Я, подружки и Макс

После третьего дня на море все получили ожоги и ночь прошла неспокойно. Длинное ожидание солнца и моря для трех сибирских девчонок и не могло окончиться ничем другим. Так что утреннее приглашение Светкиного папы – дяди Володи – идти купаться мы дружно проигнорировали. Мы – это я и две мои подружки Света и Ляна. Света – друг детства, соседка и товарищ по песочнице еще с детсада с которой я не впервые попадала на халяву на морской отдых в Крыму.

Светкин папа работал в торговле. Мама умерла, когда Светке было 5 лет. Папа так и не смог найти другую жену и все время таскал за собой на курорты целую ораву – своих детей и их друзей. Мои родители были победнее и могли мне обеспечить разве что каникулы у бабушки в деревне, поэтому с радостью пользовались возможностью отдать дочку в хорошие руки на лето.
Ляна – Светкина одноклассница и тоже член нашей "банды", членами которой собственно и были мы втроем. Это лето для нас троих было последним перед поступлением в ВУЗы. Я шла в художественный, Света собиралась на юридический, а Лянка все еще думала, но вроде как хотела уехать в Москву искать счастья на философском факультете МГУ.

А, ну да, и еще с нами малый 11-летний Светкин братишка Макс. Или "Нагрузка" как она его называет из-за того, что папа всегда "всучивал" его нам на прогулки или в когда мы шли в кино. Малый настолько привык с детства к нашей компании, что его в принципе не интересовало общение с ровесниками или ровесницами. Хотя нас иногда это конкретно обламывало, особенно когда речь шла о делах интимных. Светка с Максом вообще были в состоянии постоянной войны и подставляли друг друга при каждой возможности.

Мне в принципе этот малый нравился и я вроде ему тоже. Его так же как меня тянуло к рисованию и он любил смотреть, когда я рисовала. Хотя, думаю, не только общие интерессы тянули его ко мне. Малый подростал и мужал. Время от времени я ловила его взгляды на себе, а особенно на своей груди. Он тогда смущался и отводил глаза, а меня это конкретно забавляло.

В то утро мы долго не вставали. Ночные посиделки с разговорами на разные темы закончились около трех. Целое утро возле нашего домика шумела какая-то ребятня и Светка время от времени стучала в стену и кричала что-бы они шли играть в другое место.

Первой не выдержала Ляна. Она уселась на свою койку и прикурила утреннюю сигарету. Из нас троих курила она одна. Поскольку в нашей комнате были только две кровати, то право на "одиночку" разыгрывалось на "чу-ва-чи". Ее выиграла Лянка. Она врочем всегда выигрывала. Нам со Светкой пришлось делить одну койку. Макс с отцом жили в соседней комнате. Нас от них разделяла кухня, поэтому наши ночные посиделки не мешали им спать, если конечно Лянка не начинала ржать, так как она умеет.

"Эй, подъем, сучки" – крикнула Лянка и швырнула в нас подушкой. В ответ в нее полетела наша. Лянка увернулась и заржала. Я посмотрела на нее и тоже засмеялась. Белые как молоко сиськи на фоне красного от солнечных ожогов тела смотрелись очень смешно. "Теперь, Лянка, тебя уже никакой топлесс не спасет" – пробормотала я все еще сонным голосом. Лянка посмотрела на свою грудь и парировала как смогла: "Вы не лучше, дуры".

Я уселась на кровать и посмотрела в зеркало напротив. Видок был тот еще. Я подошла в двери и заглянула нет ли кого-нибуть, поскольку была в одних трусах. Макс со Светкиным отцом были наверно на пляже. Взяла из холодильника бутылку кефира, принесла и дала Лянке.
"Мажь давай" – сказала я и улеглась на ее кровать.

"Позно, Вася, пить "Боржоми". Это уже хрен поможет" – сказала она.

"Мажь давай. Может и поможет" – я хотела использовать любую возможность чтобы уменшить этот зуд на коже.

Холодный кефир обжег ледом воспалившеюся кожу и я завизжала.

"Терпи, зараза" – сказала Лянка с удовольствием размазывая кефир по моей спине.

"Маш, снимай трусы, а то у тебя жопа тоже красная. " – сказала мне Лянка.

"Это все стринги, блин. " – ответила я и стянула трусы чуть ниже попы. Ощущение холодного кефира на попе было прикольным и я закрыла глаза.

"Ты смотри не кончи там" – как всегда спошлила Лянка.

Я открыла глаза и охренела. В зеркале на стене было видно, как в маленьком промежутке между занавеской и оконной рамой на меня уставились чьи-то глаза. "Макс, блин!" – узнала я его по маленькой родимке под глазом. Вот, малый казел. Я закрыла глаза и не подала виду, что увидела его.

Ситуция было глупой. Трусы не натяну – попа была в жырном кефире. "Да ладно, пусть смотрит" – подумала я и попыталась расслабиться. Ощущение неловкости вдруг сменилось на игривое возбуждение. Я лежала ногами к окну и у меня было чувство как-будто взгляд этого 11-летнего пацана буквально проникает мне в дырку. Я чуть расставила ноги, насколько это позволяли трусы на ногах, и сама охренела от себя и своего блядства. "Ну ты и сучка" – подумала я про себя и улыбнулась. Я вроде-бы даже почувствовала, что рада за Макса. Удался парню день, однако.

"Эй, ты чево там, в натуре приторчала?" – заржала Лянка.

"Ага, Лянка. Ты молодец. Надо тебе в бляди пойти – мужики од одного массажа кончать будут" – сказала я. В углу теперь уже заржала Светка. Лянка дала мне подзатыльник и спрыгнула с кровати. Глаза Макса в створке ищезли.

"Светка, пошли в душ" – крикнула с кухни Лянка набитым булкой ртом. Светка стала на кровать, с нее слетела простыня и она смачно потянулась. Она была самой пышнотелой из нас. В то время как мы с Лянкой не особо могли похвастаться формами и в принципе уже не ждали, когда же эта грудь наконец вырастет, у Светки с этим все было в порядке. Сиськи третьего размера, сочная попа и немножко жирка на поясе, который впрочем ее ничуть не портил.

"Не совращай меня, а то тут Лянка меня уже почти до оргазма довела" – сказала я Светке, которая в одних трусах подпрыгивала на кровати. Светка вдруг закинула голову назад и сделала "мостик", но не удержалась и свалилась с кровати. Мы дружно рассмеялись. Ее голова показалась из-за кровати: "Давай пошли в душ, а то так никогда отсюда не вылезем".

Я села на кровать и стянула трусы – замарать их жирным кефиром не хотелось. Завернулась в простынь. Светка накинула майку и мы пошли в душ. Кабинка с резервуаром, вода в котором нагревалась от солнца находилась в десяти метрах от домика. Там уже плескалась Лянка и пела какую-то, только ей известную песню, на английском.

Мы подмигнули друг дружке, тихонько подобрались, сбросили наши вещи в маленьком предбанничке и ворвались с визгом к ней в кабинку. От нашего визга в дворике даже на минутку умолкла ребятня. Старшие курортники с недовольством поглядывали на кабинку, в которой три девахи устроили маленький беспредел. Могу себе представить, что подумали о нас эти старперы, когда из кабинки раздались крики Лянки: "Светка, давай побреем Машку, а то смотри как она там заросла". У меня вроди бы с этим все было в порядке и я сбрила там все, так как собиралась загорать в стрингах, но Лянке нравилось провоцировать окружающих и мы вместе писались от хохота.

Через минут десять один из наших соседей – мужик лет 50-ти – крикнул нам, чтобы мы прекращали тратить воду, а то она на всех и к вечеру уже никому не хватит. Как всегда первой отреагировала Лянка. Она встала на деревянную перегородку, на которой крепилась стенка из шифера, и поднялась так, что оказалась по пояс над стенкой. Мы смотрели с низу и сдерживая смех ждали, чево будет.

"Ой, дядя, извините. Мы уже заканчиваем" – сказала она голосом провинившегося ребенка. Оказалось, мужик был с женой. Та увидев по пояс голую Лянку офигела. Мужик офигел еще больше. Жена взяла его за руку и потянула в сторону сыча что-то вроде "совсем уже охренела эта молодежь". Светка скрючилась от смеха в углу. Ленка спустилась и посмотрела на нас с видом "ну как я?". Я со слезами на глазах смотрела в щель между стенками на эту офигевшую парочку.

На обед подтянулись и дядя Володя с Максом. Я старалась не смотреть Максу в глаза, как вроде бы это я сделала что-то плохое. Макс вроде тоже избегал моего взгляда. Но потом у меня, как и утром, неловкость сменилась на игривость и я наоборот старалась поймать глаза Макса. Когда мне это удавалось я подмигивала ему и улыбалась. Меня это откровенно забавляло и смешило. Он, хотя возможно и не понимал, чего это я, но смущался и краснел.

Ближе к вечеру, когда солнце уже не так жарило мы вывалились на пляж. Дядя Володя поехал в город, а Макса оставил с нами. Я лежала на песке и мечтала, когда окончательно стемнеет чтобы можно было поплавать по лунной дорожке. Ночные купания нагишом – это моя страсть, к которой я пристрастила и девах. Было как раз время полнолуния и я уже представляла себе как подхожу к воде, расстегиваю лифчик, стягиваю трусы и вхожу в теплую-теплую и спокойную морскую воду. В такие минуты у меня чувство, что я отдаю свое тело природе, а она его принимает и ласкает и отдает все свои прелести.

Правда прошлым летом одна из таких историй закончилась для нас глупым приключением. Мы пошли вечером на речку за городом. У нас было свое место, которое было скрыто от поля ивами и кустами. Но на всякий случай кто-нибуть из нас всегда оставался на берегу посторожить вещи и смотреть нет ли кого. Осталась Лянка. Через пять минут сидения с бутылкой вина на пеньке она крикнула нам "Да ладно, никого нету" и быстро раздевшись до гола побежала через камиши к нам воду. В речке было довольно сильное течение и нам каждый раз приходилось вдоль берега возвращаться с десяток метров к своему месту. Первой увидела проблему Светка.

"Блин, там мужик какой-то" – закричала она. Мы увидели как от берега удирает мужичара лет сорока в лохмотьях, вроде как бомж, с охапкой наших вещей в одной руке и бутылкой нашого вина в другой. Секунды две-три мы смотрели на него и не знали чего делать. И вдруг Лянка, которая была самой пъяной, с визгом "Стояяяяять!" рванула с воды на берег. Мы за ней. Бомж, оглянувшись, нырнул в кусты и побежал в поле. Пъяная Лянка побежала за мужиком и закричала "Убъю, скотину!". Если б не она, мы б наверно так и остались на берегу. А так мы рванули за ней, поскольку не знали, что сдесь можно сделать другого. Картина, конечно, была убойная. Огромное поле с молодой пшеницой по пояс, залитое лунным светом, бомж который бежит через него а за ним три голые девки с визгами и криками.