Маминой вагины пахучее варево...

Живём мы в пригородном посёлке, в большом частном доме. Мне как неделю, исполнилось 18 лет. В тот банный, субботний вечер, когда мы с мамой собирались идти в баню и мне нужно было ей делать на шее медовый массаж, потому что этот массаж хорошо помогал маме при её шейном остеохондрозе. Я, растапливая в предбаннике печь, услышала папин голос и поняла, что в родительской спальне у родителей скандал и судя по голосу папы, скандал серьёзный. Когда я тихо вошла в дом, я услышала жуткий папин строгий голос, плач мамы, и я невольно подслушала их скандал и поняла смысл скандала, что папа маму застукал в нашем гараже прям в машине в сексе с дядей Юрой, мужа сестры мамы. Папа кричал на маму и говорил, что мама, как шалава трахалась прям в машине и где, дома, думая, что папы нет дома и можно по – быстрому прям в гараже потрахаться с дядь Юрой. Как потом я узнала, мама дала дядь Юре из-за его большого члена, о котором её сестра и рассказала маме. Да оказалось дядя Юра маму часто лапал, когда мы что то праздновали, что даже целовал маму, и вот когда он маме дал пососать, мама и решилась дать ему, а когда случай подвернулся, папы не было, я была у подруги, а мама пошла в гараж за керамической вазой, чтобы пересадить цветок, а когда выходила, тут и дядя Юра пришёл. Вот он поняв, что дома нет никого, в машину залезли и стали там трахаться. Потом мне мама рассказывала, что она кончала от такого кривого члена дяди Юры сквиртом. Кривизна члена хорошо контактировала с точкой G, и вот об этом и хвалилась мамина сестра. Ну и конечно красота мамы возбуждала дядю Юру. Мама у меня красивая, и обладает обалденной фигурой. У нее длинные густые чёрные, как смоль волосы, при этом они естественно завивались в роскошные локоны. Смуглые черты лица, делали её похожей на цыганку, впрочем, молдованки и похожи на цыганок. Изящная шея, великолепная полная дерзко приподнятая грудь как – будто и не рожала меня, узкая талия, упругий плоский животик, крутые упругие бёдра и красивые икры. И всё вместе это составляло необыкновенно привлекательное тело, несмотря на 42-летний возраст мамы. Ну, а я, Июля, как истинная дочь своей мамы, конечно же унаследовала все черты мамы. И густые чёрные волосы и её изумительную фигурку. Несмотря на свои великолепные данные, мама не имела любовников, а поклонников у мамы было хоть отстреливай, где она работала. Ну а где, конечно же не скажу. Я всегда считала и считаю, свою маму самой красивой женщиной, но по новому совсем, я её увидела тогда, когда всё и произошло. Я в бане, маму впервые принялась разглядывать не как маму, уже давно, поражаясь насколько она хороша, не смотря на возраст, я смотрела на маму, уже как на женщину, вспоминая мои фантазии при моей мастурбации и мои искушения и влечения, тем более с ранних лет у меня уже с двоюродной сестрой, с подругой были наши очень сладострастные девичьи ласки – шалости и мне конечно же хотелось сока маминой вагины, запах маминой вагины, прям очень хотелось наслаждаться лицом мамы, когда бы я лизала ей её вагину и смотрела бы на неё. Я мамой всегда любовалась, когда она сняв халат, снимала трусики, кинув их в бельевую корзину для стирки, а я старалась увидеть на ластовице её трусиков выделения и если они были, а мама тоже себя часто ласкала, я много раз видела и видела, как она ласкала себя при папе, я выходила в предбанник, типа, упарилась, доставала трусики и слизывала, нюхала лаская свою киску. Мама становилась ко мне спиной, голая, прекрасная, распутывала волосы, а иногда меня просила. Я любовалась красивыми стройными ногами мамы, и всегда чувствовала, как меня там, внизу живота, охватывает волнение медленно растекаясь по уже созревшему для секса, моему юному телу. Чем дольше я разглядывала маму, тем приятнее и вкуснее становилось внутри киски моей, пульсировало охватившее сладкое волнение, и оно перерастало в томление, и когда мама заходила в баню, я тут же заходила за ней. Вот раньше, мылась с мамой, и сколько раз, я на маму голую смотрела, но такого чувства никогда не было, а вот когда начала с Настей, двоюродной сестрой, или с подругой Алёнкой, испытывать наслаждения, когда мы в бане лизались, я стала чувствовать к маме сильное влечение и на этот раз, уже когда мама успокоилась, вид голой мамы, возбудил юное мое тело, несмотря на то, что и раньше не раз видела её голой. Дыхание сбилось заставляя чаще дышать, вздыматься упругим еще грудям, соски затвердели дерзко вскочив, и приятно раздражаясь пускали микро – молнии, уходящие к низу живота. Туда где находилась нежная пробудившаяся моя девичья плоть, наполняя её соками и заставляя пульсирующе раскрыться шейки матки. И о Боже, как только мы вошли в баню, мама увидела, что внутри мои бедра, у самой киски, по обе стороны, мокрые. Я смотрела на свою изящную мамочку, а она на мои бедра. – Юль, ты что это у меня, возбудилась что ли видом голой своей мамы? – и мама провела своей ладонью по моей щеке, – Ой, ой, не красней! Мы ведь за зря никогда не мокреем так, чтобы аж из киски потекло! Так что маму то не обманешь! Значит, если я голая тебя возбудила, значит ты уже попробовала наслаждения с Настей, да? – Ну, мам! – застеснялась я. – Маме то можно сказать! Я ж вижу, что возбудилась! Вон и соски торчком! – и мама потрогала вдруг мою левую сиську и нежно её сжала. Тут же меня пронзило острое чувство очень приятного удовольствия и я с трудом подавила в себе стон. И только сейчас поняла что прям сейчас бы хотела все то, что у нас было с сестрой Настей. Мы сидели рядышком на полку, потея, от только что поддатого пара. – Ну, сознайся, с Настей были ласки? – спросила мама, толкнув меня легонько плечом. – Да, мам… – ответила я, сгорая то ли желанием, то ли уже влечением, то ли предвкушением, но как такового стыда не было, может потому что, я у Алёнки была, когда от их скандала ушла до неё и мы с Алёной тяпнули немного самогонки. – И с Алёной тоже у тебя и я знала, – и мама, смотря на меня улыбнулась. – Откуда мама? – А я вас подслушала, когда ты с Настей мылись. Я тогда стояла за баней и ждала Юру! Настя стонала и ты тоже! Что ж тут не понятного! Если охота не надо себя обманывать и самой себе запрещать! – Так ты не раз уже с д. Юрой была? – спросила я, осмелев. – Да четыре раза было! Три раза вот за нашей баней и четвёртый раз в гараже, в машине. – А папа застукал, как раз в машине? – спросила я маму, наклоняя её голову вниз и намазывая шею медом. – Да, прям в машине! Как раз кончила сильным сквиртом, и папа увидел! Я ж сидение намочила! – Мам, если будете разводиться, то знай, я пойду тогда на трассу "плечевой" проституткой, – сказала я маме… – Я это и папе скажу… – Он не хочет прощать мне такое… Я не знаю, что делать… Поговори с папой! – Конечно! – сказала я и тут же маме напомнила, – Ты собиралась там подбриться, мы ж купаться собирались! Давай я… – и мама сев на полку и раздвинув широко ноги подала мне бритвенный станок, сквозь нахлынувшие слезы сказала: – Да, давай, может все же поедем на озеро, а то заросла… – и я как под гипнозом, стала и смотреть и подбривать мамину киску. Впервые так зачарованно и искушенно смотрела на немного раскрывшуюся, внутри розовенькую, киску мамы. А про себя, сама себе говорила: "Господи, где бы ты ни был, пожалуйста, сделай так, чтобы папа маму простил! Это не измена папе, нет, это просто потребность, тем более, тетка в больнице и д. Юре хотелось секса, и мама его поняла и дала. И, Господи, прям сейчас дай мне, пусть и грешной решимости! Я ведь так люблю маму! Я ведь так хочу полизать её киску!" И вот уже я чувствую, задевая нарочно мамин клитор, как её начинает трясти, и я уже вся изнываю от ужасно сильного сладко – жгучего желания ласкать мамино тело, и отвращения к себе самой из – за нерешительности. И в конце концов убедила себя в том что это всего лишь реакция на влечение к женскому телу, изведанные наслаждения с Настей, реакция на созревшее и уже познавшее лесбийские ласки юное моё тело. Что нет в этом ничего не обычного, в подростковом возрасте все испытывают влечение к своим родителям и ничего страшного в этом нет со временем пройдёт, а может и нет. И как то сразу наладилось все у меня внутри мыслей, а тут еще это сладостное томлением вот так близко к маминой киске. "Да, блин, была не была!" – сказала я про себя сама себе, и моя рука, пошла туда, между бёдер, начав ласкать себе мокренькую прелесть – киску. Что меня сейчас осенило, так это то, что пусть сейчас мама и увидит, как я её подбриваю там и ласкаю себе свою киску. И мама увидела: – Ой, а что ты себе делаешь хорошо, возбудилась что ли, подбривая маме киску? – спросила мама. – Мам, киска у тебя такая красивая, как и ты у меня! – сказала я, смотря на маму и продолжая другой рукой ласкать клитор. – Да что там может быть красиво, писька, как писька, – поскромничала мама, но видно было, что мама зарделась и глазки засияли, сквозь слёзы. А мне самой стало так приятно в моей киске, так сладко всё там заныло и запульсировало, что я ещё ускорила ласку. Киска мамы распалилась и я уверена, что киска мамы сейчас сладенько ныла – зудила в предвкушении нежных моих ласк язычком. Мысли у меня куда то разбежались голова шла кругом, долго сдерживаемое желание наконец вышло наружу. Мне уже было всё равно что я хочу свою маму, на это долбанное извечное табу запрета наслаждений с родными тебе людьми…, и сейчас да и вообще, мне уже казалось что это самые естественные влечения к маме. Но всё же я до последнего попыталась скрыть свои желания, чтобы не испугать маму. От нахлынувшего желания, напряжённые мои соски заметила мама и такую пикантную подробность моего состояния передалось маме и мама ещё гуще залилась краской смущения и потупив взгляд посмотрела на свои соски, она подняла смущённое лицо и встретилась со мной взглядом и посмотрела на мои сиськи и напрягшиеся соски. – Дочка, а ты думаешь и желаешь тоже самое что и я? – смущаясь спросила мама, после чего посмотрела на мою руку, которую я убрала со своей киски. – Да, мама! – дрожа от нетерпения пробормотала я. – Господи, ну же, Июля, дочка! – и голос мамин дрогнул, а её учащённое дыхание говорило о том что она сейчас испытывает. Поняв, что мама сейчас находится в ожидаемой прострации, я склонила голову и клитору и нежно припала губами, нежно поцеловала капюшончик клитора и лизнула его. Мама задрожала и положила свои руки мне на затылок, прижала голову к своей киске и мне ничего не оставалось, как начать лизать – теребить клитор языком. Мама же в ответ на столь неожиданную ласку инстинктивно приподняла попку и сладко застонала. На что в свою очередь из груди моей тоже вырвался томный стон. По обоим охваченным страстью телам прошла дрожь удовольствия, и два сладострастных стона слились в один. – Что ж мы делаем Июлечка, доченька! Обе знаем, что так же нельзя и делаем! – не то простонала не то выдохнула мама. – Не знаю мам, но ведь тебе же так хорошо?! – прошептала я, отрываясь от клитора. – Нам нужно остановится, но не останавливайся, лижи, лижи дочка! Господи, как же хорошо и стыдно, стыдно и хорошо! – и мама подмахивала тазом моему языку. И тут же мама легла на полок, а я её поняв, прилегла на маму наоборот, в любимую позу лесбиянок, в позу 69. Мама одурманенная страстью отвечала взаимностью, скользнув язычком по мокрой киске дочки, она погрузила его в приоткрытый розовый «ротик» вызвав у меня дрожь и томный стон. При этом скользнув ладонями вниз по телу до сисек и обратно к упругой попке, сильно сжав попку она прижала мои бёдра к своему рту. Я же развела стройные ноги мамы и устроилась меж её бёдер нежно вылизывая вытекающий, кисленький, белесоватый сок киски. Посасывая, покусывая и лаская язычком свои киски – письки мы тихо стонали, а как хотелось кричать от блаженства. Я почувствовала, как мама начинает дрожать, она мне раздвинула киску. прошептала, перебирая набухшие губки: – Ах, ты у меня ещё с плевочкой! – и мама языком полизала вход во влагалище. – Умничка ты наша!… А я в это время, прям окрыленная похвалой мамы, легонько скользнула пальчиком вдоль и нежно погрузила в призывно раскрытую киску мамы. Раздался стон и бёдра мамы подались навстречу, а стеночки влагалища жадно сомкнулись вокруг моего пальчика. И я тут же второй всунула, и была вознаграждена благодарным маминым томным голосом: – Ооо, да, да, доча! – и я стала погружать пальцы в сочную киску мамы. Мама же страстно заработала бёдрами насаживаясь на мокрые пальцы. Наслаждаясь восхитительным видом моей красивой мамы, охваченной божественным, поистине ни с чем не сравнимым желанием, я прям жадно впилась губами в сочную и благоухающую непередаваемо – терпким ароматом мокрой маминой киски. Целуя, нюхая и лаская язычком изучала каждый миллиметр маминой прелести – киски, и не переставая работать пальчиками в жарком, мокром и пахучем вареве лона, смотрела на мамино лицо и любовалась её красотой! Обе от этих ласк испытывали чувственное наслаждение. Скользнув язычком к небольшому капюшону клитора, я высвободила жаждущий ласк сам бутон клитора, обхватила губками и стала посасывать, раздражать языком пока из груди мамы не вырвался громкий крик. Мощно подавшись бёдрами вперёд, насаживаясь на мокрые пальцы, мама выгнулась дугой и стала содрогаться в конвульсиях оргазма. Немного придя в себя но ещё всхлипывая дрожащим животом, от полученного наслаждения, не говоря мне ни слова, мама положила меня на спину, и приникла ртом к её девочке – писечке – писе. Стала страстно целовать и лизать исходящую соками мою киску, киску дочери, погружая то язык, то мизинчик, в алчную дырочку плевочки. Посасывая и облизывая трепещущий, набухший клитор, пока я не зашлась в сладострастном стоне, извиваясь, как недавно извивалась она, и сжимая бедрами мамину голову. – Ух! Думала прям задушишь! – шептала с восторгом мама, – Вот они занятия гимнастикой! Такие бёдра у тебя сильные! И тут же, не давая мне придти в себя, мама велела мне лечь на живот, развела ягодички, и впилась в коралловую розеточку моего ануса, облизывая языком и проникая очень медленно пальцем в попку. Я только и успела сказать: – Мама! – как она мне: – Молчи! Молчи! – и разработав пальцем мой анус, мама медленно всунула уже два пальца, и через время их вынув, всунула язык, я и не думала, что язык можно всунуть в плотную попочку, а мама, погружая раз за разом язык в попку, стала им трахать в попку, теребя и мой клитор, пока я в очередной раз не забилась в оргазме, сгибаясь мостиком. Я аж, всхлипнула от нахлынувшего блаженства. Затем мама стала уже на полу на четвереньки и попросила: – Давай и меня в попу! Я тоже от попки кончаю! – и с восторгом прогнулась, как кошечка. Я припав к анусу мамы, стала похотливо вылизывать его и одновременно расслабляя и доставляя маме удовольствие. После чего ввела ей в попку палец, тоже, как делала мама, немного расслабляла сфинктер ануса и ввела второй, любуясь открывшемся видом маминого лица, полное блаженства и неги, с приоткрытым ротиком, принялась трахать её пока мамочка не кончила. Вышли уставшие в предбанник и легли прям на пол. Полежав какое-то время, приходя в себя после произошедшего между нами, мы стали целоваться, с улыбкой вспоминая, что мы то так и не целовались, несмотря на то, что мама, как и я очень любим целоваться. Вот сейчас мы обе понимали, что теперь наши дни будут наполнены сладкими и чувственными, пусть и запретными удовольствиями. Пусть табу, но искушение влечением к очень красивой маме намного сильнее. И эта моя тайна с мамой не осуждается, а вот обсудить пожалуйста, пишите комментарии.