Княжна Тоцкая. Шалости

– Смотри, Яша, смотри! – свободной ручкой княжна развела ещё вдобавок и губки пизды; потянула одну сперва в сторону, затем другую ухватила за мохнатое ушко, раскрывая щелистую раковину.

.. – Смотри, Яша, смотри!.. А так?

– Госпожа!..

Яша охнул, затрясся и не удержал: хуй забрыкался, заплясал сам собой, заходил ходуном перед самым носом у девушки и сразу вдруг выметнул такой напряжённый фонтан, что княжна ощутила горячий шлепок, звонкий будто пощёчина на своей разрумяненной щёчке...

– Нахал!!! – княжна отшатнулась, ухватываясь ладошкою за лицо. – Что ты, Яша, наделал! Нице! Ты забрызгал всю меня из флакончика!

– Но это не флакончик ведь, госпожа!.. – Яша просто взмолился – ему было столь хорошо, что вздутый хуй, не успев и опасть, лишь подрагивал, чуя вновь подступающую к нему силу...

– Яша, но как же так? – княжна Натали продолжала держать в руке всё твёрдый и твёрдый пульсирующий ствол: вот, к примеру, у Александера, она верно помнила, после проливки всегда наступало мягкое сдутие; в пизде всё ощутимее взволновалось и словно почёсывалось...

– Госпожа... Станьте ладушкой!.. – молвил вдруг Яша-лакей.

И ему даже не пришлось разъяснять таившийся за фразою смысл – княжна Натали отпустила его и прогнулась очень наскорую, подставляя мяконький зад под усердного содрогателя... Яша подсел под неё, приобняв за лакому грудь и резво толкнулся ей внутрь розовым скользким своим торчуном. Хуй довольно легко разобрал себе путь, и княжна была поражена в этот раз вместо боли настолько прекрасными чувствами, что обернулась, даря ласковый взгляд верному Яше-слуге. Тот быстро задёргался согнутым станом под ней, доводя до кипения страсти дыхание обоих юных сердец. Время утратило силу над ними, и улыбающийся Яша услышал лишь, как закричала звонко в голос его госпожа княжна Натальенька, да почувствовал, как туго хватается, будто рукой, за хуй его и без того узкая девичья пизда... Яша заплясал побыстрей и прилип к голой заднице вовсе – ещё один пенный поток полился навстречу порыву страсти княжны, и Яша-лакей, ровно ей в тон, застонал...

– А что, Натальенька, кричала ли ты пред обедом за полчаса или мне померещилось? А, коли так, так и зачем? – вопрошал за обеденным столом почтенный глава семьи, добрый папенька княжны Натали, великий князь Йори Ихарович, отведывая гамбургских штучков уготованных на кухне Порфирией. – Подай, Яшенька, мне вон ту!

– Что Вы, папенька! Всё померещилось Вам! – живо откликнулась княжна, озорно сверкнув глазами на прислуживающего папеньке Яшу. – А если и вскрикнулось раз-другой, так разве теперь и упомнится мне, по причине какой? Яша, будь добр, и мне ещё одну такую сладкую палочку!