Спасибо, мне не интересно
✕
Рассказы с описанием несовершеннолетних запрещены.
Вы можете сообщить о проблеме в конце рассказа.
Стержень. Часть 2
1 [2]
Трень. Всё. Отступления нет. А ничего, что они опоздали немного? Всего на десять минут. Там за воротами послышалась возня, Евгений Николаевич открывал ржавый замок. Ворота приоткрылись впуская девушек во двор.
– Вы опоздали.
– Да, Евген Николаич... Мы книжки искали... ни одной не нашли...
– Даже за девятый класс? – удивился Евгений Николаевич с интересом разглядывая девушек. А на дискотеку таки собрались, это чтобы сразу, после занятий. Рррр. Молодежь!
– Ну... За девятый, мы подумали, рано пока. Тут бы, сегодня, хотя бы шестой одолеть.
– Входите... Учтите, у меня очень мало времени, на семь вечера, у меня назначена встреча.
– С кем?
– Не важно с кем... но встреча очень важная.
– Ага, понятно, консилиум по ядерной физике. Ничего... Мы ведь завтра продолжим...
Евгений Николаевич пропустил девушек вперед, сам пошел за ними. Пахнуло. Такие волнующие духи... Лучше бы они учились, чем по дискотекам шляться в таком соблазнительном виде, а то ведь залетят, когда ни будь. А выговор кому? Классному руководителю. Его недоработка. Завтра нужно будет собрать их всех и высказать мнение по этому поводу. Девятый класс – тело созрело, а мозги еще щенячие. Он не мог отвести взгляда от Ленкиного зада. Она как будто знала, что смотрят в спину, грациозно поднималась по ступенькам. Вошли в дом. Воцарилась неловкая пауза. Евгений Николаевич совершенно не готов к сегодняшнему спонтанному занятию, которое и назначила нахальная Семакова. Девушки тоже не знали с чего начать.
– Проходите в рабочий кабинет, – заполнил паузу Евгений Николаевич, протянул в жесте ладонь.
– У Вас красиво... – наконец проговорила Таня.
– Почему красиво?
– Ну... Всяких книжек полно. – Она взяла первую попавшуюся с полки. Джек Лондон "Мартин Иден" – Я не читала... Кто такой Джек Лондон?
– Писатель. Путешественник. Будем заниматься или обсуждать книги?
– Евген Николаич... А Вы нам чаю предложите? – Нашлась Ленка. Всё возможное нужно сделать, что бы не дошло дело до занятий, тогда пропал план, пшик, протух. Она оглянулась как могла соблазнительней и посмотрела прямо ему в глаза. Так посмотрела! Будто она пришла его ебать, а не Танька.
– Конечно, конечно! – Стушевался Евгений Николаевич, было засуетился, но вовремя опомнился, остепенился.
У этой, Семаковой, такой порочный взгляд... Вот же горе родителям, в ближайший год, точно, в подле принесёт. Демченко по проще, но тоже фуштра еще та. Пошел ставить на плиту чайник. Пожалуй нужно быстрее от них избавляться, а то Даша приревнует. К кому? К школьницам? Ха! Он же учитель. Но она может... готова ревновать даже к столбу с мало мальски похожей трещиной... А тут, такие припёрлись! Не дай бог, Дарья Петровна придет раньше времени и не в парк, а прямиком к нему. Ведь скрывать их отношения уже нет больше смысла. Даша требует ясности в отношениях... Черт.
– Есть какой ни будь план? – скороговоркой спросила Ленка.
– Нету...
– Ладно. Делаешь так. Когда откроет учебник, подсядь к нему близко, склонись и трись об него, но не явно, он из тех, бздунов, что я говорила.
– Ага.
Вернулся Евгений Николаевич, озабоченный тем, что ситуация выбивается из под контроля, девчонки крутят им как хотят, а он идет на поводу. Нужно, наконец, брать власть в свои руки. Так-с, приступим к урокам. Он достал первый подвернувшийся учебник физики с полки, открыл его на первой попавшейся странице. Сел.
– Пожалуй, приступим, пока чайник вскипит.
Таня подставила стул как можно ближе к Евгению Николаевичу. Ленке легко говорить, потрись об него! Сама бы попробовала, каково. Присела почти робко, чуть раздвинула колени, ещё, ещё немного. Боже мой! Где же его колени, чтобы коснуться? Сделала еще движение и неожиданно коснулась. Сердце заколотилось в горле. Уф... Склонилась низко, низко над учебником.
– Движение и сила, – продекламировал Евгений Николаевич, – Что ты можешь сказать об этом?
Опять пахнуло от волос Демченко. Так это, она, такие духи использует! Запах неожиданно взволновал. Затрепетали ноздри. Евгений Николаевич вдохнул запах в полную силу лёгких. Черт... Не отвлекаться. Он скосил глаза на Таню. Виден краешек лица за распущенными волосами. Девчонка упрямо смотрит в учебник и кажется неимоверно напряжена. Оно и понятно, занятия предстоят не из простых. Лицо у нее слегка припудрено, краешек губ, что виден подкрашен вызывающей алой помадой. Зачем ей, косметика, такой юной девушке? Так. Красила губы в спешке, вон, чуть, чуть неровно помада, на уголках губ лежит. Захотелось вдруг немного мазнуть пальцем, чтобы поправить этот недостаток. Стоять! Что за... Ты кто здесь? Учитель?
– Что помнишь? – опять спросил он.
Таня будто пришла играть в партизанский допрос. Молчала, хоть пытки применяй.
– Хорошо. Ничего не помнишь? Ньютона хоть знаешь? Семакова. Можешь напомнить?
– Ыыыыы. Евген Николаич... Чайник вскипел.
– Ах да... – Облегченно вздохнул Евгений Николаевич. Вот ему как раз и нужна передышка. Наваждение какое-то. Школьницы пришли, а он рассматривает их глазами самца. Эт ты брось, Евгений Николаевич. После чая, сядет подальше от Демченко. – Я сейчас.
Он ретиво вышел на кухню за чайником.
– Не волнуйтесь Евген Николаич, мы сами можем это сделать! По бабски. – Крикнула ему вдогонку Ленка и шикнула Таньке. – Живо! Помочь ему, и смотри мне, делай свою работу. Он уже почти готов.
Таня метнулась вслед Евгению Николаевичу.
– Давайте я, Евгений Николаич!
Она взялась за ручку чайника, как раз и он тянулся к ней. Руки их коснулись. Таню словно током обожгло. Нет, скорее всего, это ручка, такая горячая. Они одновременно отдернули руки от чайника. Таня вспыхнула, покраснела до ушей, даже пудра не смогла скрыть нахлынувшего румянца.
– Простите Евгений Николаевич...
– За что?
– Чайник, чуть не уронили...
Он внимательно стал разглядывать девушку. Эээээ, девчонка. Она, что? Влюблена в него? Этого еще не хватало! Раньше... он и не видел ее, вот так близко. Серая мышка, такая же как и все, сливающаяся в общей массе. А сейчас, что-то совсем другое. Теперь понятно, почему от нее нельзя было добиться ни одного вразумительного слова у доски. Ох, дети... Выбирают себе кумиров, обожествляют их и тупо, слепо следуют за ними. Хорошо хоть его выбрала. А то подонка, какого усадила бы на трон? Эта мысль ему польстила. Кому не понравилось бы, побыть немного богом? Пусть даже и локально, в мозгах какого ни будь юного создания. Наверное они слишком долго стояли вот так, друг, против друга, что не заметили, как на кухню вошла Ленка.
– Ага, – сказала она, – а я жду, жду чая...
Подхватила сама чайник с плиты, по дороге, свободной рукой загребая чашки. Унесла всё это в кабинет.
– Эй! Подставку не забудьте, на стол чайник поставить. – крикнула из кабинета.
Евгения Николаевича словно разморозило. Так, так. Это никуда не годится! Ладно эта девочка, он ведет себя, более чем, по-идиотски. Ша. Все потусторонние мысли, прочь. Она пришла заниматься и он здесь лишь за этим. Мало ли, что девчонка себе в голову втемяшила, вот и не будем подогревать её. Учиться, учиться и еще раз учиться. Так кажется нам завещали?
Таня молча собрала на стол сахар, заварку, прочие принадлежности чайного ритуала. Почему-то это затянувшееся чаепитие ее раздражало. Да, всё раздражало; трескучая, болтливая Ле, недавний конфуз у горячего чайника, и вообще, то что они приперлись сюда. Лучше бы на дискотеку пошли, преспокойненько сняли себе мальчиков по своим зубам и трахнули их в лучших традициях. А тут, птица из стратосферы. Как его, такого недоступного спустить на землю? Всё плохо. И эта трусость перед учителем. Совсем покоя нет. И правда, к чему всё это?
Ленка отдувалась за двоих, щебетала всякую хрень, что в голову взбредёт, пыталась как-то расслабить нагнетающуюся обстановку за столом. Жень Николаич молчит, Танька молчит. Эта, вообще, бестолочь, совсем всё испортит, если Ленка уйдет. Вроде и не из робкого десятка, а тут, как будто дристун-травы обожралась. Чего бояться? Такой же мужик как и все. Если бы Ленке его пришлось трахнуть, запросто! Даже и глазом не моргнула. Взяла бы его и потащила в постель. А чего раздумывать и трусить? Так. Рановато еще уходить, пусть у них завяжется что-то безвозвратное, тогда и можно слинять. Вот, блядь! Так же классно всё начиналось, по плану, до этого дурацкого чайника.
– Евген Николаич, а вам нравится песенка: "Когда ты будешь скелетом"? – продолжала свой салонный трёп Ленка.
– Никогда не слышал...
– Сейчас спою. Кхм, Кхм. – Прокашлялась она и начала напевать. – Когда ты будешь скелетом, какая разница какого цвета у тебя были глаза. Когда ты будешь скелетом...
– Чушь какая-то.
– Почему? Очень хорошая песенка, нам с Танькой очень нравится... Там еще есть такие слова: Какая разница был ты мужчиной или трусом, любил и страдал, кого-то предал...
– Давайте заниматься, у нас скоро время выйдет, а мы даже и не начали.
– О! Смотрите! – Ленка взвилась, подскочила до окна. – какой закат!
Она стала у окна приняв позу курортника на пляже. Рубиновое солнце просветило ее насквозь. Да. Фигура у нее голливудская. Девка дурой будет, если сдуру детей нарожает. Ей же, прямая дорога в кинематограф. Такую бы звезду в постель. Евгений Николаевич тряхнул головой. Что за день, такой? Они же школьницы! Дети. Это очень плохие мысли.
– Заниматься будем?
– Вечер, закат, – задумчиво проговорила Ленка, словно не расслышав вопроса. – А где-то сейчас рассвет. Утро.
– Хм. Всегда в мире, где-то, каждое мгновение, утро. Физика. – Сказал Евгений Николаевич и решительно подвинул к себе учебник. – Давайте работать, у нас осталось всего пятнадцать минут времени.
Таня было поднялась чтобы подсесть ближе.
– Сиди на месте, так удобнее. – Евгений Николаевич предупредительно махнул рукой. Девушки переглянулись.
Раскусил их физик. Понял, что они задумали. Вот же ж! Слов нет, одни маты остались. Ленка разозлилась. Проебала Танька, свою удачу. А его непременно нужно опустить, это уже не просто игра, это политика, это насущная необходимость, цель всей жизни. Выход из положения есть? Выход всегда должен быть! Самой придётся его соблазнять, если Танька зачмырила. Вот бы он отменил свою важную встречу! Завтра у них такого азарта не будет.
– Вы опоздали.
– Да, Евген Николаич... Мы книжки искали... ни одной не нашли...
– Даже за девятый класс? – удивился Евгений Николаевич с интересом разглядывая девушек. А на дискотеку таки собрались, это чтобы сразу, после занятий. Рррр. Молодежь!
– Ну... За девятый, мы подумали, рано пока. Тут бы, сегодня, хотя бы шестой одолеть.
– Входите... Учтите, у меня очень мало времени, на семь вечера, у меня назначена встреча.
– С кем?
– Не важно с кем... но встреча очень важная.
– Ага, понятно, консилиум по ядерной физике. Ничего... Мы ведь завтра продолжим...
Евгений Николаевич пропустил девушек вперед, сам пошел за ними. Пахнуло. Такие волнующие духи... Лучше бы они учились, чем по дискотекам шляться в таком соблазнительном виде, а то ведь залетят, когда ни будь. А выговор кому? Классному руководителю. Его недоработка. Завтра нужно будет собрать их всех и высказать мнение по этому поводу. Девятый класс – тело созрело, а мозги еще щенячие. Он не мог отвести взгляда от Ленкиного зада. Она как будто знала, что смотрят в спину, грациозно поднималась по ступенькам. Вошли в дом. Воцарилась неловкая пауза. Евгений Николаевич совершенно не готов к сегодняшнему спонтанному занятию, которое и назначила нахальная Семакова. Девушки тоже не знали с чего начать.
– Проходите в рабочий кабинет, – заполнил паузу Евгений Николаевич, протянул в жесте ладонь.
– У Вас красиво... – наконец проговорила Таня.
– Почему красиво?
– Ну... Всяких книжек полно. – Она взяла первую попавшуюся с полки. Джек Лондон "Мартин Иден" – Я не читала... Кто такой Джек Лондон?
– Писатель. Путешественник. Будем заниматься или обсуждать книги?
– Евген Николаич... А Вы нам чаю предложите? – Нашлась Ленка. Всё возможное нужно сделать, что бы не дошло дело до занятий, тогда пропал план, пшик, протух. Она оглянулась как могла соблазнительней и посмотрела прямо ему в глаза. Так посмотрела! Будто она пришла его ебать, а не Танька.
– Конечно, конечно! – Стушевался Евгений Николаевич, было засуетился, но вовремя опомнился, остепенился.
У этой, Семаковой, такой порочный взгляд... Вот же горе родителям, в ближайший год, точно, в подле принесёт. Демченко по проще, но тоже фуштра еще та. Пошел ставить на плиту чайник. Пожалуй нужно быстрее от них избавляться, а то Даша приревнует. К кому? К школьницам? Ха! Он же учитель. Но она может... готова ревновать даже к столбу с мало мальски похожей трещиной... А тут, такие припёрлись! Не дай бог, Дарья Петровна придет раньше времени и не в парк, а прямиком к нему. Ведь скрывать их отношения уже нет больше смысла. Даша требует ясности в отношениях... Черт.
– Есть какой ни будь план? – скороговоркой спросила Ленка.
– Нету...
– Ладно. Делаешь так. Когда откроет учебник, подсядь к нему близко, склонись и трись об него, но не явно, он из тех, бздунов, что я говорила.
– Ага.
Вернулся Евгений Николаевич, озабоченный тем, что ситуация выбивается из под контроля, девчонки крутят им как хотят, а он идет на поводу. Нужно, наконец, брать власть в свои руки. Так-с, приступим к урокам. Он достал первый подвернувшийся учебник физики с полки, открыл его на первой попавшейся странице. Сел.
– Пожалуй, приступим, пока чайник вскипит.
Таня подставила стул как можно ближе к Евгению Николаевичу. Ленке легко говорить, потрись об него! Сама бы попробовала, каково. Присела почти робко, чуть раздвинула колени, ещё, ещё немного. Боже мой! Где же его колени, чтобы коснуться? Сделала еще движение и неожиданно коснулась. Сердце заколотилось в горле. Уф... Склонилась низко, низко над учебником.
– Движение и сила, – продекламировал Евгений Николаевич, – Что ты можешь сказать об этом?
Опять пахнуло от волос Демченко. Так это, она, такие духи использует! Запах неожиданно взволновал. Затрепетали ноздри. Евгений Николаевич вдохнул запах в полную силу лёгких. Черт... Не отвлекаться. Он скосил глаза на Таню. Виден краешек лица за распущенными волосами. Девчонка упрямо смотрит в учебник и кажется неимоверно напряжена. Оно и понятно, занятия предстоят не из простых. Лицо у нее слегка припудрено, краешек губ, что виден подкрашен вызывающей алой помадой. Зачем ей, косметика, такой юной девушке? Так. Красила губы в спешке, вон, чуть, чуть неровно помада, на уголках губ лежит. Захотелось вдруг немного мазнуть пальцем, чтобы поправить этот недостаток. Стоять! Что за... Ты кто здесь? Учитель?
– Что помнишь? – опять спросил он.
Таня будто пришла играть в партизанский допрос. Молчала, хоть пытки применяй.
– Хорошо. Ничего не помнишь? Ньютона хоть знаешь? Семакова. Можешь напомнить?
– Ыыыыы. Евген Николаич... Чайник вскипел.
– Ах да... – Облегченно вздохнул Евгений Николаевич. Вот ему как раз и нужна передышка. Наваждение какое-то. Школьницы пришли, а он рассматривает их глазами самца. Эт ты брось, Евгений Николаевич. После чая, сядет подальше от Демченко. – Я сейчас.
Он ретиво вышел на кухню за чайником.
– Не волнуйтесь Евген Николаич, мы сами можем это сделать! По бабски. – Крикнула ему вдогонку Ленка и шикнула Таньке. – Живо! Помочь ему, и смотри мне, делай свою работу. Он уже почти готов.
Таня метнулась вслед Евгению Николаевичу.
– Давайте я, Евгений Николаич!
Она взялась за ручку чайника, как раз и он тянулся к ней. Руки их коснулись. Таню словно током обожгло. Нет, скорее всего, это ручка, такая горячая. Они одновременно отдернули руки от чайника. Таня вспыхнула, покраснела до ушей, даже пудра не смогла скрыть нахлынувшего румянца.
– Простите Евгений Николаевич...
– За что?
– Чайник, чуть не уронили...
Он внимательно стал разглядывать девушку. Эээээ, девчонка. Она, что? Влюблена в него? Этого еще не хватало! Раньше... он и не видел ее, вот так близко. Серая мышка, такая же как и все, сливающаяся в общей массе. А сейчас, что-то совсем другое. Теперь понятно, почему от нее нельзя было добиться ни одного вразумительного слова у доски. Ох, дети... Выбирают себе кумиров, обожествляют их и тупо, слепо следуют за ними. Хорошо хоть его выбрала. А то подонка, какого усадила бы на трон? Эта мысль ему польстила. Кому не понравилось бы, побыть немного богом? Пусть даже и локально, в мозгах какого ни будь юного создания. Наверное они слишком долго стояли вот так, друг, против друга, что не заметили, как на кухню вошла Ленка.
– Ага, – сказала она, – а я жду, жду чая...
Подхватила сама чайник с плиты, по дороге, свободной рукой загребая чашки. Унесла всё это в кабинет.
– Эй! Подставку не забудьте, на стол чайник поставить. – крикнула из кабинета.
Евгения Николаевича словно разморозило. Так, так. Это никуда не годится! Ладно эта девочка, он ведет себя, более чем, по-идиотски. Ша. Все потусторонние мысли, прочь. Она пришла заниматься и он здесь лишь за этим. Мало ли, что девчонка себе в голову втемяшила, вот и не будем подогревать её. Учиться, учиться и еще раз учиться. Так кажется нам завещали?
Таня молча собрала на стол сахар, заварку, прочие принадлежности чайного ритуала. Почему-то это затянувшееся чаепитие ее раздражало. Да, всё раздражало; трескучая, болтливая Ле, недавний конфуз у горячего чайника, и вообще, то что они приперлись сюда. Лучше бы на дискотеку пошли, преспокойненько сняли себе мальчиков по своим зубам и трахнули их в лучших традициях. А тут, птица из стратосферы. Как его, такого недоступного спустить на землю? Всё плохо. И эта трусость перед учителем. Совсем покоя нет. И правда, к чему всё это?
Ленка отдувалась за двоих, щебетала всякую хрень, что в голову взбредёт, пыталась как-то расслабить нагнетающуюся обстановку за столом. Жень Николаич молчит, Танька молчит. Эта, вообще, бестолочь, совсем всё испортит, если Ленка уйдет. Вроде и не из робкого десятка, а тут, как будто дристун-травы обожралась. Чего бояться? Такой же мужик как и все. Если бы Ленке его пришлось трахнуть, запросто! Даже и глазом не моргнула. Взяла бы его и потащила в постель. А чего раздумывать и трусить? Так. Рановато еще уходить, пусть у них завяжется что-то безвозвратное, тогда и можно слинять. Вот, блядь! Так же классно всё начиналось, по плану, до этого дурацкого чайника.
– Евген Николаич, а вам нравится песенка: "Когда ты будешь скелетом"? – продолжала свой салонный трёп Ленка.
– Никогда не слышал...
– Сейчас спою. Кхм, Кхм. – Прокашлялась она и начала напевать. – Когда ты будешь скелетом, какая разница какого цвета у тебя были глаза. Когда ты будешь скелетом...
– Чушь какая-то.
– Почему? Очень хорошая песенка, нам с Танькой очень нравится... Там еще есть такие слова: Какая разница был ты мужчиной или трусом, любил и страдал, кого-то предал...
– Давайте заниматься, у нас скоро время выйдет, а мы даже и не начали.
– О! Смотрите! – Ленка взвилась, подскочила до окна. – какой закат!
Она стала у окна приняв позу курортника на пляже. Рубиновое солнце просветило ее насквозь. Да. Фигура у нее голливудская. Девка дурой будет, если сдуру детей нарожает. Ей же, прямая дорога в кинематограф. Такую бы звезду в постель. Евгений Николаевич тряхнул головой. Что за день, такой? Они же школьницы! Дети. Это очень плохие мысли.
– Заниматься будем?
– Вечер, закат, – задумчиво проговорила Ленка, словно не расслышав вопроса. – А где-то сейчас рассвет. Утро.
– Хм. Всегда в мире, где-то, каждое мгновение, утро. Физика. – Сказал Евгений Николаевич и решительно подвинул к себе учебник. – Давайте работать, у нас осталось всего пятнадцать минут времени.
Таня было поднялась чтобы подсесть ближе.
– Сиди на месте, так удобнее. – Евгений Николаевич предупредительно махнул рукой. Девушки переглянулись.
Раскусил их физик. Понял, что они задумали. Вот же ж! Слов нет, одни маты остались. Ленка разозлилась. Проебала Танька, свою удачу. А его непременно нужно опустить, это уже не просто игра, это политика, это насущная необходимость, цель всей жизни. Выход из положения есть? Выход всегда должен быть! Самой придётся его соблазнять, если Танька зачмырила. Вот бы он отменил свою важную встречу! Завтра у них такого азарта не будет.