Девушка в роли жертвы

В качестве иллюстрации угрозы начинаю медленно сжимать двумя пальцами торчащий пенек соска. Сначала ее тело сжалось, глаза зажмурились от страха. Тут я резко сжал пальцы, и ее грудь резко рванулась вверх. По ее вскрику сложно было понять чего там больше страсти или боли. Отпускаю сосок, и ее тело медленно опадает. Смотрю в ее глаза и пытаюсь понять, что там за этими пушистыми опахалами на блестящем дне – страх или страсть? Снова берусь за сосок. Тело ее вздрагивает, сжимается, но не вырывается. Эгей! А девочке то нравится! Медленно покручивая, очень медленно сжимаю. Тело ее немедленно напрягается и также медленно начинает выгибаться вслед за моей рукой, сжимающей ее возбужденный сосок. Резко, сильно сжимаю, отпускаю и снова резко сжимаю. Языком начинаю нежно ласкать сосок. Нежно, нежно. На грани дуновения. Наташенька смотрит на меня полузакрытыми глазами, сквозь сумасшедшую пелену страсти сквозит удивление. Хочет что-то сказать, но не успевает – я заглушаю звук поцелуем.

Какое-то время мы просто целовались. Наши губы игрались друг другом, целуя то нежно, то глубоко. Просто прихватывая губами, и слегка покусывая.

Руки что-то делают сами. Скользят по груди, животу, бедрам. Ныряют в бесконечную нежность женских тайн. Порхают как касание бабочки по плечам. Теплая нежность ее тела доставляет такое удовольствие, что хочется закрыть глаза и раствориться в ней.

Глажу ее девичьи губки руками – они раскрываются под моими руками как прекрасный, даже на ощупь, цветок. Пальцы просто проваливаются в горячую потрясающе скользкую глубину, вырывая из ее груди очередной стон. ЕЕ ножки раздвигаются шире и она движением бедер насаживается своей киской на мои пальцы. От захватывающих ощущений ее ножки раздвигаются буквально на шпагат, а тело стает почти на мостик, вырываясь из моих рук. Чувствуя насколько там скользко горячо и жадно я ввел сначала два пальца, потом три и шалея от собственной наглости и необычности ситуации я ввожу три пальца в киску и один ниже и начинаю просто трахать ее своей ладонью, шалея от ее бессвязных криков, в которых не разобрать, где страсть а где боль. Глядя на ее широко разведенные ножки, стекающие из распахнутой киски капли и целуя ее бархатистую кожу я решился на совсем уж безумный эксперимент. Вынув мизинец из попки и смазав его и большой палец в ее соках, пока она отдыхала от предыдущего бурного наступления, я начал постепенно просовывать ладонь в ее лоно. ЕЕ губы раскрылись в беззвучном крике. Тело ее мелко подрагивало. Руки ее раскрывали ее ножки все сильнее и сильнее и под моим изумленным взглядом моя рука скрылась в нежном девичьем теле. ЕЕ матка плотно обхватила мою руку. Попытка сжать кулак в ее лоне вызвала непередаваемое очущение плотного, горячего и в тоже время скользкого охвата моей руки. Начинаю, немного покручивая кисть, двигать рукой, перебирая пальцами. ЕЕ губы бессвязно что-то лепетали о том что это невозможно что: Ох! Я не: Ааах!!! Тело ее мелко, но сильно дрожало. Руки Наташенька то раздвигали ножки еще шире, то царапала мои плечи. Иногда я сжимая кулак как бы расширял ее изнутри, при этом она замирала с раскрытыми ножками, безумно перекрученным телом и протяжно стонала при моем малейшем движении переходя на крик. В какой то момент ее тело подбросило, напряглось так что сквозь тонкую кожу проступили вены. Крик, сопровождавший это движение, мог разбудить сексуального маньяка в престарелом сельском пасторе из английских фильмов. Громкий, вибрирующий, перемежающийся всхлипами, стонами постепенно стихающий и становящийся более глубоким. Как обезумевший я начал сильнее двигать рукой чувствуя как мой член задергался, выбрасывая семя непередаваемо длинными импульсами.

Постепенно мы затихли. Наташа не двигалась. Ее чудесное тело было мягким и податливым. Когда я нашел в себе силы двигаться, я нежно поправил ее на постели – заглянул в глаза. Было ощущение, что я заглянул в новую вселенную. Её взгляд смотрел на меня так что было ощущение что я на ею познан. Как будто меня окружает вязкая, нежная теплота ее взгляда. Я тонул в глубине смысла ее глаз. Ощущения бесконечного, невыразимого понимания, поглотило меня. Сколько мы смотрели в глаза друг другу, я не знаю. Счет времени остановился.

Наверное, люди и так познают Дао