Петенька

Петя оделся и задумчиво расхаживал по квартире.

Когда кролик появился на шикарном блюде, весь обложенный зеленью, я позвал своего товарища к столу. Петя сел и с задумчивым видом принялся есть дивные нежные кусочки мяса. Я тоже ел с хорошим аппетитом и думал, удастся ли мне склонить моего гостя к неслыханному для него действу.

Петя выпил немного коньяка и повеселел. Он придвинулся ближе ко мне, а через некоторое время, пряча глаза, прошептал мне на ухо... "Дядя Данила, делайте что хотите. Я с Вами ничего не боюсь". Вместо ответа я погладил Петюню по голове и крепко обнял.
Дальнейшие события были вполне в русле моих ожиданий. Мы легли на большую кровать в спальне, и я сначала решил ласкать Петю языком. Мальчик опять запрокинул ноги к голове, и я лизал его дырочку. Я старался, я всовывал язык чуть не наполовину в кишечник парня, я делал это долго, до онемения языка, надеясь получить вознаграждение за усердие.

Прошло уже больше часа, а мой язык всё ещё скользил по дырочке, которая от таких воздействий стала ярко-красной, расслабилась и стала раскрывать таинство внутренностей. Что интересно, Петя лежал с запрокинутыми ногами совершенно спокойно, я уже давно заметил, что мальчишка обладает отличной гибкостью и не устаёт подолгу даже в самых отчаянных позах.

Наконец я оторвался от ануса. Губы и язык онемели, как будто от местного обезболивания. Петя распрямился и лежал неподвижно, полуприкрыв веки. Я провел пальцем по его губам.

– Петюнь, как ты?

– Я хорошо... Я ... Мне никто никогда так не сделает приятно, как ты, Данила... – парень вдруг перешел на "ты". – Хочу, чтобы ты попробовал засунуть в меня член...

– Не боишься?

– Нет, Данила, теперь не боюсь.

Я решил воспользоваться благоприятным моментом. Повернув Петю на живот, подсунул руки под его острокостные бёдра и поставил парня на четвереньки. Опустил его голову на подушку, а заднюю часть, напротив, приподнял повыше. Ноги у Петюни длинные, поэтому слегка их развёл в стороны, чтобы приспособить под свой рост.

На несколько секунд замешкался, чтобы взять из аптечки гель актовегина, который использую при отсутствии смазок. Ещё раз бросил взгляд на Петю, молчаливо-покорно застывшего в нелепой позе с поднятой вверх белой задницей. "Господи, прости за разгул похоти", – пробормотал я и подошёл к кровати.

Густо намазав гелем выпрыгнувшую из кожи головку члена, я встал на колени позади Петеньки и пальцем смазал вход в коричневую дырочку. Петя слегка напрягся. Нагнувшись, я чмокнул губами дырочку и приставил к ней головку своего боевого товарища... нажал... ещё раз нажал... почувствовал вязкий обхват сфинктера... нажал сильнее...

"Ааах..." – выдохнул парень, – член вдруг преодолел сжатие круговой мышцы ануса и провалился чуть не весь в заветную дырку.

Сразу же мой орган обволокло тепло кишечника, сладострастная истома выплеснулась на волю и я принялся толкать, толкать, толкать свой вздыбленный член вглубь Пети. Едва сделав движение назад, я вдруг пугался, что мой жезл выскользнет из попочки и исчезнет это сладчайшее ощущение поглощения и горячих объятий, и я с новой силой толкал его вглубь. Раздвинув ягодицы Пети, раздвинув так, что дальше было просто невозможно, я вывернул дырку и зачарованно смотрел, как мой ствол дырявит коричневатый вход, а мышечное колечко его разбухло, раскраснелось, стало мокрым и блестящим, и вот эту блестящую, бесстыдную, багрово-мясистую дырку продолжал жалить и мучить мой взбешённый член. Дырка прогибалась под ударами мужского естества, волосики вокруг входа в кишечник слиплись, при движении члена назад дырка хлюпала, и этот непристойный звук казался мне райской музыкой. Мышцы Петиного зада были полностью расслаблены, парень молча переносил мои удары. Наконец я чуть замедлил ход, обхватил бёдра Пети руками, наклонился к его ушку и прошептал... "Петь, помогай мне, крути жопой", – намеренно огрубив свою речь. Петя стал сжимать разодранное мною кольцо мышц, причем это ему удавалось хорошо, как будто он был не девственником, а опытной проституткой. Я решил чуть-чуть приостановить бешенство сношения, потому что мой член уже приближался к финалу. Я резко вытащил его из Петиного зада, и отпустил наконец растянутые пальцами ягодицы. Они тут же сомкнулись, прикрыв райский уголок. Потный, резко пахнущий, я повалился на подушку и привлёк к себе Петеньку, покрыл поцелуями его лицо, шею, грудь. Парень тоже был возбуждён, лоб его покрылся испариной, рыжий чуб свалился на глаза, слипся от пота. Член парня, как и мой, был напряжён, а яички втянулись так, что их невозможно было прощупать. Я развел ноги Пети в стороны и посмотрел на покинутое мною интимное место. Отверстие сомкнулось, но не до конца, чёрная щёлочка стала чуть пошире. Мышечное колечко раскраснелось, но никаких признаков повреждений или крови не было.
Созерцание этого зрелища вновь пробудило во мне желание, член опять вздыбился и выделил каплю прозрачной смазки. Я понял, что не кончив хотя бы один раз, не успокоюсь и не смогу успокоить Петеньку. Поэтому опять я растянул ноги парня, но на этот раз не стал ставить его на четвереньки, а положил под бёдра лежащего на спине Пети подушку. Ягодицы чуть раздвинулись, я ещё слегка развёл их руками и уже без всяких усилий ввёл член. Снова ощущение влажности и тепла потрясли моё тело, и я стал прижимать свой орган ко всем стенкам прямой кишки. Через переднюю стенку мой член чувствовал холмик предстательной железы паренька, а в самой глубине кишки головка члена соприкоснулась с острым краем какашки. Это меня внезапно настолько возбудило, что буквально через мгновение началась бурная эякуляция, сотрясшая моё тело, вызвавшая непроизвольные сокращения бедренных мышц и онемение живота. Член выскочил из попочки парня, и я повалился всем телом на Петю, совершенно обессиленный бурным оргазмом.

Несколько минут наши разгорячённые тела не могли оторваться друг от друга. Наконец я поднялся и приподнял распластанного на кровати Петю. Взяв полотенце, принялся вытирать его грудь, спину, и конечно, попку. Просунув полотенце между ягодиц, протёр влажный вход. Наконец усадил мальчика на колени и сказал...

– Петя... прости, если сделал больно. Сильно возбудился.

Вместо ответа парень приник губами к моим губам, неумело стал целоваться, пытаясь просунуть язык мне в рот. Грубые рабочие руки гладили меня по спине. Этого было достаточно, чтобы вновь возбудить желание. Я почувствовал твердение плоти и накатывающееся сладострастие. Внезапно Петя приподнялся и как-то незаметно и легко сел на мой член, полностью введя его в попочку. Я замер от неожиданности. Теперь я сидел на краю кровати, а лицом ко мне на моих коленях и с членом в попе находился Петя. Опираясь руками на плечи, парень начал движения вверх-вниз, и член вновь заскользил в так недавно покинутой расщелине. Бледные соски двигались перед моими глазами, от веснушек рябило в глазах. Я не мог поверить, что Петино тело создаёт такие удовольствия. Между тем парнишкин член упёрся мне в живот, головка елозила в области пупка. Дыхание Пети стало частым и прерывистым, и через минуту мальчик кончил прямо мне на живот, залив пупок. А ещё спустя мгновение и мой орган выплеснул содержимое в зад Петюни. Потные, липкие, мы сидели неподвижно, моя сперма капала из Петюниного зада на пол, а его семя измазало мне живот и внутреннюю поверхность бёдер. Наконец разлепили тела, я подхватил парня на руки и понёс в ванную, где мы вместе залезли под душ.

Уважаемые читатели, не упрекайте меня за излишний натурализм... Наверное, трудно читать подобные моему опусы, но я уже дал себе слово придерживаться даже горькой и нелицеприятной правды.

Пожалуй, надо закончить описание этого вечера и бурной ночи, потому что навряд ли можно что-то ещё добавить к рассказанному. Совершенно измождённый, я блаженно лежал на кровати, а рядом со мной, положив голову мне на грудь, сопел Петя, и по его лицу вновь бродила улыбка.

Утром, когда мы завтракали, я заметил, что Петенька как-то осторожно, боясь шевельнуться, сидит на табуретке.

– Петя, что с тобой? Попка болит?

– Немножко... должно пройти.

– Петя, прости ради Бога! Я, наверное, всё-таки не сдержал себя, да и в первый раз тебе не очень приятно было, наверное.

– Да нет, Данил, мне хорошо. Но моя задница такого ещё не чувствовала, вот и болит немножко.

– Всё-таки, Петь, сними штаны, я сейчас посмотрю.

Парень стянул штаны, трусики, повернулся ко мне задом, опёрся на табуретку. Раздвинув ягодицы, я осмотрел вход в дырочку, которая так меня соблазняла всю минувшую ночь. Никаких признаков травм, только отёчность вокруг входа в кишечник ещё не прошла. На всякий случай я смазал колечко мышц обезболивающей мазью, а в попу парнишки вставил ватку, густо намазанную облепиховым кремом.

– Пока походи так, Петя, а захочешь покакать – вынь ваточку.

– Спасибо, Данил! Уже совсем почти не больно.

Парень позавтракал и, довольный, убежал домой.

Вы спросите... а что же, до Пети я ни с кем не общался? Как же, не без этого. Моим визави и постоянным интимным партнёром был Денис, крупный парень-увалень, с которым я познакомился на отдыхе в Крыму. Хамоватый и бестолковый, он нравился мне прежде всего своей полной раскованностью и абсолютным отсутствием каких-либо комплексов в сексуальном отношении. Коротко стриженый, толстожопый, Денис готов был засовывать свой член куда угодно, в любые отверстия организма. Неласковый, малокультурный, он тем не менее вызывал во мне болезненную страсть. Но сейчас эта страсть всё ослабевала и наконец практически исчезла. Гораздо приятнее общаться с милым и скромным Петей, нежели с хамским Денисом. Кстати, Денис звонил мне и предлагал, довольно настырно, "встретиться и развлечься", однако я уже совершенно потерял интерес к такому общению. Я уже с нетерпением ждал в гости Петюню, вспоминая его с добрым чувством и желанием, но, конечно, без того душевного трепета, которое вызывает действительно настоящее чувство.

Я не хочу забегать вперёд, но в одном из будущих рассказов поведаю вам историю своей настоящей и страстной любви, горячей и изматывающей душу. Но и счастье тогда пришло ко мне беспредельное и всеохватное.

Однако я отвлёкся, а мне ещё надо дорассказать историю о Петеньке.