Невольница

Девчонка лежала на песке: Песок простирался везде вокруг, им забивало нос и горло, и все, что она видела перед собой – красивые разноцветные шаровары, тоже засыпанные пылью. Она лежала на боку, навзничь, и где-то вдалеке видела коричневые стены города.

Они шли караваном, она в пыли и грязи, с привязанными к железному колу руками, рядом с ней – сотни таких же, как она рабов.
Во главе каравана – араб, бывший правителем далекой восточной страны. Доехав до нового города и разбив около него шатры, караван остановился. "Схватите Рахфиль и приведите ко мне", – и через десять минут ее кинули к ногам, обутым в роскошные туфли. "Тебя ждет наказание в пятьсот плетей, но я милосердно заменяю его на "мужской ряд". Посыпались одобрительные возгласы. "Отныне ты станешь шлюшкой – уведите. А ты – и он указал на здоровенного араба – начинай". Девчонка лишь стонала и воздевала к нему руки, не в силах ничего произнести.

С радостной улыбкой огромный лоснящийся потом араб насадил ее на свой член. Она заорала так громко, что слышно было через шатры, в другом конце лагеря. "так ты еще девственница", – удивился он. И начал методично трахать сначала в ее покрытую черными курчавыми волосами раковину между ног, а потом в попку. При этом его черный член ходил как поршень. "Ну все, хорош", – произнес наблюдавший за этим военачальник, и вытолкнул следующего, щуплого араба. Тот вставил свою тонкую пипиську в разработанные дырки и начал извиваться как угорь. Принцесса тихо постанывала, вся голова была мокрая, одежда разорвана и в песке.

"Теперь вы двое" – и он указал на двух крепких негров. Один лег, ее насадили на его давно вставший от зрелища член, второй вставил в нее сзади. "Хорошо, поторопитесь", – и военачальник, не выдержав, вставил свой толстый мулдак ей в горло. "Соси, принцесса".

Ей пришлось быстро привыкать, к новым ощущениям, как будто ее тело проткнули все колья в округе. "Ну все, хорош, еще пятьдесят мужиков сегодня" – таков приказ повелителя.

В утру она лежала с тупой болью, не понимая где она и что с ней происходила. Попыталась шевельнуться, но лишь могла стонать. А потом заметила, что все тело в синяках, а щелка и анус потемнели и разбухли. У нее даже не было сил для рыданий.

Но это был не предел. На следующее утро ее вывели в пустыню и привязали к шесту. Жарило нестерпимо. Она была вся голая, и любой мог глядеть на нее. Ен разрешили снять после того, как мимо прошло войско, возвращавшееся с разведки.

Теперь она удовлетворяли тех, кто хотел попользоваться ее попкой или пещеркой, за деньги, всю сумму она должна была сдавать, а за это получала еду. Естественно, ей приходилось говорить со своими клиентами, и один из них сообщил о готовящемся нападении враждебного падишаха через предателей в войске.

История была такова. Рафхиль пленили в одном из селений, где она укрывалась с родителями – крупными правителями. Отцу с матерью удалось бежать, а служанка была не столь расторопна, и девчонка оказалась в руках Равви. И когда она увидела его, хоть он и был врагом ее родителей, полюбила всем сердцем. Он взял ее как одну из наложниц и был ласков, но она была еще слишком мала, чтобы удовлетворять его. Но однажды застал в ее комнате черную жопу, двигавшуюся над ее телом методично. Негр успел убежать, он начал ее пытать кто это был, но она молчала, а он мотал ее голову с роскошными длинными черными волосами по полу. "Хорошо же, тебя ждет наказание". "А ведь я в нее влюбился, и щадил ее возраст, сучка!"
Она стояла в приемной, но ее не хотели пропускать. "Это очень важно, это важно", – бормотала она, вчера выдалась тяжелая ночь, и на губах запеклась кровь. "Да иди ты отсюда, сучка", – невежливо послал ее охранник, чего ты пристала". Но тут вышел сам Равви, он шел по делам раздать приказы, и она бросилась под ноги. "Мне нужно что-то сказать, повелитель". "Говори, ты видишь, я тороплюсь". Вся ее фигура сжалась, но она храбро подняла голову, – "мне нужно сказать вам наедине". "Ишь ты, принцесса", – захохотала стража. "Ну хорошо". "Вдруг этот мессия прав, и я должен поступить с ней по-другому?"

Три дня назад через город шел мессия, называвший себя Иисусом из Назарета, и все вокруг говорили, что он и его ученики исцеляют людей. "Заходи ко мне, царь иудейский", – насмешливо сказал ему Равви, когда его привели охранники. "Какие чудеса явишь?". Иисус спокойно и с достоинством стоял. Вижу я, что и ваше войско тоже погрязло в разврате. И есть у вас предатели. И если хочешь ты укрепиться на троне, единственный выход – сделать женой ту девушку, которая стала шлюхой по твоей милости. "Откуда тебе такое известно?", – удивился Равви. "Пути господни неисповедимы, а мне разреши продолжить мой путь". Искренне недоумевал повелитель, но слова назаретянина остались у него в голове.

Они зашли в шатер, где все было в золоте и драгоценных камнях. "Ну, говори", – бросил он. "Знаешь ли ты Али?", – начала она. "Да, это один из моих лучших военачальников". "Так вот, он хочет стать наместником Османа здесь и в сговоре с ним" – Али был его врагом и правителем соседнего княжества. "Не может быть!". "А ты проверь". "Но откуда ты знаешь и почему говоришь мне?". "Не я ли сплю с твоими людьми, иногда они разбалтывают свои секреты".

Хотя ему и верилось с трудом, он начал следить за Али более пристально. Через день она опять пришла в приемную, на этот раз Равви сразу принял ее. "Он замышляет провести лазутчиков сегодня ночью через Южные ворота, будь наготове, и проверишь мои слова". Ночная операция показала, что Рахфиль не врала, и он вызвал ее к себе. Она пришла навеселе, у нее, судя по виду, были клиенты сегодня. "Оказалось, ты не лгунья, и благодаря тебе я сохраню свой статус. Но почему ты сделала это?" "Мой господин, я люблю тебя, все еще люблю, хотя вы и причинили мне столько страданий незаслуженно". "Как это возможно?" "Тот негр хотел изнасиловать меня, а когда меня начали насиловать уже по вашему приказу, я была еще девственницей. Это подтвердит военачальник". Не веря ей, он вызвал Мату. "Да, это так, первый насиловавший по вашему приказу пропорол ей целку".

"Так значит, и здесь ты не лгала:" Он задумался, а потом взял ее за подбородок: "Но почему ты любишь меня?" "Мой господин, я влюбилась в вас, когда вы вошли в нашу деревню, в ваше лицо, вашу силу, вашу походку". "А когда вы так нежно обращались со мной, я полюбила вас, и не могу уже ничего сделать с этим чувством". "Признаюсь, и я был к тебе неравнодушен, и поэтому назначил такое жестокое наказание, думая, что ты не давалась мне, а отдалась какому – то негру". "Да, истинно ты принцесса по крови". И вспомнились слова назаретянина: "сделай женой ту девушку". "Да, я поступлю так", – подумал он.

На следующее утро было объявлено о ее преданности и об обручении. Отныне власть Равви только крепла.