Екатерина Павловна и мальчик. Часть 1

Екатерина Павловна, стройная и привлекательная брюнетка тридцати восьми лет (хотя ей никто не давал больше тридцати) была, как сейчас говорят, преуспевающей "бизнес-леди". Отличная работа, большой заработок, куча подчиненных. Развелась еще десять лет назад: муж мешал карьере. За эти десять лет были и почитатели и любовники и "нужные" люди. В общем – дела шли в гору полным ходом.

Однако... больше года назад с ней впервые случился... Как бы помягче сказать?. . приступ. Сама Катерина называла это наваждение "бешенством матки", хотя точно знала и мудреное название сей болезни и причины ее вызывающие, но предпочитала именно такое название.

Раз в полтора или два месяца в пятницу вечером, она брала у старой подруги подержанную "шестерку", звонила Боре насчет квартиры и отправлялась на "охоту".
Суть сей операции заключалась в следующем: "оформив" на лице чуть вызывающий макияж и одевшись по сексуальней, Катерина выбирала любой супермаркет (лишь бы подальше от своего дома), покупала в нем дешевой снеди. Нагрузившись кучей пакетов и пакетиков Катя начинала "стрелять глазками" по сторонам в поисках молодых людей, иногда даже двух. Затем просила помочь донести это все до машины, а затем и проехать с ней до дома, чтобы разом затащить еду в квартиру. Ей редко кто отказывал. А дальше... дальше все было "делом техники". Они предавались безумному сексу. С каждом разом мысли Екатерины становились все похабней и изощренней, пока, наконец, она не поняла, что именно ей нужно.

Вот и сегодня она искала в толпе не стройного молодого мальчика, а именно хлюпкого сопливого пацана. Вскоре такой нашелся: худой, долговязый, лет семнадцати, лицо в прыщах. Катю даже передернуло от отвращения.

На ее просьбу о помощи мальчик сначала от изумления вылупил глаза, пожирая статную фигурку незнакомой женщины, а затем суетливо стал собирать пакеты.

Уговорить его проехаться "до хаты" не составило труда. Вот и квартира. Екатерина ненавязчиво приглашает гостя пройти в комнату. Тот смущаясь и дергаясь от напряжения плюхается в кресло.

– Пива? – спрашивает она и не дождавшись ответа открывает бутылку, стоящую на журнальном столике, щелкает пультом видика и, извинившись, порхает в кухню – разобрать пакеты.

Сидит и курит, прислушиваясь к тихим стонам и всхлипам доносящимся из комнаты. Она прекрасно знает, что по видику идет жесткая порнуха и улыбаясь представляет изумленную прыщавую рожу мальчика. Выждав минут пять Екатерина возвращается, мельком успев заметить как мальчик мгновенно закидывает ногу на ногу, пытаясь скрыть эрекцию. Изумленно всплескивает руками и выключает видик. Бормочет извинения и, словно стараясь загладить вину, предлагает выпить коньяку.

Парень настолько ошарашен происшедшим, что залпом выливает в себя всю рюмку. Катерина наливает еще и, вновь извинившись, выходит в ванную.

Так! Долой костюм, долой лифчик и трусики! На теле только пояс и чулки. Все! Долой Екатерину Павловну! Теперь она Катя – Катерина: потаскушка и откровенная блядь... Взяв с полки глеевую смазку Катерина хорошенько смазала свою щелку и заднее отверстие.

Они все реагируют на ее "выход" чуть – чуть по разному. Этот, например, выскочил из кресла, выпучил глаза и покраснел так, что уродливые прыщи на его лице превратились в фиолетовые фонарики.
Сделав несколько шагов, Катерина чуть помедлила и стала медленно опускаться на колени, одновременно расстегивая пуговицу и молнию на его замызганных джинсах.

Рывком приспустила джинсы вместе с трусами, она почувствовала ЕГО ЗАПАХ!

Боже! Этот парень наверняка не мылся целую неделю! – шевельнулось в душе ее благочестивое "я".

"Отлично! – возразила она сама себе, – Тем сильнее будет твое унижение... "

Парень очнулся и попытался отстраниться. Катя придержала его и приоткрыв свои губки стала приближаться к его напряженному члену.

"Не очень большой и не совсем толстый... – мелькнуло легкое разочарование. – Зато явный девственник!"

Свободной рукой она наклонила прилипший к животу член. Тихонько, словно боясь спугнуть, лизнула скрытую кожицей головку. Затем не торопясь провела языком вдоль ствола. Одновременно ее рука заскользила вниз оттягивая кожицу. Запах немытого тела стал еще сильнее.

У Екатерины Павловны было немало мужчин: чисто вымытых и не очень, откровенно грязных и потных, но как ей казалось все их члены были почти одинаковы на вкус. Но мальчики! Мальчики пахли совсем по другому...

Уже не в силах сдерживать себя, Катя заглотила обнажившуюся головку. Язычок проворно пробежался по ободку. Еще и еще раз.

Приподняв голову Катя посмотрела на своего партнера. Ей нравилось следить как меняется выражение лица этих мальчиков. Растерянность сменяется удивлением, удивление сменяется осознанием происходящего, а вскоре приходит наслаждение.

Катюха старалась вовсю: заглатывала член почти целиком, отступала до головки, облизывала ее и делала новый заход. Ее ритм стал убыстряться. Еще заход, еще, наконец в ее рот буквально хлынул поток теплой жидкости.

Как она любила этот момент! Приоткрыв рот, чтобы не захлебнуться Катька глотала и глотала этот чудесный нектар, ее левая рука так и ходила вдоль ствола выдавливая все до капельки.

Почувствовав, что это последняя порция, развратница не стала глотать и, подражая порно актрисам, язычком выдавила семя себе на губы. Сперма медленно потекла по подбородку.

Ошалевший от произошедшего парень плюхнулся в кресло, а Катька продолжала спектакль. Опершись на левую руку она широко развела колени и откинулась назад. Правая рука начала блуждать по блестящей от смазки письке.

Нет, она не собиралась возбуждать себя, ей хватало для этого самой ситуации, просто по опыту Катька уже знала, что таким мальчикам хватает всего несколько минут, чтобы их орудие вновь набрало силу.

Так и произошло. Пока сопляк переводил взгляд с подбородка залитого спермой на раскрытую пизду и обратно, его хуй вновь занял боевую стойку.

Упускать такой шанс был грех и Катя, слизнув остатки спермы с подбородка, перебросила по очереди свои роскошный ножки на подлокотники кресла, с наслаждением насадилась на восставший член.

Теперь и до сопляка дошел тот факт, что он не просто дрочит свой хер, скорчившись под одеялом, а ебет настоящую женщину! Он вдруг грубо и больно схватил ее груди и попытался "взять инициативу в свои руки".

Катя не противилась. Она перестала подмахивать и лишь сжимала и разжимала мышцы. А малец старался во всю! Его прыщавая физиономия прямо таки светилась от гордости! Чтобы ему подыграть Катерина застонала и принялась хрипеть:

– Давай! Еще, еще! Да-а-а.. Так, так... Еби же меня! Еби...

К ее удивлению пацан вдруг выгнулся дугой, закатил глаза и с такой силой сдавил ее груди, что она заорала от боли. Но сопляк не обратил на это ни малейшего внимания и продолжал тащить ее на себя, словно стараясь вогнать в нее не только свой член, но и яйца в придачу! Не в силах терпеть боль она уже хотела врезать по этой наглой морде, как вдруг парень сам толкнул ее и Катерина упала на спину, ударилась головой. В глазах потемнело. От боли и неожиданности она не сразу поняла, что этот сморчок что-то ей говорит. Наконец до нее дошло:

– Иди сюда, сучка! Отсоси мне – похоже он был горд собой до невозможности.

Он хочет ее унижений? Что ж! Она и сама хотела того же! И Катя, поползла к нему.

Его еще не начавший опадать член был блестящим от ее выделений и его спермы. Заискивающе глядя в глаза мальчишки, Катерина словно стесняясь робко лизнула липкий ствол раз, другой, но затем, уже не в силах бороться с нахлынувшем желанием впилась в головку, высасывая сперму.

Теперь она действительно превратилась в похотливую сучку. Ее язычок и жадный ротик во всю обрабатывали головку и, так и не ставший мягким ствол пениса. Правая рука сама нырнула в липкую от спермы промежность.

Мальчишка извивался и стонал, но она знала, до следующего семяизвержения еще далеко. Даже молодому организму требуется время для восстановления. Но плоть самой женщины еще требовал удовлетворения. На Катерину, что называется, накатило. Она хотела не просто трахнуться, а жесткого и яростного изнасилования. Пусть этот прыщавый молокосос, на которого вряд ли обращали внимания сверстницы, осуществит все свои грязные и низкие желание. А если не догадается о чем либо, она сама подскажет.

"Сегодня будет настоящий оргазм!" – она это чувствовала.

Катерина прибегла к испытанному средству. Оторвавшись от тщательно обсосанного члена, она развернулась к нему "раком", положила голову на край дивана и руками широко раздвинула ягодицы, так, чтобы обе ее дырки раскрылись в безмолвной просьбе.

В первые свои приключения она еще гадала, какую из них выберет ее насильник, но теперь уже почти не сомневалась в исходе. Девяносто девять процентов из них засовывали ей в жопу. Первое время она не всегда давала в задницу – берегла. Но как-то раз она сняла сразу двух юнцов и те так отмолотили ее жопу, что неделю срать не могла. Теперь ее анус уже не напоминал кружок, скорее вытянутую щель, окруженную багровыми рубцами...

"Да! Они все особенно любят: сначала в жопу, затем в рот... " – подумала Катерина.

Подгоняя себя к первому, пусть не такому мощному, но все же оргазму, она еще шире раздвинула свою задницу. Мальчик вскочил с кресла. Закрыв глаза в предвкушении новой порции унижений, Катька почувствовала как его пальцы, сначала робко, затем все настойчивей проникают в ее изнывающую пизденку. Два, три, а затем вся кисть погрузилась в истекающую соком пещерку. Она дернулась и застонала, когда неосторожные ногти царапнули матку.

Екатерина, словно со стороны представила происходящее; как она – та, которую называют "железной леди", стоит раком и позволяет какому-то прыщавому юнцу ковыряться в свой пизде! Если бы хоть кто-то из сослуживцев увидел эту картину, его наверняка бы хватил инфаркт!

Тем временем юнец, совершенно не церемонясь, продолжал исследования ее влагалища. Катька, задыхаясь от подступающего желания почти заорала:

– Да трахни же меня! Я уже не могу...

Обижено, словно отобрали любимую игрушку, пацан выдернул свою руку из пизды и, как она и думала, стал протискивать свой член в ее зад.