Спасибо, мне не интересно
✕
Рассказы с описанием несовершеннолетних запрещены.
Вы можете сообщить о проблеме в конце рассказа.
По извилистой тропке
Не теряя времени, одни ребята занялись костром, другие собирали скудный в горах хворост.
– Юрий Алексеевич! Что будем готовить на обед? – обратилась к нему Марина, самая старшая девушка отряда, два года назад окончившая школу, но продолжающая активно посещать спортивную секцию. Как бы чувствуя настроение своего начальника, она всю дорогу шла впереди него, беспрерывно оглядываясь и помогая на трудных участках. Всю дорогу Юрий шел и любовался ее юной, великолепной фигурой. Веселая, красивая своей жизненной силой, она всегда поднимала настроение отряда. Ей лет двадцать, воспитанница детского дома. На редкость хорошо, для воспитанниц подобных заведений, окончила школу, пошла работать, но продолжала учиться. Директор детдома, Юрин хороший друг, любивший Марину как отец, сделал ей исключение, после школы оставив жить в детском доме. Ее Юрий тоже любил как товарища. Но он и предположить не мог, что не горы, а еще школьная любовь, заставила придти ее в секцию, пройти по сложным, горным тропам. Он поднял глаза, приветливо улыбнулся.
– Что у тебя по графику, то и готовь: – как можно мягче проговорил он.
– Сегодня любимая гречка. Ребята!!! – обратилась она к окружающим. – Чья очередь опустошать рюкзак?
Гречневая каша со свиной тушенкой, слегка подгоревшая на костре – любимое блюдо отряда. Сидя плотным кольцом вокруг импровизированного стола сделанного из ковриков, беспрерывно звякая ложками, ребята с аппетитом уплетали деликатес. Марина сидела в стороне на камне, подстелив на него коврик из пенки, незаметно бросала истосковавшийся взгляд на любимого. У нее уж не было сил. Ох, как ей хотелось, подойти, обнять и ласкать своего любимого, своего кумира. Она знала, что он женат, что большая разница в возрасте, но ничего не могла поделать с собой. Любовь такая безумная штука. Она знала Светлану, работали вместе. И знала ее любовника, который часто приставал и к ней.
Вскоре обед был закончен, и после короткого отдыха группа тронулась в путь. Следующая стоянка "Гольцовая". Юрий шел впереди отряда, без труда отыскивая едва уловимую тропку, которая беспрерывно терялась, скрываясь в зарослях бадана. Марина шла следом. Виктор, помощник инструктора, шел замыкающим. Пройдя больший участок пути, в очередной раз группа остановилась на короткий привал. До "гольцовой" километра три. Тропу пересекал, быстрый горный ручеек, с обрывистыми берегами и с глубокими ямами меж больших валунов. В одном из таких мест и было решено форсировать преграду. Ширина небольшая, не более метра, да и опасности падения нет. Таких преград на пути очень много. Первым, перепрыгнув через ручей, Юрий стал подстраховывать ребят, один за другим преодолевающих препятствие. Скоро сменил его Виктор.
Марина, задержавшись на мгновение, как будто чего-то, испугавшись, неуверенно прыгнула через преграду. Кроссовок коснулся уже достаточно скользкого камня, соскользнул с него и, теряя равновесие, она с шумом повалилась в ручей. В ее глазах не было страха, только удивление. Как могла она так оплошать? Подвести группу. Ледяная вода мгновенно поглотила ее, оставив на поверхности лишь рюкзак, который, быстро впитывая воду, пошел вслед за ней. Коснувшись ногами дна, она с силой оттолкнулась от него, а сильный руки Юрия подхватили и вытащили ее на берег. Не было страха, только шутки и смех. Иногда такое случается. Да и опасности в этом падении особенной нет. В одном лишь беда, все вещи промокли насквозь. Даже спальный мешок, завернутый в полиэтиленовый пакет, каким-то образам умудрился намокнуть.
– Вить. Веди отряд на стоянку. Мы вас догоним. Скоро солнце зайдет:
Группа, часто оглядываясь, тронулась в путь.
– Раздевайся, – отворачиваясь, приказал Юрий, выжимая основательно промокший спальный мешок. Ее всю трясло от холода. Повинуясь приказу, она медленно стала снимать мокрые вещи. Достав из кармана рюкзака фляжку со спиртом, он обернулся. То, что предстало перед ним, помутнило его сознание. Только в одних узеньких трусиках, прикрыв руками красивые груди, широко раскрыв глаза, смущаясь, стояла Марина. Красивая стройная фигура, аккуратный упругий животик, длинные "точеные" ноги, очаровательное личико, быстро свели его с ума. Он стоял как завороженный, не зная, что делать дальше. Ему нестерпимо захотелось прижаться к этому юному телу, и ... Юрий мотнул головой, отгоняя дурные мысли и, быстро расстелил коврик на камни.
– Ложись, – коротко приказал он. Повинуясь приказу старшего, Марина легла, с силой закрыв глаза. Нежные движения шершавых рук, обильно смоченных спиртом, заставили сжаться ее как пружину. Но это не страх, это радость близости любимого человека. Ох, как ей хотелось прижаться к нему, до безумия любимому человеку. В голове зашумело, сердце сильно забилось. Ведь такое случилось с ней в первый раз:
До покраснения, растирая юное тело, задыхаясь от волнения, с бешено колотящимся сердцем, Юрий склонился под Мариной. Закончив растирать ее руки и грудь, которая доставила немало волнений, прикрыв шерстенным свитером, он принялся за ноги. Поочередно растерев стопы и голени, он переключился на бедра. Когда его дрожащие руки, так же обильно смоченные спиртом, проникли меж бедер, сильная волна непонятного чувства, мгновенно облила его потом, с головы до ног. Трудно стало дышать. Казалось, что даже Марина отчетливо слышит бешеный стук его сердца. А она сама, задыхаясь от захватившей истомы, от нестерпимого удовольствия, до хруста сжала маленькие кулачки и, кажется, покинула этот мир. Непроизвольный сладостный стон, вырвавшийся из ее груди, на время отрезвил Юрия.
– Тебе больно? – быстро отдернул руки он.
– Нет, – чуть слышно, одними губами произнесла она, – мне хорошо:
Продолжая растирать, он добрался до маленького бугорка, едва прикрытого тоненькой тканью. Аккуратные кудрявые волосики, красивого маленького лобка, отчетливо просматривались за еще влажной тканью. Нечаянно коснувшись его, Юрий почувствовал, как будто электрический ток, от кончиков пальцев, до самого сердца, прошел по его телу, помимо воли сгибая его навстречу ему. Он уже ощущал сногсшибательный запах ее молодого тела, но примеси спирта, подмешанные к этому великолепному аромату, быстро отрезвили его.
"Что я делаю? Ведь она почти ребенок!" – мелькнуло в его голове, хотя он старше ее, всего на шесть лет.
– Все: Вставай: Одевайся: – с помутневшим сознанием, почти без голоса, едва смог произнести он, подавая ей заранее приготовленные теплые вещи. В горле все пересохло. Хотелось пить. С головой, по самые плечи, Юрий окунулся в водный поток. Ледяная вода немного отрезвила его, но все равно, в голове был туман.
Как под гипнозом, покачиваясь на нетвердых ногах, с таким же туманом, она надела не по размеру большие, но сухие вещи. Присев на корточки, что бы закатать длинные джинсы, щекой, Юра коснулся ее бедра. Новая, нахлынувшая волна возбуждения, парализовала его на мгновенье, но, с большим трудом овладев с собой, он быстро встал:
Последний километр, он с трудом передвигал свои ноги. Плечи онемели от изрядно потяжелевшего рюкзака. Спальный мешок и другие влажные вещи Марины, пришлось перегрузить в свой рюкзак. С виноватым видом, Марина шла позади. Он не винил ее, и, кажется, совершенно не замечал усталости. Ради тех коротких минут он готов был повторить все с начала.
Несмотря на усталость, после трудного дневного перехода, ребята спешили разбить лагерь. Перистые облака, предвестники плохой погоды, замысловатым веером расползались из-за перевала и, расширясь, захватывали новые участки неба, предвещая, что скоро пойдет дождь. Нужно спешить. С суровыми лицами, почти не разговаривая, одни готовили ужин, другие, наученные горьким опытом, надежней крепили палатки на случай штормового ветра. Как-то незаметно, небо резко потемнело, с перевала подул ледяной ветер, неся с собой обильную влагу. Стало неуютно и холодно. Над лагерем нависла тоска. Появление Марины с руководителя взбодрило ребят. Они заметно оживились, стали слышны шути и смех. Особенно досталось Марине. Ее новая экипировка вызывала улыбку даже у самого флегматичного Антона, новичка в горных походах. Соорудив тент над костром, Юрий развесил вещи Марины. Со спальным мешком проблем было больше. Тщательно отжав, его подвесили на растяжках между стоек для тента, но шансов, что хотя бы к утру, он просохнет, было немного.
Тяжелые сумерки сгустились над перевалом, когда основные работы были закончены. Все давно разошлись по палаткам, и только Юрий да Виктор сидели у едва горящего костра. Дрова нужно оставить на утро. Дрова – это проблема: Как-то неожиданно по тенту забарабанил мелкий дождь, наводя тоску, на и без того помрачневшись ребят. Такой дождь, это надолго. Он может моросить целыми неделями. Лучше уж ливень, прошел и солнце. Послезавтра ему "кровь из носа" нужно быть на "круглом". Иначе, ему не видать Элен.
"Да нет. В такую погоду, буржуи никуда не пойдут. Будут сидеть в палатках" – успокаивал он себя. А в глазах снова всплыл образ Марины. "Да что это я? Она же ребенок:"
Внезапно ее образ сменился Светланой.
"С кем она? Что сейчас делает? Наверняка не:"
Резкий порыв ветра, заставивший заскрипеть стойки для тента, сорвал Маринины вещи и швырнул в темноту. Включив фонари, ребята кинулись вслед. На траве, между камней, белел какой то предмет. Юрий нагнулся к нему, почувствовав, как мелкая, беспричинная дрожь, от кончиков пальцев, мгновенно распространилась по всему телу. Это были плавки Марины. Взяв, как будто змею, он поднес их к лицу. Нежный, знакомый запах, нарушил привычный ритм сердца. В голове зашумело. Перед глазами снова встал образ Марины. Какая то коварная сила толкала его на грех.
"Фу ты!!! И вправду, я извращенец!" – подумал он и подошел к костру. Хорошо закрепив, все вещи повесили на место.
– Вить! Иди спать. Завтра будет трудный день. А я еще посижу:
– Пошли со мной: Замерзнешь: Нужно было мой спальник отдать Марине, а в твоем переспать.
– Не волнуйся: Не впервой: Иди спи.
Оставшись один, он почувствовал, как какая-то приятная тревога, какое-то новое чувство, снова навалились на его плечи. Вопреки своему желанию, он, с каким-то необъяснимым страхом, взял плавки Марины и поднес к лицу.
– Юрий Алексеевич! Что будем готовить на обед? – обратилась к нему Марина, самая старшая девушка отряда, два года назад окончившая школу, но продолжающая активно посещать спортивную секцию. Как бы чувствуя настроение своего начальника, она всю дорогу шла впереди него, беспрерывно оглядываясь и помогая на трудных участках. Всю дорогу Юрий шел и любовался ее юной, великолепной фигурой. Веселая, красивая своей жизненной силой, она всегда поднимала настроение отряда. Ей лет двадцать, воспитанница детского дома. На редкость хорошо, для воспитанниц подобных заведений, окончила школу, пошла работать, но продолжала учиться. Директор детдома, Юрин хороший друг, любивший Марину как отец, сделал ей исключение, после школы оставив жить в детском доме. Ее Юрий тоже любил как товарища. Но он и предположить не мог, что не горы, а еще школьная любовь, заставила придти ее в секцию, пройти по сложным, горным тропам. Он поднял глаза, приветливо улыбнулся.
– Что у тебя по графику, то и готовь: – как можно мягче проговорил он.
– Сегодня любимая гречка. Ребята!!! – обратилась она к окружающим. – Чья очередь опустошать рюкзак?
Гречневая каша со свиной тушенкой, слегка подгоревшая на костре – любимое блюдо отряда. Сидя плотным кольцом вокруг импровизированного стола сделанного из ковриков, беспрерывно звякая ложками, ребята с аппетитом уплетали деликатес. Марина сидела в стороне на камне, подстелив на него коврик из пенки, незаметно бросала истосковавшийся взгляд на любимого. У нее уж не было сил. Ох, как ей хотелось, подойти, обнять и ласкать своего любимого, своего кумира. Она знала, что он женат, что большая разница в возрасте, но ничего не могла поделать с собой. Любовь такая безумная штука. Она знала Светлану, работали вместе. И знала ее любовника, который часто приставал и к ней.
Вскоре обед был закончен, и после короткого отдыха группа тронулась в путь. Следующая стоянка "Гольцовая". Юрий шел впереди отряда, без труда отыскивая едва уловимую тропку, которая беспрерывно терялась, скрываясь в зарослях бадана. Марина шла следом. Виктор, помощник инструктора, шел замыкающим. Пройдя больший участок пути, в очередной раз группа остановилась на короткий привал. До "гольцовой" километра три. Тропу пересекал, быстрый горный ручеек, с обрывистыми берегами и с глубокими ямами меж больших валунов. В одном из таких мест и было решено форсировать преграду. Ширина небольшая, не более метра, да и опасности падения нет. Таких преград на пути очень много. Первым, перепрыгнув через ручей, Юрий стал подстраховывать ребят, один за другим преодолевающих препятствие. Скоро сменил его Виктор.
– Вить. Веди отряд на стоянку. Мы вас догоним. Скоро солнце зайдет:
Группа, часто оглядываясь, тронулась в путь.
– Раздевайся, – отворачиваясь, приказал Юрий, выжимая основательно промокший спальный мешок. Ее всю трясло от холода. Повинуясь приказу, она медленно стала снимать мокрые вещи. Достав из кармана рюкзака фляжку со спиртом, он обернулся. То, что предстало перед ним, помутнило его сознание. Только в одних узеньких трусиках, прикрыв руками красивые груди, широко раскрыв глаза, смущаясь, стояла Марина. Красивая стройная фигура, аккуратный упругий животик, длинные "точеные" ноги, очаровательное личико, быстро свели его с ума. Он стоял как завороженный, не зная, что делать дальше. Ему нестерпимо захотелось прижаться к этому юному телу, и ... Юрий мотнул головой, отгоняя дурные мысли и, быстро расстелил коврик на камни.
– Ложись, – коротко приказал он. Повинуясь приказу старшего, Марина легла, с силой закрыв глаза. Нежные движения шершавых рук, обильно смоченных спиртом, заставили сжаться ее как пружину. Но это не страх, это радость близости любимого человека. Ох, как ей хотелось прижаться к нему, до безумия любимому человеку. В голове зашумело, сердце сильно забилось. Ведь такое случилось с ней в первый раз:
До покраснения, растирая юное тело, задыхаясь от волнения, с бешено колотящимся сердцем, Юрий склонился под Мариной. Закончив растирать ее руки и грудь, которая доставила немало волнений, прикрыв шерстенным свитером, он принялся за ноги. Поочередно растерев стопы и голени, он переключился на бедра. Когда его дрожащие руки, так же обильно смоченные спиртом, проникли меж бедер, сильная волна непонятного чувства, мгновенно облила его потом, с головы до ног. Трудно стало дышать. Казалось, что даже Марина отчетливо слышит бешеный стук его сердца. А она сама, задыхаясь от захватившей истомы, от нестерпимого удовольствия, до хруста сжала маленькие кулачки и, кажется, покинула этот мир. Непроизвольный сладостный стон, вырвавшийся из ее груди, на время отрезвил Юрия.
– Тебе больно? – быстро отдернул руки он.
– Нет, – чуть слышно, одними губами произнесла она, – мне хорошо:
Продолжая растирать, он добрался до маленького бугорка, едва прикрытого тоненькой тканью. Аккуратные кудрявые волосики, красивого маленького лобка, отчетливо просматривались за еще влажной тканью. Нечаянно коснувшись его, Юрий почувствовал, как будто электрический ток, от кончиков пальцев, до самого сердца, прошел по его телу, помимо воли сгибая его навстречу ему. Он уже ощущал сногсшибательный запах ее молодого тела, но примеси спирта, подмешанные к этому великолепному аромату, быстро отрезвили его.
"Что я делаю? Ведь она почти ребенок!" – мелькнуло в его голове, хотя он старше ее, всего на шесть лет.
– Все: Вставай: Одевайся: – с помутневшим сознанием, почти без голоса, едва смог произнести он, подавая ей заранее приготовленные теплые вещи. В горле все пересохло. Хотелось пить. С головой, по самые плечи, Юрий окунулся в водный поток. Ледяная вода немного отрезвила его, но все равно, в голове был туман.
Как под гипнозом, покачиваясь на нетвердых ногах, с таким же туманом, она надела не по размеру большие, но сухие вещи. Присев на корточки, что бы закатать длинные джинсы, щекой, Юра коснулся ее бедра. Новая, нахлынувшая волна возбуждения, парализовала его на мгновенье, но, с большим трудом овладев с собой, он быстро встал:
Последний километр, он с трудом передвигал свои ноги. Плечи онемели от изрядно потяжелевшего рюкзака. Спальный мешок и другие влажные вещи Марины, пришлось перегрузить в свой рюкзак. С виноватым видом, Марина шла позади. Он не винил ее, и, кажется, совершенно не замечал усталости. Ради тех коротких минут он готов был повторить все с начала.
Несмотря на усталость, после трудного дневного перехода, ребята спешили разбить лагерь. Перистые облака, предвестники плохой погоды, замысловатым веером расползались из-за перевала и, расширясь, захватывали новые участки неба, предвещая, что скоро пойдет дождь. Нужно спешить. С суровыми лицами, почти не разговаривая, одни готовили ужин, другие, наученные горьким опытом, надежней крепили палатки на случай штормового ветра. Как-то незаметно, небо резко потемнело, с перевала подул ледяной ветер, неся с собой обильную влагу. Стало неуютно и холодно. Над лагерем нависла тоска. Появление Марины с руководителя взбодрило ребят. Они заметно оживились, стали слышны шути и смех. Особенно досталось Марине. Ее новая экипировка вызывала улыбку даже у самого флегматичного Антона, новичка в горных походах. Соорудив тент над костром, Юрий развесил вещи Марины. Со спальным мешком проблем было больше. Тщательно отжав, его подвесили на растяжках между стоек для тента, но шансов, что хотя бы к утру, он просохнет, было немного.
Тяжелые сумерки сгустились над перевалом, когда основные работы были закончены. Все давно разошлись по палаткам, и только Юрий да Виктор сидели у едва горящего костра. Дрова нужно оставить на утро. Дрова – это проблема: Как-то неожиданно по тенту забарабанил мелкий дождь, наводя тоску, на и без того помрачневшись ребят. Такой дождь, это надолго. Он может моросить целыми неделями. Лучше уж ливень, прошел и солнце. Послезавтра ему "кровь из носа" нужно быть на "круглом". Иначе, ему не видать Элен.
"Да нет. В такую погоду, буржуи никуда не пойдут. Будут сидеть в палатках" – успокаивал он себя. А в глазах снова всплыл образ Марины. "Да что это я? Она же ребенок:"
Внезапно ее образ сменился Светланой.
"С кем она? Что сейчас делает? Наверняка не:"
Резкий порыв ветра, заставивший заскрипеть стойки для тента, сорвал Маринины вещи и швырнул в темноту. Включив фонари, ребята кинулись вслед. На траве, между камней, белел какой то предмет. Юрий нагнулся к нему, почувствовав, как мелкая, беспричинная дрожь, от кончиков пальцев, мгновенно распространилась по всему телу. Это были плавки Марины. Взяв, как будто змею, он поднес их к лицу. Нежный, знакомый запах, нарушил привычный ритм сердца. В голове зашумело. Перед глазами снова встал образ Марины. Какая то коварная сила толкала его на грех.
"Фу ты!!! И вправду, я извращенец!" – подумал он и подошел к костру. Хорошо закрепив, все вещи повесили на место.
– Вить! Иди спать. Завтра будет трудный день. А я еще посижу:
– Пошли со мной: Замерзнешь: Нужно было мой спальник отдать Марине, а в твоем переспать.
– Не волнуйся: Не впервой: Иди спи.
Оставшись один, он почувствовал, как какая-то приятная тревога, какое-то новое чувство, снова навалились на его плечи. Вопреки своему желанию, он, с каким-то необъяснимым страхом, взял плавки Марины и поднес к лицу.