую пластиковую папку. То и дело посматривая в окно, я лениво дописал с десяток строчек на чистом листке в конце, потом задумчиво отложил ручку, пролистал предыдущий материал и бережно положил папку на место.
Уходя домой к любимой жене и не менее любимой одиннадцатилетней дочке, я запоздало подумал, что писать диссертацию на тему: "Тенденция преждевременного полового развития у девочек в возрасте 12-15 лет, сопровождающаяся аномальным поведением, отклонениями от нормального психологического развития и стрессовыми проявлениями", в сущности, намного сложнее, чем совращать молоденьких девушек..
– Ну, вроде да, – девочка неопределённо повела рукой. – А зачем?
– Что бы узнать истинные причины твоего страха. Когда человек находиться в гипнотическом состоянии, он может рассказать о том, что произошло с ним, и о чём он давно забыл...
– Скажите... – как-то нараспев произнесла пожилая женщина, выглядевшая старой, даже несмотря на молодёжную одежду и косметику. – Это не опасно... для её психики?
– Нет, нет. Абсолютно. Она не будет помнить ничего из того, что мне сказала. Гипноз не оставит у неё никаких душевных травм.
– А когда можно будет провести такой... сеанс?
– Хоть сейчас, – я с облегчением откинулся на спинку стула. – Только уплатите в кассу...
Через десять минут она сидела в широком и мягком кресле, расслабленно замерев в ожидании. Матери, конечно, в комнате не было. Зачем расстраивать бедную женщину подростковыми страхами. А они у абсолютно здоровой в физическом плане Галечки есть. Причём довольно неординарные: боязнь острых предметов и стекла. Наверное, девочка когда-то в детстве сильно порезалась, и после этого стала бояться всего острого и бьющегося. Но это было давно, а сейчас зачем молодой четырнадцатилетней девушке пугаться таких вещей. Вот и привела её мама к доброму, доброму доктору...
– А можно мне попить?
– Конечно... – Я достал из тумбочки бутылку с минералкой и стакан, но потом спохватился и вернул его на место, отдав девочке бутылку.
– Вот, пей, – сказал я. – У меня, к сожалению, нет пластиковой посуды.
– Спасибо...
Девочка отвинтила пластмассовую пробку и, сделав несколько глотков, поставила бутылку рядом с креслом.
– Всё? – спросил я. – Ты готова?
– Да.
– Ну, тогда слушай...
Конечно, это была не моя методика. Я лишь выучил, что и как надо говорить, какие паузы делать между фразами и разные мелочи подобного рода. Бывало, что у меня не получалось с первого раза, и тогда я проводил повторный сеанс после короткого перерыва. Но сейчас всё удалось, и через пару минут Галя, обмякнув, застыла в кресле. Только теперь, когда её глаза были закрыты, а зоркая родительница ожидала за дверью, я позволил себе оглядеть свою пациентку. Галя была симпатичной, и даже красивой девушкой. Можно было бы назвать её девочкой, но почему-то мне всегда нравилось называть четырнадцати-пятнадцатилетних девочек именно девушками, невольно создавая в голове гармонирующий с их не по-детски развитыми телами образ. Галя в этом плане тоже не была исключением. Несмотря на столь юный возраст, она уже являлась обладательницей расширившихся бёдер, тонкой талии и прекрасной, небольшой пока груди. Всё это было упаковано в обтягивающие брючки синего цвета и белую не менее обтягивающую футболку, сквозь которую едва видными бугорками проступали твёрдые маленькие соски.
Полюбовавшись вдоволь на юное тело нимфетки, я всё-таки перешёл к вопросам. Несколько стандартных фраз, и вот, она уже может рассказать мне всё, что знает. Даже если уже не помнит этого. К счастью, то, о чём я собираюсь её расспрашивать, она помнит прекрасно...
– Сколько тебе лет?
– Пятнадцать.
– Уже исполнилось?
– Нет.
– А когда исполнится?
– Через четыре месяца.
– Нет.
– Ты общалась с мальчиками?
– Да. В детстве.
– Они тебя интересуют.
– Не знаю. Да...
– Ты когда-нибудь дотрагивалась до себя в интимных местах?
– Да.
– Когда?
Секундная пауза. Гипноз, конечно, отупляет чувства, но простые поведенческие реакции остаются. Надо просто убедить девушку в том, что я надёжный человек, и мне можно об этом рассказать.
– Не стесняйся, Галечка. Я доктор, мне ты можешь говорить всё...
Ноль реакции.
– Обещаю, я никому не расскажу. Ответь, когда ты дотрагиваешься до себя в интимных местах?
Вот теперь подействовало. Щёчки девушки раскраснелись, дыхание участилось, а соски, на быстро вздымающейся груди, стали проступать сквозь натянутую ткань футболки ещё сильнее. Или мне только показалось...
– Я дотрагиваюсь до себя там, когда моюсь и ещё... когда занимаюсь... мастурбацией.
Да оказывается Галечка вполне образована в сексуальном плане! Даже знает, как это называется. Учтём...
– Расскажи мне, как ты это делаешь.
– Я... тру пальцами снаружи... и иногда внутри.
Я с сомнением посмотрел на девушку.
– Скажи, ты ещё девственница?
– Да...
Значит всё в полном порядке.
– Ласкаешь ли ты когда-нибудь свою грудь?
– Да.
– Тебе нравиться мастурбировать?
– Да.
– Как часто ты это делаешь?
– Раз в день. Иногда два...
– Ты получаешь сильное удовольствие в конце?
– Да. Очень...
– У тебя из... влагалища выделяется смазка?
– Да.
– А ты... можешь сейчас заняться мастурбацией?
Молчание. Риск – благородное дело. Но я так и думал.
– А ты знаешь, что такое половой член?
– Да.
– Ты видела его хоть раз?
– Да.
– Где?
– В журнале у подружки.
– А вживую?
– Нет.
– Ты хотела бы увидеть половой член вживую?
– Да.
– А ты хотела бы заняться сексом?
– Нет. Наверное...
– Ты хочешь, что бы мужчина ласкал тебя?
– Да.
– Ты представляешь себя во время мастурбации с мужчинами?
– Да.
– Ты любуешься своим отражением в зеркале, когда ты голая?..
Всё. Аут...
Девушка визжала. Зря я сказал о зеркале. В двери уже ломилась бдительная мамаша, крича что-то о докторе-садисте. Мне стоило больших усилий вывести Галечку из шока и закончить сеанс гипноза под эти дикие крики. "Наверное, сбежалась вся больница", – думал я, открывая дверь. Девушка тем временем сидела на кресле и следила за происходящим наполненными удивлением глазами. А когда мать уже зашла в кабинет и обняла её, спрашивая, что сделал с ней этот "изверг и негодяй", Галя со смущением обнаружила, что сильно возбуждена, а её трусики уже давно намокли, и от этого очень сильно покраснела.
Постскриптум.
Когда всё наконец закончилось, и мать со своей смущённой, то и дело опускающей взгляд дочкой ушли, я расслабленно растянулся в своём офисном кресле. Теперь можно было отдохнуть, даже немного помедитировать, по недавно вычитанному способу, или просто в кои то веки ничего не делать. Но, посмотрев пару минут на падающий за окном пушистый снежок и выпив стакан выдохшейся минералки, я всё-таки открыл ящик стола и достал со дна уже достаточно толстую пластиковую папку. То и дело посматривая в окно, я лениво дописал с десяток строчек на чистом листке в конце, потом задумчиво отложил ручку, пролистал предыдущий материал и бережно положил папку на место.
Уходя домой к любимой жене и не менее любимой одиннадцатилетней дочке, я запоздало подумал, что писать диссертацию на тему: "Тенденция преждевременного полового развития у девочек в возрасте 12-15 лет, сопровождающаяся аномальным поведением, отклонениями от нормального психологического развития и стрессовыми проявлениями", в сущности, намного сложнее, чем совращать молоденьких девушек..
Содержит ли этот рассказ информацию с порнографическим описанием несовершеннолетних (до 18 лет)?
(18+) Все в порядке (18-) Нужно исправить
