Сублимированные сны...

Я заснул при свете, не помню когда. Открыв глаза, я решил, что спал всего несколько минут. Но рядом со мной на светло-бежевом бархатистом диване покоится стройная длинноногая блондинка с копной волос цвета спелой соломы, удивительно похожая на мою первую студенческую любовь, мою солнечную полячку. Она выглядела точно так же, как тогда, когда я видел ее в последний раз, а ведь тогда ей было чуть больше двадцати. Комната пронизана каким-то мягким сиянием. Мне тепло и приятно. Я глажу и нежно перебираю ее тяжелые волосы пшеничного цвета, приподнимаю и снова отпускаю их, после чего они, свободные, снова рассыпаются по плечам… Я нежно целую ее в уголки губ, она отвечает, а затем, тихо смеясь, кладет мне голову на грудь. Ее волосы пахнут какими-то осенними травами: запах просто дурманящий. Ее рука скользит по моей груди, пальцы еле ощутимо перебирают волосы на груди, затем, остановившись на несколько мгновений, продолжает движение вниз… Ее ладонь проходит по моему члену, который от прикосновения вздрагивает и напрягается; потом пальцы сжимаются и захватывают мягкую плоть, пока, наконец, мои напряженные вены не переполняются кровью. Уверенная девичья рука держит меня так какоето мгновение, пока моя твердость и готовность не кажутся достаточными; потом немного стягивает вперед кожу и медленно возвращает назад, до самого конца, и повторяет эти движения, не изменяя ритма, едва заметно увеличивая сжатие в конце хода. Мне даже в голову не приходит назвать ее действия ласками. Ошеломляющее чувство охватывает меня при каждом движении ее руки. Ее рука становится все настойчивей. Ее движения неумолимы. И вот наступает момент, когда я готов взорваться, раствориться, провалиться в небытие… Чувствую головокружение от неудержимого потока спермы. Любовный напиток течет между ее пальцами, скапливаясь небольшим озерцом на моем животе. Я весь превращаюсь в обнаженные нервы…

Мой взгляд медленно и бездумно перемещается по теплым бардовым стенам, не останавливаясь на бронзовых канделябрах, укрепленных на дубовой панели дверного проема, которые излучают неяркий свет, на книжных стеллажах, заставленных старинными книгами и фолиантами. Комната освещена слишком слабо, чтобы разглядеть, какие еще сокровища хранятся в этой и следующих за ней анфиладе комнат, и я вновь обращаю свое внимание на главную драгоценность, находящуюся рядом со мной. Мой взгляд скользит по мягким и плавным изгибам женского тела: от изящной шеи, по которой разметались тяжелые локоны, по гибкой спине, крутым бедрам и округлым гладким ягодицам. Приподнимаюсь на кровати и вожделенно созерцаю этот слишком реальный мираж. Я разглядывал ее долго и моей первой мыслью при этом было: "Как хорошо, что это такой сон, когда знаешь, что тебе все снится". И все-таки мне хотелось, чтобы она не исчезала. Я чувственно созерцаю красивый живот с симметричными впадинами, с тенью ямочки, какие иногда бывают на щеке; смелый рисунок треугольника внизу грубо опровергает кажущуюся девственность. Ничто не скрывает его бесстыдно обнаженные выпуклости. И еще одна очаровательная особенность: заветная щель не скрыта, как у других женщин, на три четверти между ног, а располагается высоко, совершенно открыто, как лоно ребенка и поэтому кажется, что свободная и буйная сила наполняет своей кровью продолговатые вертикальные розовые губы, которые предстают перед моим жадным взором с откровенным и пассивным бесстыдством экзотического растения.

Она же в ответ неподвижно смотрит на меня из-под своих длинных ресниц, затем ее взгляд медленно перемещается куда-то за мое правое плечо. Я оглядываюсь в том же направлении и замираю в некотором возбуждении… Напротив нас я вижу нагую пару, слившуюся в тесном объятии – они целуются, катаясь по шкуре какого-то зверя, расстеленного на полу. Постепенно их объятия становятся более страстными: девушка оседлала молодого человека и ее смуглые ягодицы ритмично колеблются… Копна тяжелых, черных как смоль, волос колышется по стройной спине, распространяя вокруг мощные эротические флюиды! Она запрокидывает голову в любовном экстазе и искоса смотрит на меня. В ее темных раскосых глазах, опушенных густыми ресницами, я не могу прочесть никакого интереса ни ко мне, ни к окружающему, т. к. они горят огнем страсти. Широкие полные губы приоткрыты и сквозь них прорываются горячие вздохи. Через мгновение я узнаю в ней свою японку, каким-то чудесным образом перенесенную в эту комнату через десятилетия времени и тысячи километров расстояния. Присмотревшись к мужчине, находящемуся в ее объятиях, я с удивлением узнаю в нем знакомые черты: да это же я сам в двадцатилетнем возрасте!..

Через несколько мгновений вся анфилада комнат оживает!.. В соседней комнате, насколько мне позволяет рассмотреть красноватый, так чувственно разлитый в воздухе полумрак, молодая пара бурно занимается любовью. Их даже больше слышно, чем видно… И опять в девушке я узнаю мою «Афродиту Книдскую», мою незабвенную Наталью, а в мужчине – меня самого, двадцатипятилетнего… В глубине комнаты – группа из четырех человек. Сплетение множества ног, рук, тел, которые, катаясь по полу, застеленному звериными шкурами, создают метафорическую картину… Мы с моей полячкой как бы являемся частью эротической толпы, так неожиданно заполнившей всю эту анфиладу громадных комнат, участники которой страстно целуются друг с другом, и парами или группами юных тел сливаются в любовном экстазе! И куда бы я не посмотрел – везде знакомые все лица!!! Вот мелькнула изгибистая спина моей геологини, а вот ритмично колышутся крутые бедра моей азиатки… Как будто какой-то волшебный «Солярис» собрал всех женщин моей жизни в одной постели, но проклонировав и меня в необходимом количестве…

Просыпаясь, где-то в заднем мозгу почему-то мелькнула мысль – «мы ответственны перед своим прошлым!..».… мелькнула и тут же погасла, застигнутая утренним потоком уже рабочих мыслей. Хотя хотелось, чтобы этот сон никогда не кончался! Но всему хорошему в этой жизни приходит конец, и наступают суровые будни…