Штучка

РОБЕРТ МАККАММОН

Он ожидал совсем другого. Не увидел ни черепов, развешанных по стенам, ни выпотрошенных летучих мышей, ни усохших голов. Не было и стеклянных сосудов с курящимся над ними дымком, на что он очень рассчитывал. Он попал в маленькое помещение, более всего напоминающее бакалейный магазин: квадраты зеленого линолеума на полу, поскрипывающий вентилятор под потолком. Надо бы смазать, подумал он. Вентилятор выйдет из строя, если его не смазать. Обогревом и охлаждением он занимался профессионально, так что знал, о чем говорит. А сейчас у него вспотела шея, а на рубашке под мышками появились темные круги. "Я проехал семьсот миль, чтобы попасть в бакалейную лавку со скрипящим под потолком вентилятором, – подумал он. – Господи, ну какой же я болван!"
– Чем-нибудь помочь? – спросил молодой негр, который сидел за прилавком. В солнцезащитных очках, коротко стриженный. В левом ухе болталась серьга в виде бритвы.

– Нет. Просто смотрю, – ответил Дэйв Найлсон. Продавец вновь уткнулся в последний номер "Интервью". Дэйв шел вдоль полок, сердце бешено колотилось. Никогда в жизни он не уезжал так далеко от дома. Он взял бутылочку с красной маслянистой жидкостью. Этикетка гласила: "Кровь короля Иоанна". Рядом стояли мешочки с белой землей. "Земля с кладбища тетушки Эстер – настоящая".

"Черта с два, – подумал Дэйв. – Если это земля с кладбища, то мой крантик размером с Моби Дика". В этом, собственно, и заключалась проблема.

Он впервые приехал в Новый Орлеан. Впервые приехал в Луизиану. Это его только радовало: в такой влажной августовской жаре могли жить только лягушки. Но Французский квартал ему понравился. Шумные ночные клубы, стриптизерши, которые крутились перед зеркалами в рост человека. Мужчина мог наломать здесь дров, если было чем. Если бы он решил оттянуться. Если бы ему хватило духа.

– Ищите что-нибудь конкретное, братец? – спросил молодой негр, оторвавшись от фотографии Корнелии Гест.

– Нет. Смотрю, ничего больше.

Дэйв продолжал инспекцию полок. "Слезы любви", "Лихорадка надежды", "Святые камушки дядюшки Тедди", "Крем дружбы", "Пудра ума".

– Турист, – хмыкнул молодой негр.

Дэйв шел мимо полок с бутылочками и пузырьками. "Желчь ящерицы", "Корень знания", "Капли наслаждения". Глаза не знали куда смотреть, ноги – куда идти. Полки оборвались, он нос к носу столкнулся со светлой мулаткой, в которой, похоже, текла очень малая часть негритянской крови. Ее глаза напоминали сверкающие медные монеты.

– Что я могу вам продать? – голос обволакивал, как дым.

– Я... Я просто...

– Турист просто смотрит, мисс Фаллон, – пояснил молодой негр. – Смотрит, смотрит и смотрит.

– Это я вижу, Малькольм, – отозвалась женщина, не отрывая глаз от Дэйва, и тот нервно улыбнулся. – Что вас интересует? – ее черные волосы на висках тронула седина, а ее одежда, джинсы и цветастая блуза, не указывали на то, что она – колдунья. – Долгая жизнь? – она сняла с полки пузырек, потрясла перед его лицом. – Гармония? – кувшинчик. – Успех в бизнесе? Таинства любви? – еще два пузырька.

– Э... таинства любви, – выдавил он из себя. Почувствовал, как по щекам катятся капли пота. – В некотором смысле.

– В некотором смысле? Как это понимать?

Дэйв пожал плечами. Он так долго шел к этому мгновению, но тут мужество оставило его. Он уткнулся взглядом в зеленый линолеум. Мисс Фаллон была в красных "рибоках". – Я... я бы хотел поговорить с вами наедине, – он не решался поднять на нее глаза. – Это важно.
– Неужели? И как важно?

Он достал бумажник. Показал лежащую в нем пачку купюр по пятьдесят долларов.

– Я приехал издалека. Из Оклахомы. Я... должен поговорить с тем, кто знает... – продолжай, приказал он себе. Выкладывай все, как на духу. – Кто знает вуду.

Мисс Фаллон все смотрела на него, и он чувствовал себя ящерицей, только что выползшей из-под камня.

– Турист хочет поговорить с тем, кто знает вуду, – сообщила она Малькольму.

– Слава тебе, Господи, – отозвался тот, не отрываясь от журнала.

– Это моя епархия, – мисс Фаллон обвела рукой полки. – Мои снадобья. Если ты хочешь поговорить со мной, я возьму твои деньги.

– Но вы не похожи... Я хочу сказать, вы не выглядите... – он замолчал.

– Бородавки я ношу только на Марди-Гра. Ты хочешь говорить или ты хочешь уйти?

Наступал критический момент.

– Это... деликатная проблема. Я хочу сказать... вопрос очень личный.

– Они все личные, – она поманила его согнутым пальцем. – Следуй за мной, – и прошла в арку, откинув занавеску из лиловых бусин. Таких Дэйв не видел с тех самых пор, когда в колледже заслушивался Хендриксом. За это время утекло много воды, мир стал хуже, злее. Он последовал за мисс Фаллон и в мягком перестуке бусин за его спинойзвучали воспоминания о тех людях, которые побывали здесь до него. Мисс Фаллон села, не за круглый столик, уставленный пузырьками, баночками, коробочками с жидкостями и порошками, а за обычный письменный стол, который мог бы стоять и в кабинете банкира. На маленькой табличке он прочитал: "Сегодня первый день отдыха в вашей жизни". – Итак, – она переплела пальцы. Прямо-таки соседский доктор на приеме, подумал Дэйв. – В чем проблема?

Он расстегнул ширинку, показал.

Последовала долгая пауза.

Мисс Фаллон откашлялась. Выдвинула ящик, достала нож, положила на стол.

– Последний парень, который попытался проделать это со мной, стал ниже ростом. На голову.

– Нет! Я пришел не за этим! – он покраснел, запихнул обратно свое хозяйство, начал торопливо застегивать молнию, ухватил кожу. Скорчил гримасу, попрыгал, чтобы освободиться: не хотелось ему терять даже клочок драгоценной плоти.

– Ты маньяк? – спросила мисс Фаллон. – Всегда показываешь женщинам свое сокровище и прыгаешь, как одноногий кузнечик на раскаленной сковороде?

– Подождите. Одну минуту. Пожалуйста. О... о... о..! – попытка удалась, хозяйство убралось, молния застегнулась. – Извините, – он взмок от пота и даже подумал, а поставить ли ему на этом точку. Мисс Фаллон не отрывала от него горящих глаз цвета начищенной медной монеты. – Моя проблема... вы знаете. Вы видели.

– Я видела мужскую штучку, – ответила мисс Фаллон. – И что?

Вот тут он и подошел к поворотному пункту своей жизни.

– Я именно об этом, – Дэйв наклонился над столом, мисс Фаллон навалилась на спинку кресла, которое отодвинулось на пару дюймов. – Я... вы понимаете... Он очень уж маленький!

– Очень уж маленький, – повторила она, словно слушала идиота.

– Верно! Я хочу, чтобы он стал больше, чем я! Большим! По-настоящему большим! Десять, одиннадцать... даже двенадцать дюймов! Таким большим, чтобы у меня раздувались брюки. Я пытался воспользоваться всеми этими приспособлениями, которые рекламируют в журналах.

– Какими приспособлениями? – прервала его миссис Фаллон.

– Для увеличения длины, – Дэйв пожал плечами и вновь густо покраснел. – Даже заказал один. Из Лос-Анджелеса. Знаете, что они мне прислали? Носилки с красным крестом и письмом, в котором выражали надежду, что моя больная птичка поправится.

– Это злая шутка, – согласилась миссис Фаллон.

– Да, и она обошлась мне в двадцать долларов! И я остался таким же, как и был, полегчал только мой бумажник. Поэтому я и приехал сюда. Я решил... если кто-то сможет это сделать, так это вы.

– Мы? – брови мисс Фаллон удивленно изогнулись.

– Да. Колдуны вуду. Я много читал о вас, ваших снадобьях, заклинаниях и прочем. Я уверен, что у вас есть порошок или заклинание, которое мне поможет.

– Я знала, что когда-нибудь такое случится, – вздохнула мисс Фаллон, вскинув глаза к потолку.

– Я могу заплатить! – Дэйв вновь вытащил деньги. – Я откладывал деньги! Вы не представляете, как мне это важно.

Мисс Фаллон вновь посмотрела на него.

– Ты женат? – он покачал головой. – Подружка есть?

– Нет. Но я надеюсь, что их у меня будет много. После того, как я получу то, что хочу. Видите ли, меня это сдерживало. Я... мне всегда казалось, что я не оправдаю ожиданий, поэтому... – он пожал плечами. – Я даже перестал встречаться с девушками.

– Тогда все беды отсюда, – она постучала себя по лбу. – Нет у тебя никакой проблемы. Ты просто думаешь, что она есть.

– Вы должны положить этому конец! – он чуть не кричал. – Пожалуйста. Мне действительно нужна помощь. Если у меня прибавится пара-тройка дюймов, я вернусь в Оклахому счастливым человеком.

– Мари Лаво, должно быть, переворачивается в могиле, – мисс Фаллон покачала головой. Задумалась. Блеснули глаза. – Черт, Мари Лаво, наверное сделала бы это сама! "Клиент всегда должен получить то, что просит", – говорила она и тут я с ней полностью согласна, – мисс Фаллон вздохнула и, похоже, приняла решение. – У тебя есть триста долларов?

– Конечно, – сумма произвела на него впечатление, но он уже не сомневался, что потратит деньги не зря. – Они у меня с собой, – он достал из бумажника шесть пятидесяток, но отвел руку, когда мисс Фаллон потянулась к деньгам. – Извините. Я не сегодня родился. Как я узнаю, что мое желание сбылось?

– В своем деле я – дока. Если говорю, что ты свое получишь, значит, так и будет. Половину заплати сейчас, а остальное, когда увидишь... результаты. Тебя это устроит?

– Вполне, – когда Дэйв отдавал деньги, его рука дрожала. – Я знал, что вы сможете мне помочь.

Мисс Фаллон оставила его в кабинете, а сама вернулась в магазин. Дэйв услышал звяканье бутылочек, снимаемых с полок. Потом она попросила Малькольма сходить к некой тете Флавии за "ганком". Еще через несколько минут мисс Фаллон прокатила через кабинет тележку со склянками и пакетиками и скрылась в примыкающей к нему маленьком комнатке. Дэйв слышал, как она что-то высыпала, растирала, помешивала. В какой-то момент проворковала: "Любовный лосьон номер девять". Малькольм вернулся примерно через полчаса. "Дер-р-р-ь-мо" – донесся до Дэйва его голос, когда он увидел, как мисс Фаллон добавляет ганк к снадобью, которое она готовила. Дэйв мерил шагами кабинет. Минул час. Из комнатки потянуло чем-то сладким. Потом добавился запах горелой конины. Жеребцовых яиц, подумал Дэйв. Внезапно дверь распахнулась и на пороге появилась мисс Фаллон, с банкой Мэйсонав руке. Банку наполняло что-то мутное, темное, дымящееся.

– Выпей, – она сунула банку в руки Дэйва.

Дэйв понюхал и тут же об этом пожалел.