Драчун

Помню, у нас был один мальчик Кирилл, он всех терроризировал, в том числе и меня. Со всеми дрался, всех обижал, мы жаловались родителям, а те с вытаращенными глазами приходили жаловаться воспеткам и заведующей. Вскоре на все эти разборки пришла его мамашка.

– Вас тут всех много! И что, не можете с одним засранцем справиться? Он только отца боится. Он и меня достал уже, я с ним не справляюсь. Он для этого сюда и ходит, чтобы ему тут мозги немного вправили. А вы мне жалуетесь. Накажите его, закройте где-нибудь, есть не давайте, короче, делайте, что хотите, только не стоните здесь, и не жалуйтесь мне.

Хлопнула дверью и ушла, а этот паразит, услышав такое, расхохотался и побежал гоняться за девочками и драть их за волосы. Девочки верещали, а ему нравилось, как они пищат. Мальчиков он просто бил кулаком в живот, причём так бил, что следов не оставалось. Нянечки и воспетки его боялись и старались не злить. Но тут одна из них ушла в декретный, и на её место пришла молодая выпускница вуза. Узнав все подробности поведения этого раздолбая, она подговорила нас объединиться против него. Участвовали только девочки, потому что мальчики его очень боялись, а нам терять было нечего.

Полчаса подробного инструктажа, и мы вышли на охоту. Набросились на него всей толпой и затащили в спальню, зал такой, где тихий час проходит, там ещё кровати стоят рядами. А сама Нина организовала игру, чтобы мальчики нам не мешали и не ходили туда-сюда. Мы же тем временем замотали его в покрывала, оставив только голову, и положили эту «личинку» на кровать. Драться и двигаться он не мог, и был там как в дудочке, что его и выбешивало. Кричать он даже не собирался, потому что понимал, что на его мольбы о помощи сбежится народ и увидит его беспомощным, что несомненно ударит по его авторитету.

Поэтому он только пыхтел и мычал, а мы весело смеялись. На этом инструкции Нины закончились, и мы не знали, что делать дальше. Хотя нет, вру. Конечно же, мы знали, что делать дальше. Да и вариантов особых здесь быть не могло. Просто не знали, как начать. Все испытывали чувство неловкости. Все, кроме меня. Поэтому с меня колготки и трусики свалились раньше, чем с остальных.

– Ты что делаешь, дура? – только и успел вскрикнуть наш Кирюша, когда моя писечка зависла в нескольких сантиметрах от его личика.

– Только не кусайся, а то написаю тебе в ротик, понял.

Было приятно и немного щекотно. Языком он не лизал, поэтому пришлось довольствоваться его носом. Он пытался отвернуться, но справиться с моей попкой ему не удавалось, да и ножками я его тоже тогда хорошенько прижала. Смазки у меня тогда было мало, а кончать я ещё не умела, просто приятно было тереться об него. Девочки смотрели на нас и тоже спустили свои трусики и колготки, а когда я слезла с Кирюши, его мордашка была немного влажной. Следом за мной на его рожице прокатились ещё 6 девочек, и были довольны, а вот наш будущий лизун чуть не задохнулся под нами.

Под конец он жалобно мычал и уже не угрожал нам расправой. Потом мы оделись и размотали его. Он расплакался, а мы стали его успокаивать и жалеть. Я отвела его в туалет и стала мыть его лицо после наших «посиделок». Больше он не плакал и присоединился к играющим ребятам. Потом Нина спросила, как всё прошло, и я ей рассказала. Она была в шоке и сказала, что так делать нельзя. Оказывается, нужно было побить его легонько, чтобы он других не бил, а садиться ему на лицо, да ещё и голыми кисками, не нужно было.

Эффект от этого мероприятия был потрясающий: Кирилла как будто подменили. Вёл себя спокойно, со всеми играет, дружит, никто не орёт и не плачет. Потом в очередной раз пришла его мамашка.

– Вы что с ним такое сделали? – светясь от счастья, залепетала она. – Он меня ни разу не ударил и даже сукой не назвал, представляете. Послушный стал, всё кушает, сидит тихонечко в уголочке и играется. Кота перестал мучить.

– А у нас тут новая сотрудница Нина. Он, наверное, влюбился в неё. Бывает же такое. Поэтому и ведёт себя прилично, хочет казаться лучше.

– Ну, и слава богу, что хоть так. С меня причитается. А то это был просто дикий ужас, а сейчас тише воды стал, просто золотце.

Сам же Кирилл ни в чём не сознавался даже своим друзьям, а мы пообещали Нине, что никому не расскажем, как мы его принуждали к кунилингусу. Да и забыли уже многие об этом, потому что Кирюша вёл себя прилично, и предпочитали не вспоминать. А я всё никак не могла забыть, мне всё время хотелось повторить, но уже не воспитательных целях, а просто так. Я наконец решилась и, выждав немного, пока все уснут в тихий час, подкралась к его кровати и разбудила его.

– Вставай, пошли ко мне. Мне одной холодно спать.

Он не понял, в чём дело и поплёлся за мной. Мы легли рядом, укрылись одеялом, и он решил спать дальше. А у меня уже всё свербело внизу живота, и очень хотелось, чтобы Кирилл меня поласкал немножко. Я села на подушку, на которой он спал, и опёрлась спиной на изголовье кровати. Мои трусики были как раз на уровне его головы, и меня это завело ещё больше. Конечно же, нас могли увидеть, но я думала, что можно соврать, что мы с ним типа любим друг друга, и всё такое.

Трусики явно мешали, поэтому я их сняла и засунула под одеяло подальше. И тут Кирилл начал ворочаться, и, если он спал, отвернувшись от меня, то сейчас развернулся на спину и мирно посапывал. Нужно было как-то пододвинуть его к себе и не спугнуть, чтобы он не убежал и не начал плакать. Я перебросила одну ножку через его голову, чтобы перевернуть ею Кирюху, помогая при этом руками. Это оказалось проще, чем я думала, но этот дурилка взял и проснулся, а пока сообразил, в чём дело, уже был у меня между ног прямо напротив моей писечки.

Он попытался встать и вылезти, но я чуть сдвинулась вниз с подушки, и накрыла голову своего будущего лизунчика одеялом, чтобы никто не увидел. Он забрыкался и пытался руками освободить голову, но мои ножки были сильнее. Тогда он попытался позвать кого-нибудь, но его ротик тут же оказался припечатанным к моей вульве, поэтому звук из-под одеяла вышел так себе.

– Кирюша, поласкай меня ротиком, пожалуйста. Мне тогда понравилось, а я потом тебя выпущу и никому не скажу, честно причестно. Ты только не кусайся.

Он что-то мычал, а мне было уже всё равно. Я просто тёрлась об него, как умела, и немного испачкала. С непривычки у него было много слюней, поэтому, это скорее он меня испачкал. Я старалась не сжимать его слишком сильно, хотя очень хотелось. Немного погодя, я вообще развела ножи в стороны и перестала его так удерживать, но он не убежал, наоборот, стал вылизывать меня уже с удовольствием. Если бы я тогда могла кончать, то кончила бы непременно.

И тут вдруг случилось непредвиденное: в спальню зашла Нина и увидела, что Кирилла нет на кровати, а вместо этого у меня под одеялом что-то шевелится. Она подошла и сорвала одеяло, ножки у меня были раздвинуты, а это значит, что я его вроде как и не принуждала к отлизу. Нина это так и поняла, но всё равно схватила Кирюху и повела его куда-то. Я надела трусики обратно и поплелась за ними. Она повела его в туалет, и я сначала подумала, чтобы умыть его, но увидела, как она просто с ним разговаривает. Пришлось мне вернуться обратно в кровать.

Когда тихий час закончился, я подумала, что Кирилл что-нибудь сделает со мной или будет избегать меня, но он первым подошёл и рассказал, как всё было.

– Она меня в туалет завела и сказала, что всё расскажет моей маме, что я у тебя меду ножками языком лизал. Я сказал ей, чтобы она не рассказывала, потому что мама будет ругаться. Она сказала, что не расскажет, но я взамен должен буду её побить, как следует, отлупашить так, чтобы она была довольна. Ну, я обрадовался, я же кого хочешь побить могу. Она сняла с себя трусики и задрала юбку, и я увидел там у неё. Там как у тебя, только больше, темнее и волосы есть.

– Так ты что, побил её что ли? А зачем она тогда тебе свою писю показала?

– Ты дальше слушай. Я спросил, ногами или руками её бить? Она сказала, что покажет и научит, как правильно нужно избивать женщин. Она слегка раздвинула ноги, её пещера открылась вся влажная. А потом она сказала, что туда нужно бить кулаком изо всех сил, но не размахиваясь. И рука не должна полностью выходить оттуда. Короче, она вставила себе туда мою руку по локоть и сказала, чтобы я её бил туда, но руку полностью не вынимал.

– Это блин чего же? Это же ей больно будет?.. И ты что, бил её кулаком прямо туда???

– Да! Прикинь, я луплю изо всех сил, мучаюсь, стараюсь, а она начала стонать. Я думал, что всё, победил, и она сейчас упадёт на пол. А ей оказывается приятно было, а потом там всё слизью покрылось и начало хлюпать, как будто в резиновых сапогах по грязюке в деревне ходишь. Такой звук был. И рука у меня вся мокрая была. А потом она затряслась, а я всё равно бил со всей силы, хоть и устал уже. Она попросила вытащить руку и пойти вымыть её. Я так и сделал, а она помыла там у себя в душе. И она сказала, что теперь я знаю, как нужно правильно избивать женщин. Я ничего не понял.

– Не понял? Ну, ничего, потом поймёшь. А как тебе моя пися? Понравилось лизать?

– Понравилось. Она вкусная. Я теперь каждый тихий час к тебе под одеялко приходить буду и целовать тебя туда. А потом пойду в тубзик и Нину опять изобью, чтоб знала, с кем лучше не связываться.

– Какой ты, Кирилл, у меня храбрый и сильный. Ты только язычком поактивнее работай, когда целуешь меня, и поглубже его засовывай, ладно.

Вскоре он стал отличным лизуном, и я даже стала кончать от его язычка, но выделений не было, зато было приятно. Когда он просил пососать ему, я отправляла его к другим девчонкам, но они его отшивали. Но, даже не смотря на это, он всё равно у меня лизал каждый день. А член ему надрачивала Нина за то, что он активно работал ручкой, и его это вполне устраивало. Потом та, что в декретный ушла, вообще уволилась, и Нина осталась на постоянной основе.

И всё вроде бы было нормально, девки, конечно, знали, что я его к своей пиздёнке приучила, но молчали, а те мальчишки, что видели, как он во время тихого часа у меня под одеялком работает, молчали под страхом жестокой расправы. Но как-то раз я засобиралась домой пораньше, сижу около шкафчика, переодеваюсь, никого нет, и тут Кирилл заходит. Увидел меня полуголую, засунул в шкафчик так, что только ножки торчали, сдвинул трусики в сторону и начал мне отлизывать. И тут как раз его мамашка приходит и видит, как её сынуля работает у меня между ножек своим личиком. А я-то в шкафчике и не вижу, а он тоже ничего не видит, кроме моей киски, и не слышит, потому что уши ляжками зажаты.