Пока меня не будет

"Я договорилась о твоем наказании" сказала Лиза Джону по телефону.

Лиза была далеко, а завтра воскресенье – день его еженедельной порки.

"Я им рассказала, как тебя надо пороть. Мне бы хотелось, чтобы ты представил, будто тебя порю я и безропотно выполнял их приказы как мои собственные. Это ясно?"

"Да мэм"

"Не опаздывай!" предупредила Лиза.

"Нет, мэм!"

"Ок, молодец. Хороших снов! Люблю тебя!"

"Я тоже тебя люблю" ответил Джон.
По адресу, который дала ему Лиза, располагалось старинное викторианское поместье. Сад был полон роз, солнце отражалось от кремовой краски. Пройдя через сад, Джон поднялся на крыльцо и нервно позвонил в дверь. Через несколько минут ему открыла высокая женщина в туфлях на шпильке, делавшей ее еще выше. На ней была блуза с глубоким вырезом, отороченным кружевом, и короткая юбка. Ее ноги казались невозможно высокими. Ее волосы цвета воронова крыла свободно падали на плечи. Ее глаза были пронзительно голубого цвета.

"Да?"

Внешность женщины так потрясла его, что несколько мгновений Джон не мог произнести ни слова.

"Мне назначено"

"Вам назначено что?"

Сначала Джон подумал, что он, должно быть, ошибся адресом, но ее одежда подсказала ему, что он пришел по адресу.

"Порка, мадам" сказал он.

"Входите", сказала она и закрыла за ним дверь, когда он вошел. Попросив его назваться, она открыла книгу, лежавшую на подставке.

"Ага, вот оно! Вам назначено у Алисии. Прошу следовать за мной".

Он пошел за ней через холл в офис, ее каблучки стучали по твердому дереву паркета. Джон мог видеть, как мускулы ее попы двигались под обтягивающей ее тканью юбки. Привратница села за стол, на котором не было ни бумаг, ни даже телефона. Наверное, именно через такие столы перегибают негодных мальчишек, с трусами, снятыми до лодыжек, чтобы выпороть их тростью, подумал Джон.

Открыв картотеку, женщина нашла нужную папку и положила ее перед собой. Достав из нее два листка, она углубилась в чтение.

"Ваша жена Лиза попросила нас наказать Вас в ее отсутствие. Наказание будет включать в себя строгую порку, во время которой Вы будете обнажены. Вы должны быть готовы к тому, что эта порка причинит Вам боль, после нее могут остаться синяки и рубцы. Во время порки Вас могут привязать к скамье. Будьте любезны, подпишите эту форму, если Вы согласны".

Джон дрожащими пальцами подписал документ.

Женщина взяла подписанный формуляр и положила его обратно в папку, которая затем была обратно заперта в картотеку.

Затем они вернулись в прихожую. Следуя за своей привратницей, Джон поднялся по лестнице темного дерева с резными перилами, покрытой темным ковром. Сперва он вообще не мог ни на что смотреть, кроме ее попы, которая ему очертания которой лишь подчеркивались короткой обтягивающей юбки. К его разочарованию, юбка была слишком длинны, чтобы дать ему рассмотреть ее трусики. Поднявшись, он поднял глаза и с изумлением увидел обнаженную женщину, стоящую на площадке.
Перила заканчивались высоким столбом полированного темного дерева. Запястья женщины были скованы над ее головой наручниками, пристегнутыми к вделанному в столб кольцу. Ее глаза были закрыты шелковыми шорами. Сопровождающая Джона привратница прошла мимо привязанной к столбу женщины абсолютно безразлично, как если бы площадка была пуста. Проходя нее, Джон увидел, что попа и верх бедер женщины были ярко-красными – видно, ее недавно пороли!

Его сопроваждающая, заметив, что Джон отстал, сказала "Она ожидает порки хлыстом. Пожалуйста, следуйте за мной!" Пройдя через холл, она открыла дверь спальни, впустив Джона внутрь и закрыла дверь. Внутри Джон увидел двуспальную кровать, накрытую кружевным одеялом, с большим количеством подушек. На одной стене висели разнообразные кнуты, хлысты, paddles, специальные ремни для порки. Рядом с кроватью стояла корзина для зонтиков, наполненная тростями.

"Разденьтесь до трусов, пожалуйста".

Джон нервно разделся. Ему было очень неуютно снимать с себя одежду, чувствуя на себе ее пристальный взгляд. Аккуратно сложив одежду, он положил ее на кровать, поставив свои ботинки под нее. Но привратница забрала его вещи. "Вы получите их обратно по окончании сессии", сказала она. "Алисия скоро подойдет и накажет Вас" – с этим словами она вышла, заперев за собой дверь.

Джон сел на кровать и стал ждать. Через несколько минут он услышал шлепки кожи по плоти и женские крики. Видимо, женщину на лестнице начали пороть, подумал он.

Еще через несколько минут открылась дверь и вошла женщина. Несколько коротких мгновений, пока дверь была еще открыта, Джон мог слышать звуки порки более отчетливо. Вошедшая была одета в черное кружевное белье. Ее лицо закрывала серая маска совы, заканчивающаяся острым клювом, закрывавшим нос. Нижняя часть ее лица была открыта. Из глазниц птицы выглядывали голубые глаза. Из-под серых перьев на ее плечи ниспадали золотистые волосы.

"Я Алисия" сказала она. "Сегодня я накажу тебя". Глаза Джона бегали от маски к ее полным грудям. Он мог различить неясные очертания ее сосков под черным шелком. Трусики – стринги образовывали черный треугольник между безупречно белыми бедрами. В руках она держала папку. Взглянув в нее, она спросила: "Ты Джон, а жена твоя Лиза?"

"Да, мэм"

Положив папку на ночной столик, Алисия спросила: "Сказала ли тебе жена, что тебя здесь накажут?"

"Да, мэм"

"Вчера я говорила с Лизой. Боюсь, что твое наказание будет включать очень суровую порку" – сказала она, почти сочувственно. "Для таких серьезных наказаний мы предлагаем по желанию наказуемого привязывание к скамье. Если Вы не воспользуетесь этим предложением, но, тем не менее, во время порки будете слишком сильно дергаться или сжимать попу, то мне придется все равно привязать Вас к скамье, но уже назначив дополнительное наказание. Поэтому подумайте, не лучше ли с самого начала попросить, чтобы Вас привязали, дабы избежать дополнительного наказания?"

"Меня не придется привязывать, мэм"

"Ладно, я всегда спрашиваю. Некоторые из моих наказуемых рыдают к концу порки и им трудно лежать спокойно".

Алисия села на кровать. "Будут ли у Вас вопросы перед тем, как мы начнем?"

"Нет, мэм"

"Хорошо". Указав на стену с развешанными paddles и ремнями, она сказала: "Принесите мне легкий paddle с краю". Джон повиновался.

"Спустите трусы и ложитесь ко мне на колени".

Джон смутился, когда почувствовал, как его напряженный член выпирает из трусов. Спустив трусы до середины бедра, он лег ей на колени, его член был при этом прижат к ее напряженному бедру. Но вскоре возбуждение от трения члена о ее бедро было прервано сильным ударом, нанесенным paddle по его заду.

Алисия размеренно порола его, сильно шлепая paddle по заду. Через некоторое время она сделала паузу, давая ему возможность перевести дух. Погладив его попу, она произнесла "Ты был хорошим мальчиком и лежал спокойно!"

Она возобновила его порку, на этот раз уже нанося более сильные удары, каждый из которых заставлял его вскрикивать. В конце экзекуции попа Джона горела.

"Ладно, милый. Вставай и снимай трусики". Он скинул трусы на пол.

Алисия указала ему на кровать, в ногах которой была подставка для колен, наподобие тех, которые используют в церквах. "Встань на колени и ляг грудью на кровать!" приказала она. Он выполнил ее приказание. Подставка под колени была так высока, что его задница оказалась приподнята высоко вверх. Подойдя к корзине для зонтиков, Алисия выбрала ротанговую трость и встала позади него. Джон услышал свист трости и в тот же миг его задницу ожег первый удар. Она порола его очень сильно, положив первый удар в верхней части его попы, а остальные постепенно нанося чуть ниже предыдущего с замечательной точностью. Во время порки Джон орал не переставая.

Потом Алисия устроила Джону краткую передышку, потрогав пальчиками вздувшиеся на его попе рубцы, после которой возобновила порку.

Следующая передышка была дана Джону тогда, когда Алисия меняла ротанговую трость на синтетическую пурпурную, более тяжелую и строгую. Под конец Джон не мог удержаться и сжал ягодицы, заработав тем самым два дополнительных удара, которые Алисия нанесла сильнее остальных.

Закончив с тростью, Алисия убрала ее в корзину и взялась за тяжелую деревянную массажную щетку.

"Вставай, милый. Я хочу, чтобы ты теперь снова лег ко мне на колени".

Когда Джон был уже у нее на коленях, она сказала "Это будет очень болезненная порка, дорогой. Я порю тебя от имени твоей супруги и я бы хотела, чтобы ты думал о ней во время порки".

С этими словами она начала порку щеткой, ударяя попеременно то по одной, то по другой ягодице. С нарастанием боли, он все явственнее и явственнее представлял себе свою жену, на время забыв, что это не она задает ему его воскресную порку. Наконец Алисия велела ему подняться.

"Пожалуйста, подожди меня здесь, я скоро вернусь".

Когда она повернулась к нему спиной и пошла к двери, Джон мог рассмотреть ее круглую попку под черными трусиками.

Он начал неистово тереть свои исхлестанные ягодицы и бедра, с тревогой думая о том, закончено ли на этом его наказание. Через десять минут вернулась Алисия и повела его через холл. Пока они шли, Джон не переставал разглядывать ее задницу. Наконец они достигли темной деревянной двери в конце зала, которую она отворила и посторонилась, пропуская его вперед. Зайдя вслед за ним, она затворила дверь.

В центре комнаты стояла скамья для порки. Сбоку от нее стояла женщина, на которой, как и на Алисии, не было ничего кроме черного кружевного белья. Ее лицо было закрыто маской сокола, ее черные волосы были заплетены во французскую косу. Поверх трусиков на ней был надет черный страпон. Черный дильдо торчал как эрегированный силиконовый член. В правой руке она держала черный хлыст.

"Это Анна" – сказала Алисия. "Она произведет оставшуюся часть наказания, назначенного Вам женой". Подойдя к скамье, Алисия сказала "Подойдите сюда, пожалуйста. Для второй части Вашего наказания я разложу Вас на скамье".

Он лег на колени. Скамья была в виде буквы V, из-за чего его торс и колени оказались внизу, попа в верхней точке примерно на уровне пояса.

"Будьте добры, расставьте ягодицы" – приказала Алисия. Он потянулся назад и растянул свои горящие половинки.