Нимфодром (А что у нас под юбкой 2)

Девчушку звали Катрин, была она, как и предположил Отто, откуда-то из Средней Азии, но по чертам лица на азиатку не походила. В наличии у нее только имелась безработная мать, а так как самой девочке, по информации Микаэля, было уже пятнадцать, это позволяло не интересоваться мнением ее матери. Ну а словоохотливые соседи характеризовали ее, как юную проблядушку, что обещало легкую работу и небольшие затраты.

Когда Катрин вышла из дома и направилась к остановке, Отто дождался пока она поравняется с его машиной, миновать которую она никак не могла, и через открытое окно показал ей сотенную купюру. Как он и рассчитывал, девочка сбилась с шага и притормозила рядом с ним ожидая продолжения.

– Я хотел бы с тобой поговорить. – произнес Отто, открывая дверь, – Возьми деньги себе, это будет компенсацией за потерянное время.
– Простите, герр, но я тороплюсь в школу. – Катрин не стронулась с места, но и не сделала попытки отправиться дальше.

– Пустое. Я думаю, что сотняжка стоит двадцати минут твоего времени, а школа никуда не денется. Не так ли? – ухмыльнулся он, еще шире распахивая дверцу. – Залезай, здесь уютнее, чем стоять на ветру.

Немного поколебавшись, она залезла внутрь салона, оставив дверцу приоткрытой, готовая в случае чего моментально выскочить назад. Отто заметив это хмыкнул и продолжил как ни в чем не бывало...

– Я фотограф, снимаю молоденьких девушек для разных журналов и по частным заказам. Да, ты права, я снимаю их обнаженными. – откровенно добавил он, заметив ее скептическую улыбку. – Ведь ты не думаешь, что я тебя приглашу сниматься в "Cosmo" или "Girls", все гораздо проще. У меня есть заказ на съемку девочки вроде тебя, оплата хорошая – четыре сотни в день. Я тебя вчера видел в Аквацентре, подходишь по всем статьям. Работы на один или два дня. Только съемка, никакого секса. Деньги сразу. Если согласна, объясню подробнее, если нет, можешь выходить.

Отто закурил сигарету и принялся ждать ответа девочки. В принципе, он заранее знал ее решение, но торопить не собирался. Катрин размышляла минут пять, потом вдруг захлопнула дверку и спросила...

– Едем прямо сейчас? Кстати, можно сигаретку?

Он протянул ей пачку и ухмыльнулся, доставая из кармана визитку.

– Вечером. К семи придешь по этому адресу, там тебя встретят. С собой ничего брать не нужно, все есть. И, пожалуйста, помойся перед выходом. Если вопросов нет, то иди. Мне еще работать надо. Деньги оставь, это аванс. И не опаздывай.

Высадив девочку и добравшись до офиса, Отто готовил технику к съемке и размышлял о том, как просто стало уговаривать молодежь. Его в целом устраивало подобное положение вещей, но слегка коробила готовность, с которой малолетки подставляли свои мохнашки как под объектив камеры, так и под мужиков с деньгами. "Трахались бы со своими пацанами. Неужели парней не хватает? Или все дело только в деньгах?" – думал он протирая оптику и заряжая пленку в аппараты. Но, по большому счету он ничего против них не имел, а Катрин ему даже понравилась, по крайней мере, – внешне.

Помаленьку Отто начинал заводиться, как всегда перед съемкой. Он прикидывал ракурсы, с каких будет снимать Катрин, реквизит, который можно использовать. Задание было довольно простое... помимо требований ко внешности модели, заказчик оговорил лишь несколько обязательных моментов, вроде использования дилдо, цепочек и других аксессуаров. Обязательным условием было, что бы снимок дышал страстью, а не был стандартной постановкой. Интерьер, наряды и позиции целиком оставлялись на усмотрение фотографа, что Отто очень любил. В этом заказе имелось место творчеству, чего ему не всегда хватало, и по этому он с нетерпением ждал начала съемочной сессии.
Работать он предпочитал в одиночестве, если не считать модели, и присутствия кого-либо на площадке не терпел, о чем все знали и старались заранее удалиться. Особенно ему не нравилось, если заказчик сам желал выступать в роли режиссера. Были и такие любители, для которых фотосессия была лишь поводом для похотливого разглядывания девчушек, либо, что еще хуже, для их лапанья с последующим сексом прямо на площадке. Когда Генриху попадались такие заказы, он отправлял Отто домой, выплатив ему стандартную сумму за сессию, а сам подменял его Микаэлем, умеющим только нажимать на спуск, да приблизительно точно направлять камеру на объект. Но, впрочем, иного в этих случаях и не требовалось.

В назначенное время позвонил Микаэль и сообщил, что везет девочку в студию. Запустив ее внутрь, Отто попрощался с Микаэлем, закрыл за ним дверь и повернулся к Катрин. Она с интересом рассматривала обстановку, ничуть не смущаясь того, что осталась в незнакомом месте наедине с мужчиной.

– Раздеться можешь там. – Отто кивнул в угол, где стояла ширма. – И давай сразу приступим к делу.

– Полностью? – перебила его Катрин.

– Да, конечно. Не беспокойся, я же сказал, что это только съемка.

– А я и не боюсь. – она передернула худыми лопатками под обтягивающим тело свитерком и отправилась за ширму.

– Заказчику нужны фотографии девочки твоего возраста забавляющейся с разными игрушками. Надеюсь ты понимаешь, какими? – уточнил Отто, услышав в ответ приглушенное хмыканье.

– Хорошо. – продолжил он, – Заказ на две дюжины снимков, но снять мы должны несколько пленок, потом я отберу самые удачные кадры.

– А остальные вы куда денете?

Отто обернулся на голос. Катрин стояла возле ширмы полностью раздетая. Ее руки спокойно свисали вдоль тела, не пытаясь прикрыть ни задорно торчащие маленькие груди, ни лобок, с аккуратно выстриженной полоской волос над ним.. Фигурка была несколько угловатой для ее возраста, еще не окончательно оформленной, но заказчику требовалась именно такая. Катрин перехватила взгляд невольно залюбовавшегося ей Отто, но продолжала стоять спокойно не выражая ни тени беспокойства.

– Если хочешь отдам тебе. – буркнул Отто, от чего-то смутившись.

– Хочу. – она вышла на середину студии, – Что я должна делать?

Отто про себя подивился ее деловитости, но не подавая вида сказал...

– Ты должна выполнять мои указания. Но для начала вопрос. Сколько раз ты уже занималась сексом?

– А это имеет значение? – удивилась Катрин.

– Раз спрашиваю, значит имеет. Пойми, не знаю, что клиент будет делать с твоими карточками, скорее всего на них дрочить, но моя задача сделать так, что бы они вызывали у него такое желание. Если бы ему была нужна невинная малышка, я бы такую и нашел. Но сейчас у меня заказ на девочку, уже понимающую, что по чем. И я хочу быть уверен, что ты сможешь сыграть настоящую страсть.

Отто спокойно втолковывал ей эти простые вещи и видел, как в ее глазах начинает появляться понимание ситуации.

– Достаточно. Я поняла. Я должна сделать так, что бы старый хорек возбудился. Не беспокойтесь, я смогу.

– Почему, старый? – удивился Отто. Против "хорька" он ничего не имел. Иногда он называл своих клиентов еще покруче.

– Не знаю. Но, наверняка, не молодой. – ответила Катрин.

– Да. Логично. – Отто покрутил головой, – Ну а теперь, малышка, сделай так, что бы у этого хорька, будь он на моем месте, лопнули штаны от возбуждения.

Он включил свет, и работа началась.

Вначале, впрочем, как всегда бывает с новой моделью, Катрин робела и выполняла распоряжения Отто чисто механически. Ее позы были напряженны, полны неестественности и лишены признака малейшей страсти. Отто, дожидаясь пока она оттает, щелкал пустой незаряженной камерой, командовал, заставляя ее двигаться, одновременно подстраиваясь под ее пластику, ища наилучшие ракурсы и положения. Чуть позже, он дал ей пару дилдо и несколько цепочек и попросил поиграться с ними.

Катрин, разогревшись от света прожекторов, которые не только светили, но и ощутимо нагревали съемочную площадку, раскраснелась. Ее тело оживало на глазах, и было видно, что эта своеобразная игра постепенно затягивает ее, доставляя нешуточное удовольствие.

Она уселась в кресло, взяла один из дилдо и, раздвинув ноги, начала гладить им по своей щелке. Пластик покрытый силиконом мягко скользил в ее руке, дилдо постепенно погружался все дальше, выворачивая наружу валики скрывающие влагалище. Катрин, прикрыв глаза и покусывая губы, надавила немного сильней, и дилдо под ее руками пошел внутрь, проваливаясь в расширенное отверстие, глубоко, так глубоко, что Отто не сразу поверил увиденному. Когда в ладони у Катрин осталось не больше дюйма, она гортанно захрипела, выгнулась, навалившись на спинку кресла, и потянула дилдо обратно. Ее движения все ускорялись, хрипы, вырывающиеся из горла, начали сливаться в один клокочущий звук, а дилдо просто мелькал, то выглядывая на всю длину, то погружаясь практически полностью.

Отто давно уже поменял аппарат и щелкал кадр за кадром, ужом вертясь вокруг девочки, наклоняясь к ней вплотную, приседая, меняя объективы, углы и ракурсы съемки. Он не пытался вмешиваться в процесс и лишь прикидывал в уме, сколько рабочих кадров можно выжать из этой сцены. А сам выцеливал планы, продолжая снимать уже зашедшуюся в бурном оргазме девочку.

Катрин, по телу которой пробежал последний спазм, расслабилась и раскинулась в кресле, не в состоянии шевельнуть ни рукой, ни ногой. Отто, отложив аппарат, протянул ей зажженную сигарету.

– На вот, возьми. Мы с тобой молодцы. – он ухмыльнулся, тоже закуривая, – Такого я еще не видел. Да такое и не поставишь специально. Я с тобой себя прямо королем репортажа чувствовал, только и успевал на кнопку давить. Да, это удача.

Катрин молча пускала струи дыма в потолок. Затем она опустила взгляд на Отто, радостно хлопочущего с фотоаппаратами, и спросила...

– Ты же сказал, что всего две дюжины кадров надо, а снял сколько?

– Это точно, немного увлекся. Но ты не переживай, клиент получит столько, за сколько заплатил, зато будет из чего выбрать. Да и тебе останется на память. Отдохнула? Тогда давай дальше работать.

И они стали давать дальше. Катрин, разрядившись и сбросив сексуальный запал, изменила манеру поведения, и ее движения приобрели грацию и медлительную томность. Она изгибалась, переворачивалась со спины на живот и обратно, подтягивала ноги к груди, дотрагиваясь пальцами рук до раскрытых створок влагалища. Запускала туда цепочки, медленно шарик за шариком вытягивая их назад, при этом ее глаза распахивались во всю ширь, ресницы трепетали в такт движениям, а взгляд мутнел и затягивался поволокой.