Игра Зарница. День первый: Озеро

Кто-то из престарелых советских генералов придумал пионерскую игру "Зарница". Она оставила заметный след в моей жизни. Одна неделя оказалась неимоверно насыщена событиями. Все было примерно так.

Было мне четырнадцать лет, и я занимал выгодную должность – был начальником штаба военно-патриотической игры "Зарница". Я мог выходить за ворота в любое время, не спать в тихий час, игнорировать обязательные для всех мероприятия. Обязанности были несложные, обычно я ходил в соседние пионерские лагеря о чем-нибудь договариваться. Мобильных телефонов в те времена не было. Ходить одному было скучно, но в нашем отряде оказались две немного знакомые симпатичные девочки из параллельного класса. Однажды я пригласил их прогуляться, девочкам понравилось, я подготовил приказ о назначении их заместителями начальника штаба.
Таня была чуть выше меня ростом. В отличие от других Тань ее звали "Большая Таня". Короткие волосы были светлыми, хотя до блондинки ей было далеко, кожа очень светлая, а глаза серые. Была она всегда спокойная, почти невозмутимая. На танцы по вечерам не ходила и косметикой не пользовалась.

Вика была совсем маленькая, по крайней мере, на голову ниже нас с Таней. Волосы у нее были каштановые, почти до пояса, кожа смуглая, а глазки карими. Ее прозвище было "радистка Кэт". Она обожала укладывать пушистые волосы в разные прически, танцевать и кокетничать.

После завтрака мы выходили за ворота и шли по тропинке вдоль чудесной речки. Погода была неустойчивая, часто были дожди и грозы. Я брал на складе военный плащ, оказалось, что все трое под ним прекрасно умещаются. Капли по нему барабанили, а я обнимал двух теплых мягких девочек.

На топографической карте обнаружилось маленькое лесное озеро. Однажды к нему сходили и очаровались. Там всегда стоял необыкновенный аромат сосен, кувшинок и медовый запах цветов, дно было песчаное и не глубже моих плеч. Даже комаров и слепней почти не было.

В тот знаменательный день мы возвращались из какого-то лагеря, и как обычно зашли на озеро. Поплескавшись, стали сохнуть на солнышке.

– Сережа, показать тебе сиськи? – внезапно спросила Вика.

Во рту у меня разом пересохло, я только кивнул.

Вика медленно сняла бретельки с плеч, высвободила руки и осталась в одних трусиках. Она оказалась совсем не смуглой, а просто сильно загорелой. Грудки, прикрытые купальником, были почти белыми. Они у нее были маленькие, размером с половинку крупного яблока и далеко отстояли друг от друга.

– Таня, а ты? – спросила голая до пояса Вика.

Я перевел взгляд на Таню. Лицо у нее стало розовым, и начали краснеть плечи. Взгляд серых глаз был полон отчаяния.

– Ты этого хочешь? – сердито спросила она, я смущенно кивнул.

– Тогда сам и снимай, – Таня повернулась ко мне спиной.

Опыта раздевания женщин у меня не было, и я долго провозился с лифчиком. Наконец полностью обнажились розовая грудь. Вторая увиденная мною девичья грудь была намного больше первой. Два ее полушария почти соприкасались. Сосочки были меньше, чем у Вики, но тоже вызывающе торчали. Коричневый кружок вокруг сосочков сильно сморщился и покрылся пупырышками.

Я осторожно прикоснулся к розовой груди. Таня вздрогнула, но не отодвинулась. Первая грудь, до которой я дотронулся, оказалась удивительно мягкой. Через секунду вздрогнул я, маленькая ручка Вики скользнула в плавки и ласково мяла затвердевший член. Я прижимался лицом к Тане, иногда отрываясь, чтобы поласкать ее рукой, она ерошила мне волосы, что было удивительно приятно. Вика очень нежно изучала мою анатомию.
– А на меня когда-нибудь внимание обратят? – обиженно спросила она.

Я повернулся к мягким маленьким грудкам. Я их немного потискал и начал гладить коричневый кружочек и длинный сосочек языком. Вика задрожала, обняла меня за шею, закинула голову назад и закрыла глаза. Рука Тани осторожно ласкала все, что находила внизу моего живота. Внезапно ее пальцы неимоверно больно меня стиснули. Я с трудом повернул голову к ее грудям, загорелые ручки и белые грудки не отпускали. Таня была уже не розовая, а пунцовая.

Прямо перед нами стояла тетка и с интересом наблюдала за происходящим.

Девочки теснее ко мне прижались. Таня держала руку на прежнем месте.

– Не расстраивайтесь, ребята, я тоже в озере голенькой купаюсь, – с этими словами тетка стянула сарафан через голову, неуловимым движением сняла лифчик и голубенькие трусики.

Она немного постояла, демонстрируя женские прелести. Сосочки торчали очень симпатично. Третьи груди за пять минут! Главным отличием от девочек были широкие бедра очень красивой формы и потрясающая талия. Темный треугольник внизу живота и голую попу я видел впервые в жизни. Тетка красиво погрузилась в озеро.

– Четвертый явно лишний, – грустно обрисовала ситуацию Вика.

Таня вынула руку из плавок, мы просто лежали рядышком и смотрели в небо. Я слегка поглаживал нагретые солнцем бедра девочек.

– Пойду, приоденусь, – вдруг засмеялась Вика.

Тане виновато улыбнулась:

– Тебе, наверное, больно было? Я так сильно тебя стиснула.

Я прижался к мягким губкам.

– Это мой первый поцелуй, Сережка, – шепнула Таня, мы не могли остановиться и долго прижимались губами.

Вика вернулась с пионерским галстуком вокруг шеи.

– Ну, Танька, в тихом омуте черти водятся. На секунду отошла, а они уже целуются, – возмутилась она – как дети малые!

Из озера вышла тетка. При нас она одеваться не стала, просто собрала одежду и ушла голенькой.

– Чао, бамбины, – помахала она рукой на прощанье.

– Таня, смотри, как его тетка возбудила, – Вика извлекла мой многострадальный, почти деревянный, член из плавок.

Я разозлился, слишком уж бесцеремонно Вика обходилась с мужским достоинством. Рука пробралась в купальник и слегка сдавила низ девичьего живота. Вика ойкнула и медленно вынула мою руку.

– С Танькой целуешься, к ней и в трусики залезай, – обиженно сказала она.

Таня снова стала красной и отвернулась. Вика быстро и неожиданно меня поцеловала, язычок просунулся между моих губ и поласкал меня.

– Я погуляю немножко. Смотри Таньку не изнасилуй, школьницам рано иметь детей.

– Поцелуй меня, – попросила Таня, закрыла глаза и приоткрыла рот. Я поразился красоте ее ресниц. Они были очень длинные, светлые и почти пушистые. Нежность охватила меня. Я потеребил губами ушко, осторожно поцеловал шею, плечи, грудь и только потом прильнул к девичьим губкам.

Почти сразу она меня оттолкнула. В глазах у нее появились слезинки.

– У тебя губы в Викиной помаде, – с обидой прошептала она и отвернулась.

Я провел рукой по ее спине, затем просунул руку в тонкие трусики и погладил мягкую попку. Обиженная Таня на это никак не отреагировала. Я прижался к ее спине и попе, мой член при этом легко просунулся между ее бедрами у трусиков, погладил груди, животик и медленно ввел руку в трусики спереди. Мои пальцы нащупали что-то очень нежное и влажное. На этот раз Таня вздрогнула и сама теснее прижалась ко мне. Я начал осторожно ласкать низ ее живота и скоро Танины бедра стали ритмично сжиматься и разжиматься. Внезапно она охнула и несколько раз простонала. Постепенно движения замедлились. Таня погладила мой кончик пальчиками и поласкала осторожными движениями попки. Я тоже начал ритмически двигаться и очень быстро закончил.

– Смотри меня не испачкай, – шепнула Таня, и мы аккуратно высвободили мокрый член.

Потом она повернулась ко мне. Серые глаза ласково смотрели на меня, а на щеке еще оставалась слезинка. Я слизнул ее языком и поцеловал Танины губы.

– Пойдем, искупаемся Сережка-картошка, – предложила она.

Мы поднялись. Я совсем снял полуспущенные плавки. Таня нерешительно опустила трусики купальника и отбросила их ногой в сторону. Взявшись за руки, мы спокойно вошли в озеро и остановились, когда вода достигла наших плеч. Она была абсолютно прозрачной, теплой и сильно пахла кувшинками. Сначала я стоял не двигаясь, смотрел на серые глаза, а нежные Танины руки изучали мое тело.

– Мне совсем не стыдно – шепнула она.

Я ее поцеловал и начал гладить под водой спину, груди, бедра, попку.

Когда дошла очередь до нежных складочек, серые глаза стали совсем беспомощными. С каждым поглаживанием складочки все больше расширялись и становились все нежнее. Таня пыталась меня поцеловать, но сил у нее не хватило. Ее голова прижалась к моему плечу, и она просто дышала мне в ухо. В воде ее тело было совсем легким, я просто поддерживал одной рукой попку, а другой продолжал гладить, пока она не задрожала.

– Ой, Сережка, хватит, – обнявшись, мы вышли из озера.

– Я оденусь? – спросила она и смущенно добавила – или я не выдержу и отдамся тебе по-взрослому. В один день поцеловаться первый раз и женщиной стать это уж слишком!

Таня одела трусики, хотела надеть сарафан, но вдруг передумала.

– Закрой глаза, – шепнула она.

Сначала ее губы поласкали мои сосочки. Потом она прижалась грудью к моему лицу. Я попытался ее целовать, но она мягко сказала:

– Не двигайся, я тебя ласкаю, а не ты меня.

Она меня всего поласкала своей грудью, иногда губами, и начались безумные ласки. Мы друг друга целовали, гладили, прижимались.

Но все кончается. Таня отодвинулась и внимательно посмотрела на меня сверкающими серыми глазами.

– Я на тебя обиделась. И Вика тебя лапала, и ты Вику, и целовался ты с ней, и на тетку голую ты страстно смотрел! – шепнула Таня и смущенно добавила: – А если бы не обиделась, ничего бы у нас не было.

Я нежно ее обнял и вдруг сказал:

– Ты совсем не покраснела.

– Я же тебя сейчас не ревную, – прошептала она укоризненно и закрыла мне рот поцелуем. Наши поцелуи были совсем короткими, целоваться мы не умели, забывали дышать и быстро задыхались.

Нас прервал восхищенный возглас Вики:

– Ну, Танька развратилась, утром даже целоваться не умела.

– Не умела и учусь, так завещал великий Ленин, – спокойно согласилась Таня.

Вика расхохоталась. Мы посмотрели на ее голые сиськи, чуть прикрытые пионерским галстуком, и тоже рассмеялись. В руке она держала наш штабной 8-кратный бинокль.

Когда смех закончился, Вика протянула бинокль Тане:

– Теперь твоя очередь прогуляться. Я тоже хочу побыть с Сережей!

Таня быстро покраснела. В серых глазах снова появились слезинки.