Спасибо, мне не интересно
✕
Рассказы с описанием несовершеннолетних запрещены.
Вы можете сообщить о проблеме в конце рассказа.
Исповедь, чтобы познакомиться
То, что я вам хочу рассказать, случилось со мной на самом деле. А зачем? Для того, чтобы познакомится с той девушкой или женщиной, которую заинтересует моя исповедь, и я. Но о той, с кем бы я хотел познакомится, в конце.
Рос я нормальным симпатичным, здоровым парнем, без всяких сексуальных отклонений. Имел много друзей, среди которых был очевидным авторитетом. Девушки любили меня, я их. Я считал себя сильным и душой и телом, был уверенным в себе, и был убежден, что в этой жизни, я, могу кого-то сломать, но не меня.
Проводы в армию, в начале 80-х, это не то, что сейчас. Было шумно, многолюдно и весело. Я гордился тем, что иду защищать Родину, а моя девушка, понятное дело, обещала ждать 2 года.
Карантин я прошел в Туркменистане, а в часть я попал в Афган.
Дедовщина у нас была страшная, и когда меня отправили на огневую точку, а это километра три от нашего подразделения, я был очень рад, так как это действительно была лафа. Хотя теоретически, там было смертельно опасно.
По правилам там должно было находится четыре человека, но на самом деле было только двое, я – молодой боец (дух или душара) и дембель, узбек по национальности, Камил – так его звали.
С самого начала мне понравилось и то, что узбеки – они народ дружный, уважают землячество, и Камил целыми днями где-то пропадал. Тот кто служил во времена дедовщины, меня поймут, что остаться с самим собой, чтоб тебя никто нетрогал, это равносильно схватить птицу счастья за хвост.
Условия жизни были простыми, армейскими – блиндаж (маленькая комната под землей), две кровати, буржуйка (железная печка) – одним словом, огневая точка.
Расслабился я сразу. Камил меня сильно не строил. Сделав хозяйственную работу, наварив еды, становилось скучно. Все мысли понятное дело были о доме. Вспоминаешь свою девушку, то чем вы занимались, член начинал реагировать и рука тянулась ему на помощь. Я думаю, что никого не удивлю, и сам убежден, в том, что в армии практически все дрочили. И вот подрочить, стало моим любим развлечением и времяпрепровождением.
Такая обстановка меня через чур расслабила, и я потерял всю бдительность. Короче случилось то, что должно было случится. В один прекрасный день, когда я лежу голый, с писюном в руке и сперма стреляет мне на живот, заходит Камил. Он застал меня врасплох, в его глазах я сразу прочитал презрение, хотя до этого он относился ко мне уважительно. В таком положении у меня не было слов для оправдания, я чувствовал себя самым маленьким, самым ничтожным существом.
– Я думал ты нормальный мужик, а ты чмо – сказал он и пнул меня ногой.
– Завтра я доложу все ротному, пойдешь в роту, а вместо тебя пришлют другого.
И тут я понял весь ужас моего положения. С райского места меня отправят в ад, все узнают о моих деяниях – перспектива не радостная. Я был растерян и напуган. Мне хотелось провалится сквозь землю или все это каким то образом уладить. Я не знал, что мне делать, мне сразу стало понятно, что Камил меня возненавидел. Я оделся, и начал просить или точнее умолять Камила, чтоб он никому не рассказывал. По видимому поняв, что я в его руках, и что я готов сделать все, что угодно, он вдруг смягчился.
– Хорошо! Я никому не расскажу, если ты мне сделаешь то, что сделал себе!
Я не совсем понял, что он сказал и чего он хотел. Вернее я понял, но никак не мог ожидать, что он такое может предложить. И я переспросил.
– В смысле? Что сделать?
– Сделать так, чтоб я кончил.
Я понял, что меня опускают, и в любой другой обстановке, я б за такие слова набил бы рожу любому. Я был возмущен, но молчал. Он видел мое противостояние и сказал.
– Ладно! Я пошутил! Ничего не надо. Завтра тебя тут, не будет.
Осознание моего будущего помутило мне голову, и сам не понял как промямлил.
– Ладно, ладно я согласен, но я не умею и не знаю как.
– Не знаешь как дрочить хуй? Ты меня подъебуешь?
Я промолчал признав свое смирение.
Он не стал затягивать все в долгий ящик. Понял, что дожимать меня надо именно сейчас. Бесцеремонно снял штаны вместе с трусами и лег на кровать. Я остолбенел, ничего не соображал, смотрел на него и молчал. Ноги и пах был покрыт черной густой растительностью. Писюняра была впечатлительной, намного больше чем у меня, с большой открытой головкой.
– Ну чё ты смотришь! Давай!
Я взялся рукой за его член, понимая, что делаю что то неправильное и запретное. Но меня обнадеживала мысль, что ладно, я ему один раз подрачу и на этом конфликт будит исчерпан. Я мял член, он начал набухать и вставать. Только начав дрочить, Камил вдруг взвыл от боли и злости.
– Ты, что дурак! Не видишь и не понимаешь, что он сухой, и что мне больно?
Я плюнул на головку. Это улучшило. И я периодически плевал, дрочив и мечтая быстрее все это закончить. Но ситуация наоборот накалялась, так как ему было скорее больно чем приятно, и о кончине не могло быть и речи. Он сначала злился и шипел, но потом вдруг мягко и дружески сказал.
– Слушай! У меня хуй очень чувствительный, и рука для него это очень грубо.
– Так, что я могу сделать, я же не виноват!
– Слушай! Раз уж мы начали, давай сделаем все до конца.
– В смысле? Что мне нужно делать?
– Попробуй губами! Сделай это ртом!
– Нет! – ответил я категорически.
– Слушай! Ты же сам знаешь, что с тобой будет когда я расскажу и то, что ты мне дрочил! А так все будет только между нами! Я тебе обещаю, что никому не скажу!
Я был в шоке от такой ситуации. Я заколебался. Я понял, что просто так мне не отвертеться.
– Камил! Ты точно никому не скажешь?
– Я тебе клянусь!
Мне оставалось только верить. В голове было как в бреду. Я потушил лампу, но луна была яркая, и в блиндаже было достаточно светло. Сел у него между ног, пересилив свою брезгливость и свое самолюбие, взял головку в рот. Камил удовлетворенно, радый, что добился своего, подался мне навстречу. Держа член во рту, я заострил внимание на вкусе, ничего неприятного не было, и я начал ртом потихоньку подрачивать. Было уже ясно, что назад ходу не было, и чем лучше я это сделаю, тем быстрее это закончится, Я сосредоточился и начал стараться. Было видно, что Камилу это нравилось, он говорил, что у меня хорошо получается, но не кончал, видно растягивал удовольствие. Я уже увеличивал скорость, начали побаливать губы и челюсть, и вдруг прям в горло стрельнула горячая струя спермы. Я подавился, хотел прокашляться, но он держал мою голову пока не прошли конвульсии. Было видно, что он доволен, вытерся полотенцем.
– А ты хорошо сосешь! У меня сложилось такое впечатление, что ты это уже делал. Ты на гражданке, дома ни у кого хуй не сосал?
– Нет!
– Не пизди!
– Честно, нет!
– А бабе! Пизду лизал?
– Не...!
– Не пизди! Я вижу, что лизал! Ведь так?
– Я только со своей девушкой! С девушкой это же нормально!
– Пизду лизать нормально?
– Ну ... да!
– А хуй сосать не нормально?
– Да...
– Так зачем сосал?
– .... Ну ты же никому не расскажешь! Правда?
– Не ссы не расскажу! Будешь хорошо себя вести, не расскажу! Все давай спать.
Я лег, и потрясенный произошедшим, долго не мог уснуть. Сам не понял, зачем я сбрехал и вообще сказал, что я лизал своей девушке. На самом деле я никому не лизал. Мне хотелось однажды сделать это своей девушке, но она меня остановила, осмеяла и застыдила, сказав, что я извращенец, и потом это быстро все забылось. Но пизда у нее действительно была очень классная, и когда я занимался самоудовлетворением, в моих фантазиях ее губы были на моих губах.
*****
Проснулся я от толчка в бок. Сказал вставать, навести везде порядок, не спать и не дрочить, а сам уходит и будет после обеда. Он ушел, я остался один. Вспоминая, что произошло вчера, мне жить не хотелось, я себя ненавидел. Я с ужасом себе представлял, что Камил все рассказал в роте, и как все меня дразнят известными словами. Я был в полном тупике. Я отлично понимал, что совершил большую ошибку. Сам себе не мог поверить как я мог это допустить. Ну пусть бы рассказал, что я дрочил, посмеялись бы, по подкалывали, все дрочат. А теперь, сосал хуй, это уже серьезно. И по тому как он вчера себя повел, и коню было понятно, что на этом все не закончилось.
Пришел он вечером, обкуренный и веселый.
– Ну, что все нормально?
– Да.
– Ни каких происшествий?
– Нет.
Умылся, поел. Традиционно разделся догола и лег на кровать.
– Максим!? (Это мое имя)
Я подошел.
– Сделай мне массаж.
– Камил! Ты же говорил один раз!
– Да ладно не выебуйся, не строй тут из себя целку! А то сейчас еще и пизды получишь.
Он лег на живот, я на спине поделал массаж. Он перевернулся.
– Давай теперь ртом! Пососи моего красавца!
– Камил! Ты же....
– Так бля...! Один раз, пять раз – какая разница! И чтоб мы на эту тему больше не говорили, будешь мой хуй сосать каждый день! Понял?
– .......
Моя участь была понятна. Я нагнулся и начал сосать. Он подсказывал что и как мне делать лучше. Опять долго растягивал удовольствие, и опять кончил в рот. Около недели или больше, он приходил, ел, делал свои дела, раздевался, и это уже было понятно, что нужно было делать. Один раз даже утром, Он раскрылся, у него стоял.
– Максим! Что то у меня с утра приподнятое настроение. Надо погасить пыл!
Я делал это уже спокойно, как должное.
– А я смотрю тебе нравится сосать! Так?
– Не.....
– Не пизди! Я же вижу, что ты сосешь уже с удовольствием!
Я промолчал, не стал спорить. За эти дни у меня очень распухли губы. Я стал побаиваться, если мне вдруг скажут прийти в роту, то пацаны могут догадаться от чего у меня губы распухли. Камил тоже это заметил.
– Да губы у тебя рабочие! Ты видел себя в зеркале?
– Да!
– Не хватало, чтоб приехал проверяющий, и обо всем догадался.
Этим днем Камил пришел поздно и пьяный. Они что то с земляками отмечали. Был чем то раздражен, и гасил свои эмоции мелкими пиздюлями на мне.
– Ну, что сосун. Тебе обязательно надо все говорить, просить, а сам не можешь?
Он был нервно возбужден и я не хотел его злить. Я снял ему штаны, трусы и начал сосать. Он крутился, нервничал, был чем то не доволен. Он меня остановил и встал с кровати.
– Нет! Все! Нихочу! Хочу выебать тебя в жопу!
– Нет!!! – я хотел запротестовать, но сильный удар под дых, сбил мне дыхание, я согнулся от боли, он добавил еще ногой.
– Ты, чмо! Ты будешь меня еще учить, что мне делать? Снимай штаны.
Рос я нормальным симпатичным, здоровым парнем, без всяких сексуальных отклонений. Имел много друзей, среди которых был очевидным авторитетом. Девушки любили меня, я их. Я считал себя сильным и душой и телом, был уверенным в себе, и был убежден, что в этой жизни, я, могу кого-то сломать, но не меня.
Проводы в армию, в начале 80-х, это не то, что сейчас. Было шумно, многолюдно и весело. Я гордился тем, что иду защищать Родину, а моя девушка, понятное дело, обещала ждать 2 года.
Карантин я прошел в Туркменистане, а в часть я попал в Афган.
Дедовщина у нас была страшная, и когда меня отправили на огневую точку, а это километра три от нашего подразделения, я был очень рад, так как это действительно была лафа. Хотя теоретически, там было смертельно опасно.
По правилам там должно было находится четыре человека, но на самом деле было только двое, я – молодой боец (дух или душара) и дембель, узбек по национальности, Камил – так его звали.
С самого начала мне понравилось и то, что узбеки – они народ дружный, уважают землячество, и Камил целыми днями где-то пропадал. Тот кто служил во времена дедовщины, меня поймут, что остаться с самим собой, чтоб тебя никто нетрогал, это равносильно схватить птицу счастья за хвост.
Условия жизни были простыми, армейскими – блиндаж (маленькая комната под землей), две кровати, буржуйка (железная печка) – одним словом, огневая точка.
Расслабился я сразу. Камил меня сильно не строил. Сделав хозяйственную работу, наварив еды, становилось скучно. Все мысли понятное дело были о доме. Вспоминаешь свою девушку, то чем вы занимались, член начинал реагировать и рука тянулась ему на помощь. Я думаю, что никого не удивлю, и сам убежден, в том, что в армии практически все дрочили. И вот подрочить, стало моим любим развлечением и времяпрепровождением.
Такая обстановка меня через чур расслабила, и я потерял всю бдительность. Короче случилось то, что должно было случится. В один прекрасный день, когда я лежу голый, с писюном в руке и сперма стреляет мне на живот, заходит Камил. Он застал меня врасплох, в его глазах я сразу прочитал презрение, хотя до этого он относился ко мне уважительно. В таком положении у меня не было слов для оправдания, я чувствовал себя самым маленьким, самым ничтожным существом.
– Я думал ты нормальный мужик, а ты чмо – сказал он и пнул меня ногой.
– Завтра я доложу все ротному, пойдешь в роту, а вместо тебя пришлют другого.
И тут я понял весь ужас моего положения. С райского места меня отправят в ад, все узнают о моих деяниях – перспектива не радостная. Я был растерян и напуган. Мне хотелось провалится сквозь землю или все это каким то образом уладить. Я не знал, что мне делать, мне сразу стало понятно, что Камил меня возненавидел. Я оделся, и начал просить или точнее умолять Камила, чтоб он никому не рассказывал. По видимому поняв, что я в его руках, и что я готов сделать все, что угодно, он вдруг смягчился.
– Хорошо! Я никому не расскажу, если ты мне сделаешь то, что сделал себе!
Я не совсем понял, что он сказал и чего он хотел. Вернее я понял, но никак не мог ожидать, что он такое может предложить. И я переспросил.
– В смысле? Что сделать?
– Сделать так, чтоб я кончил.
Я понял, что меня опускают, и в любой другой обстановке, я б за такие слова набил бы рожу любому. Я был возмущен, но молчал. Он видел мое противостояние и сказал.
– Ладно! Я пошутил! Ничего не надо. Завтра тебя тут, не будет.
Осознание моего будущего помутило мне голову, и сам не понял как промямлил.
– Ладно, ладно я согласен, но я не умею и не знаю как.
– Не знаешь как дрочить хуй? Ты меня подъебуешь?
Я промолчал признав свое смирение.
Он не стал затягивать все в долгий ящик. Понял, что дожимать меня надо именно сейчас. Бесцеремонно снял штаны вместе с трусами и лег на кровать. Я остолбенел, ничего не соображал, смотрел на него и молчал. Ноги и пах был покрыт черной густой растительностью. Писюняра была впечатлительной, намного больше чем у меня, с большой открытой головкой.
– Ну чё ты смотришь! Давай!
Я взялся рукой за его член, понимая, что делаю что то неправильное и запретное. Но меня обнадеживала мысль, что ладно, я ему один раз подрачу и на этом конфликт будит исчерпан. Я мял член, он начал набухать и вставать. Только начав дрочить, Камил вдруг взвыл от боли и злости.
– Ты, что дурак! Не видишь и не понимаешь, что он сухой, и что мне больно?
Я плюнул на головку. Это улучшило. И я периодически плевал, дрочив и мечтая быстрее все это закончить. Но ситуация наоборот накалялась, так как ему было скорее больно чем приятно, и о кончине не могло быть и речи. Он сначала злился и шипел, но потом вдруг мягко и дружески сказал.
– Слушай! У меня хуй очень чувствительный, и рука для него это очень грубо.
– Так, что я могу сделать, я же не виноват!
– Слушай! Раз уж мы начали, давай сделаем все до конца.
– В смысле? Что мне нужно делать?
– Попробуй губами! Сделай это ртом!
– Нет! – ответил я категорически.
– Слушай! Ты же сам знаешь, что с тобой будет когда я расскажу и то, что ты мне дрочил! А так все будет только между нами! Я тебе обещаю, что никому не скажу!
Я был в шоке от такой ситуации. Я заколебался. Я понял, что просто так мне не отвертеться.
– Камил! Ты точно никому не скажешь?
– Я тебе клянусь!
Мне оставалось только верить. В голове было как в бреду. Я потушил лампу, но луна была яркая, и в блиндаже было достаточно светло. Сел у него между ног, пересилив свою брезгливость и свое самолюбие, взял головку в рот. Камил удовлетворенно, радый, что добился своего, подался мне навстречу. Держа член во рту, я заострил внимание на вкусе, ничего неприятного не было, и я начал ртом потихоньку подрачивать. Было уже ясно, что назад ходу не было, и чем лучше я это сделаю, тем быстрее это закончится, Я сосредоточился и начал стараться. Было видно, что Камилу это нравилось, он говорил, что у меня хорошо получается, но не кончал, видно растягивал удовольствие. Я уже увеличивал скорость, начали побаливать губы и челюсть, и вдруг прям в горло стрельнула горячая струя спермы. Я подавился, хотел прокашляться, но он держал мою голову пока не прошли конвульсии. Было видно, что он доволен, вытерся полотенцем.
– А ты хорошо сосешь! У меня сложилось такое впечатление, что ты это уже делал. Ты на гражданке, дома ни у кого хуй не сосал?
– Нет!
– Не пизди!
– Честно, нет!
– А бабе! Пизду лизал?
– Не...!
– Не пизди! Я вижу, что лизал! Ведь так?
– Я только со своей девушкой! С девушкой это же нормально!
– Пизду лизать нормально?
– Ну ... да!
– А хуй сосать не нормально?
– Да...
– Так зачем сосал?
– .... Ну ты же никому не расскажешь! Правда?
– Не ссы не расскажу! Будешь хорошо себя вести, не расскажу! Все давай спать.
Я лег, и потрясенный произошедшим, долго не мог уснуть. Сам не понял, зачем я сбрехал и вообще сказал, что я лизал своей девушке. На самом деле я никому не лизал. Мне хотелось однажды сделать это своей девушке, но она меня остановила, осмеяла и застыдила, сказав, что я извращенец, и потом это быстро все забылось. Но пизда у нее действительно была очень классная, и когда я занимался самоудовлетворением, в моих фантазиях ее губы были на моих губах.
*****
Проснулся я от толчка в бок. Сказал вставать, навести везде порядок, не спать и не дрочить, а сам уходит и будет после обеда. Он ушел, я остался один. Вспоминая, что произошло вчера, мне жить не хотелось, я себя ненавидел. Я с ужасом себе представлял, что Камил все рассказал в роте, и как все меня дразнят известными словами. Я был в полном тупике. Я отлично понимал, что совершил большую ошибку. Сам себе не мог поверить как я мог это допустить. Ну пусть бы рассказал, что я дрочил, посмеялись бы, по подкалывали, все дрочат. А теперь, сосал хуй, это уже серьезно. И по тому как он вчера себя повел, и коню было понятно, что на этом все не закончилось.
Пришел он вечером, обкуренный и веселый.
– Ну, что все нормально?
– Да.
– Ни каких происшествий?
– Нет.
Умылся, поел. Традиционно разделся догола и лег на кровать.
– Максим!? (Это мое имя)
Я подошел.
– Сделай мне массаж.
– Камил! Ты же говорил один раз!
– Да ладно не выебуйся, не строй тут из себя целку! А то сейчас еще и пизды получишь.
Он лег на живот, я на спине поделал массаж. Он перевернулся.
– Давай теперь ртом! Пососи моего красавца!
– Камил! Ты же....
– Так бля...! Один раз, пять раз – какая разница! И чтоб мы на эту тему больше не говорили, будешь мой хуй сосать каждый день! Понял?
– .......
Моя участь была понятна. Я нагнулся и начал сосать. Он подсказывал что и как мне делать лучше. Опять долго растягивал удовольствие, и опять кончил в рот. Около недели или больше, он приходил, ел, делал свои дела, раздевался, и это уже было понятно, что нужно было делать. Один раз даже утром, Он раскрылся, у него стоял.
– Максим! Что то у меня с утра приподнятое настроение. Надо погасить пыл!
Я делал это уже спокойно, как должное.
– А я смотрю тебе нравится сосать! Так?
– Не.....
– Не пизди! Я же вижу, что ты сосешь уже с удовольствием!
Я промолчал, не стал спорить. За эти дни у меня очень распухли губы. Я стал побаиваться, если мне вдруг скажут прийти в роту, то пацаны могут догадаться от чего у меня губы распухли. Камил тоже это заметил.
– Да губы у тебя рабочие! Ты видел себя в зеркале?
– Да!
– Не хватало, чтоб приехал проверяющий, и обо всем догадался.
Этим днем Камил пришел поздно и пьяный. Они что то с земляками отмечали. Был чем то раздражен, и гасил свои эмоции мелкими пиздюлями на мне.
– Ну, что сосун. Тебе обязательно надо все говорить, просить, а сам не можешь?
Он был нервно возбужден и я не хотел его злить. Я снял ему штаны, трусы и начал сосать. Он крутился, нервничал, был чем то не доволен. Он меня остановил и встал с кровати.
– Нет! Все! Нихочу! Хочу выебать тебя в жопу!
– Нет!!! – я хотел запротестовать, но сильный удар под дых, сбил мне дыхание, я согнулся от боли, он добавил еще ногой.
– Ты, чмо! Ты будешь меня еще учить, что мне делать? Снимай штаны.