Мысли мастурбирующей женщины в горячей ванне

Июнь. Самый непредсказуемый месяц нашего города. Никогда не знаешь – будет асфальт от жары плавиться или зарядят затяжные дожди.

Я лежу в горячей ванне. Меня окутывают запахи лаванды и мяты. Голова кружится. Мокрые волосы разметались по обнаженной груди. Ах, до чего же хорошо:

На улице дождь. Нет не дождь – ливень, всемирный потоп. Я только выскочила из автобуса, как разверзлись хляби небесные. Мой прозрачный сарафан вымок в мгновение ока. Мужики в радиусе прямой видимости прекратили заниматься своими делами. Под сарафаном у меня только трусики, да и те не столько скрывают, сколько подчеркивают:
Под струями дождя мчусь к себе домой. Мужики – инфантильные существа. Пялятся, как будто видят голую бабу первый раз в жизни. Нет чтобы предложить зонтик или хотя бы накинуть что-нибудь сверху! Такие мысли им даже не приходят в головы. Ладно, Бог с ними, мне бы не заболеть сейчас.

Вбегаю в свой подъезд, чуть не сшибая с ног соседа с нижнего этажа. Мальчик симпатичный, но робкий. Он пожирает меня голодным взглядом. Хоть бы слово какое сказал, что ли. Нет – только кивает головой и мычит что-то нечленораздельное. Ужас просто. Измельчали мужики у меня в городе.

Влетаю в квартиру. Еле попала ключом в замок. Руки трясутся. Холодно!

Щелкаю электрическим чайником. На ходу сбрасывая с себя туфельки и сарафан, бегу в ванную. Боже, Боже, Боже! Хвала тебе за то, что не дал нашим коммунальщикам выключить горячую воду. С них станется.

Из крана низвергается поток Ниагары в палец толщиной. И на том спасибо. Нетерпеливо приплясываю, ожидая, когда же наконец можно будет забраться в горячую воду.

– О небо! – Только и могу вымолвить я, когда наконец-таки ныряю в ванну. – Жить можно. По крайней мере, еще чуть-чуть.

Из кухни доносится звонкий щелчок. Чайник закипел. По-хорошему, надо было налить себе чаю, поставить рядом с собой. А еще было бы неплохо в чаек плеснуть пару капель бальзама: Но я не выйду из горячей воды даже под угрозой расстрела.

Мне хорошо. Для полного счастья не хватает только чувства сексуальной удовлетворенности.

Брезгливо морщусь. Последние недели мне категорически не везет на партнеров. Два официальных любовника отсутствуют: один улетел в Москву, второй сидит у постели больной супруги, изображая примерного семьянина. Кобелино несчастный:

Из случайных увлечений – студент-первокурсник мехмата (о, Люба, молодец – тебя уже тянет на совсем молоденьких, скоро детсадовцами начнешь интересоваться) и мужчина непонятного возраста. Оба уже побывали в моей постели, но как-то все получилось скомкано. Со студентом так просто смех один. Мальчик, по всей видимости, до встречи со мной был девственником. Хотя упорно изображал из себя опытного самца. Ну-ну: Кончил через минуту. Пришлось утешать. Как же я этого не люблю, если честно!

Хочется мужчину. Опытного, сильного, с фантазией. Того, который может согреть. Хочется прямо сейчас. Сию секунду. Но где ж мне его взять?

Рука невольно тянется вниз. Мастурбация – это иногда выход, конечно, но живую плоть не заменит. А хотя: Я уже начала. Голова сама отдала приказ пальцам.
Осторожно касаясь клитора, испытываю первый прилив восторга. И еще один. И еще:

Перед глазами вертятся лица многих мужчин. Вот парнишка, ставивший мне новые окна. Симпатичный, мускулистый, загорелый, несмотря на то, что на двое еще май. Игриво смотрит на меня, потом пристраивает меня прямо на подоконнике и начинает пользовать, не обращая внимания на мои робкие протесты. Протестую не потому, что не нравится. Просто не люблю сидеть на окне спиной к высоте. Подо мной целых семь этажей. Лететь недолго, но больно.

А вот мой предыдущий шеф. Аркадий Семенович. Умница и красавец. Мужику за пятьдесят, но он очень за собой следит. Такого просто грех не соблазнить. Я отдаюсь ему прямо в его кабинете, на столе, забросив ему ноги на плечи. И в глазах у него все еще стоит удивление: явно не ожидал от меня такой прыти.

А вот звезда местной футбольной команды. Виталик Даневич. Я в него была влюблена еще девчонкой, в школе. Я подкарауливаю его, когда он выходит из раздевалки и загораживаю дорогу. И он понимает, чего я хочу. Впрочем, такой мачо должен любовниц менять раз в день. Завтра он и лица моего не вспомнит. Тем более, он и не видит лица этого. Минет не располагает к разглядыванию внешности.

Мои пальцы движутся все быстрее и быстрее, тело в ванной выгибается, я закусила губу, издаю совершенно неприлично дикие вопли. М-да: У нас акустика та еще! Этажом выше и этажом ниже меня однозначно слышно. Ну и пусть! Мне уже все равно.

Клим Вредин. Бывший одноклассник. Ушел от нас классе в седьмом, потом пошел в ПТУ. Работает теперь через дорогу от меня, на автозаправке. Выглядывая из окна, я вижу, как бугрятся мышцы на его спине при каждом движении. Эх, жалко, машины нет. У него бы я заправлялась с отдельным удовольствием.

Хотя: Зачем нам машина? Достаточно всего лишь дождаться окончания его рабочего дня и якобы случайно столкнуться с ним на улице.

Здравствуй, милый Вредин Клим, сколько лет, сколько зим. А не проводить ли тебе меня домой. Благо живу неподалеку.

А дальше – схема знакомая. Пригласить на чашечку чая, лукаво глядя при этом в глаза, продемонстрировать себя, любимую, в полупрозрачном домашнем халатике, присесть к нему на колени: И долго потом улыбаться мысленно, вспоминая его неуклюжие объяснения в любви.

Вода в ванной уже почти остыла. Можно, конечно, плеснуть еще кипятка, но не хочется. Вылезаю, докрасна растираюсь махровым полотенцем.

Ах, Люба, Люба, какая же ты бессовестная фантазерка! Ведь не было этого ничего, несмотря на твою бурную биографию.

Парнишка, ставивший окна, был сосредоточен и упрям. Окна никак не хотели становиться. Он провозился до позднего вечера. Тут уже не до любовных утех было.

Аркадий Семенович относился ко мне так по-отечески, что даже сама мысль о его совращении была крамольна до невозможности.

Виталик Даневич давным-давно уехал из нашей страны и сейчас играет не то за итальянский, не то за испанский клуб.

А Клим: Да, он работает напротив меня, но я не уверена, стоит ли его соблазнять. Все-таки, фантазии – это одно, а реальная жизнь – совсем другое.

Впрочем: Кто сказал, что мы не можем претворять наши фантазии в жизнь?

Я накидываю на себя майку, влезаю в джинсы и не спеша иду на автозаправку.

Клим стоит возле колонки. Машин в окрестностях не наблюдается.

– Здравствуй, Клим.

: Он поворачивается ко мне, и губы его растягиваются в плотоядно-радостной улыбке.