Персональный водитель

Но я был непреклонен. Загнав свой хуй на две трети, я ненадолго остановился, давая нам обоим возможность привыкнуть к новым ощущениям. Он затих тоже. И я начал медленно-медленно двигаться в нем, пока он не расслабился полностью и перестал сжимать меня своим анусом. Я почти не прислушивался к своим ощущениям, полностью сосредоточившись на Сашке. От моих осторожных движений он стал немного постанывать, и, как мне показалось, это не были уже стоны боли. Я просунул руку под наши тела и захватил ладонью его член. Осторожно начал поглаживать самый кончик, немного увеличивая амплитуду движения бедер. Постепенно ощущения полностью захватили меня, и я забыл обо всем, трахая Сашку все сильнее и сильнее, бросив, на фиг, его хуй. Я держал его за бедра, регулируя скорость нашей ебли. Он кричал в голос, пытался подмахивать мне, но только сбивал с ритма. Поэтому я бросил его грудью на подушки, прижал свои телом, и тогда уж дал себе волю...

... Я осторожно вынул из него свой член и скатился в сторону. Я чувствовал себя совершенно опустошенным и выжатым, и единственным моим желанием было: спать, спать, спать Сашка лежал ничком и не шевелился. "Блядь, я ведь обидел его! Использовал, как шлюху дешевую, и даже не подумал о его удовольствии. А он ведь тоже мужик, и после такого возбуждения ему тоже надо кончить!" "Саш, – позвал я, – ты как?" Он не ответил, и я вдруг с ужасом увидел, что у него судорожно вздрагивают плечи. "Саш, ты чего это? Плачешь?!" Я силой перевернул его лицом вверх, и увидел на простыне под его пахом пятно. "Я кончил, понимаешь ты это?! Кончил, не дотрагиваясь до хуя, от ебли в зад! Я – пидор! Я, который всю жизнь сам баб ебал и они тащились... Бля-а..."

... "Саш, а тебе понравилось?" – спросил я полчаса спустя, осушив его слезы и баюкая на коленях, как ребенка. Он застенчиво кивнул, и спрятал лицо у меня на груди...

Утром Сашка выглядел немного помятым. Усаживаясь за руль, он немного поерзал на сидении, и я понял, что, видимо, несколько переусердствовал вчера, причинив ему боль и неудобства. Но глаза были озорные, и значительные взгляды, которые он бросал на мою ширинку, говорили о многом.

На работе мне некогда было предаваться посторонним мыслям, однако стремительность, с которой я вдруг стал убежденным геем, меня обескураживала. В обеденный перерыв я все еще размышлял об этом, когда в кармане зазвонил мобильник. Конечно, это была Наталья. Она сразу начала орать что-то невразумительное, из которых я понял только две вещи: что она опять пьяна, и что с моим сыном не все в порядке. Что именно не в порядке, я так и не смог понять. Я сказал ей, что немедленно приеду, и отключил телефон.

Уже через полчаса я был у Натальи. Она была совершенно невменяема, глаза опухли от слез и алкоголя, речь была бессвязна и пестрела такими словами, от которых даже у меня уши вяли. Решительно отстранив ее в сторону, я прошел в комнату сына. Славка лежал под одеялом, свернувшись в комочек, и, видимо, спал. Я тронул его за плечо, он вздрогнул и повернул голову.

"Славка, что у вас тут происходит? Почему ты не в школе? Что с матерью? Какого черта ты в постели, ты болен?!" Славка привстал на постели, обнял меня за шею и зарыдал. Мой четырнадцатилетний отпрыск вообще плакал довольно часто, он был ранимым, как девочка, его часто били, несмотря на высокий рост и не по годам развитую мускулатуру. Но в этот раз явно было что-то серьезное. Я тормошил его, пытаясь добиться хотя бы двух связных слов, но он, явно неспособный что-либо сказать от душивших его рыданий, вдруг лег на живот, стянул с себя трусы, и раздвинул руками обе половинки попки, совсем также, как Сашка несколькими часами раньше. То, что я там увидел, не оставляло сомнений – моего сына выебали в зад. Садистски, зверски выебали. И, похоже, не один раз. Кровь бросилась мне в голову, я перевернул сына лицом в верх и влепил ему оплеуху. Это подействовало, он перестал рыдать и посмотрел на меня более-менее осмысленно. "Как это случилось, Слава?!" – прорычал я. И мой сын поведал мне историю, от которой волосы зашевелились у меня на голове.

В этой школе рано взрослели. Не от перенесенных страданий, а просто от того, что успели уже все попробовать. Мой сын, оказывается, не был исключением, а скорее даже правилом. Попробовав пару раз травку, он замахнулся более серьезные наркотики, и, как водится, начал втягиваться. Денег на дорогие дозы у него не хватало, и он стал приглядываться, откуда добывают "финансирование" на подобные вещи его одноклассники. И один из друзей однажды поведал ему, откуда. Речь шла о подпольном "голубом" борделе где-то за городом на какой-то даче, где мальчишеские попки пользовались огромной популярностью. Отбором этих попок занимались, оказывается, мальчики постарше из этой же школы, и за выходные "избранный" пацанчик мог намолотить приличные бабки. Они рассказывали об этом взахлеб, как там классно и весело, и начинающему наркоману Славке тоже захотелось срубить деньжат по-легкому. Однако надо было пройти "отбор" старшеклассников. Выглядело это так...

... Славку привезли на какую-то дачу, где уже были два-три его одноклассника. Наташка отпустила его без проблем, когда он сказал, что едет к другу по приглашению его родителей на все выходные. Мальчишки были уже немного пьяны, но не под кайфом – денег на дозу у них пока не было. Славке тоже предложили выпить, и он охотно согласился. Немного расслабившись от алкоголя, он осмотрел комнату, в которой оказался. Это был полукруглый зал с небольшой, освещенной немного ярче, чем остальное помещение, эстрадой. Других каких-то подробностей затуманенная память не сохранила. Через некоторое время в комнату вошли несколько старших парней, среди которых был взрослый мужик в кожаной куртке. Мальчишки несколько напряглись, и не напрасно.

Вновь вошедшие расселись на стулья по бокам комнаты, а взрослый мужик сразу приступил к делу. "Так, ну давайте по одному. Ты первый!" – ткнул он наугад пальцем в одного из мальчиков. Тот растерялся: "А чего делать-то?" "Раздевайся и выходи на середину комнаты!" – последовала команда. Парень начал неловко раздеваться; когда на нем остались лишь трусы, он замялся и взглянул на мужика. Тот кивнул, оставайся, мол, так, и мальчик нерешительно двинулся в центр комнаты. "Ну, давай, подвигайся немного!", – приказал мужик, и нажал на кнопку магнитофона, и из колонок полилась томная тягучая музыка. Мальчик неловко переступал с ноги на ногу, двигаясь в каком-то нелепом подобии танца, но вскоре совсем остановился да так и остался стоять в пятне света, глядя себе под ноги.

Мужик велел парню приблизиться. Мальчик затравлено подошел к сидящему и остался стоять перед ним. Мужик положил руки ему на бедра и немного приспустил трусы, так, чтобы стали видны паховые волосы. Парень перепугался уже по-настоящему. Тогда мужик правой рукой через ткань трусиков ощупал ему член и яички, а левой придержал его за ягодицы. Пальцы левой руки проникли под трусы и стали поглаживать кожу попки, хищно подбираясь к анусу. Остальные мальчики смотрели на этот спектакль со смесью страха и возбуждения, письки у всех стояли, и блудливые ручонки упорно возвращались в паховую область. Тем временем мужик извлек из трусов полудетский член паренька, зажал его двумя пальцами и обнажил головку. Некоторое время рассматривал, потом полностью стянул трусы. "Запоры не мучают?" – спросил он мальчика. Тот отрицательно мотнул головой, но мужик развернул его спиной к себе: "Сейчас проверим. Ноги на ширину плеч, нагнись и потужься!" Парень выполнил приказание, уперся руками в колени и замер, полыхая щеками.

Мужик облизал средний палец и одним движением всадил его в девственную попку. Парень охнул от неожиданности и боли, и весь выгнулся. Мужик подождал пару секунд, а потом начал быстро двигать пальцем туда-сюда. Славка увидел, что член его одноклассника, до этого момента жалко висящий, начинает подниматься и увеличиваться в размерах. Мужик это тоже заметил, и свободной рукой начал слегка подрачивать ему. Парень ловил воздух открытым ртом, и уже сам насаживал свою попку на палец незнакомца. "Эй, ты! – мужик смотрел на Славку, – иди отсоси у него!" Славка торопливо подошел, неловко бухнулся на колени и холодеющей рукой приблизил член друга к своему лицу. Беря его в рот, он успел заметить искры торжества в глазах товарища, и, несмотря на растущее возбуждение, разозлился. Оказалось, Славка отлично знал, как надо сосать. Почти каждый день учительница преподавала ему эту науку вместо русской литературы. Не прошло и двух минут, как он ощутил судорожные сокращения и сперму у себя во рту.

Незнакомец хлопнул парня по попе и сказал старшим мальчикам: "Пойдет! Теперь он ваш." Потом обратился к Славке: "Покажи-ка дяде, как ты это делаешь!" И расстегнул ширинку. Славка почувствовал себя даже польщенным, он сам вынул член незнакомца из трусов, и принялся сосредоточенно облизывать головку. Он так увлекся этим занятием, что не сразу понял, что же происходит. Из угла доносились какие-то странные звуки. На миг он оторвался от своего занятия, и увидел, как один из старшеклассников старательно всовывает свой член в анус Славкиного приятеля, только что удовлетворенного Славкой. Парень пытался кричать, но его рот был зажат ладонью старшеклассника, а двое других удерживали его за руки. Славке стало страшно. Мужик отстранил его голову от своего паха, и ласково сказал: "Покажи-ка мне свою попочку, сынок!". Славка оглянулся на оставшихся мальчишек, которые, забытые, сидели в уголочке и смотрели во все глаза, и начал раздеваться.

Он остался в футболке и трусах, когда мужик рывком поднялся, прижался к нему, и прямо в ухо жарко сказал: "Потанцуем давай!" Он крепко обнял Славку за талию, а правой рукой начал прямо через трусы больно мять и тискать гениталии парня. От таких "ласк" Славкин стояк совсем пропал, он чувствовал себя несчастным и униженным, и со страхом ждал, что будет дальше. Краем глаза он видел, что его одноклассника трахает уже второй парень, и еще один держит наготове свой большой член с коричневатой головкой. Парень издавал тихие не то всхлипы, не то стоны, и вдруг упруго брызнул спермой аж до самой груди! "Да ему нравится!", – понял Славка.