Такой праздник

На платформу вокзала Илья вышел уже в темноте. Поставил сумку на промерзший сухой асфальт, спокойно закурил и огляделся. Вроде и время не позднее, но зимние питерские "черные дни" обманывают не меньше летних белых ночей. Не поднимается здесь солнышко высоко, что поделаешь.

Вокзальные задворки сияли новогодней иллюминацией. Дневной поезд из Москвы загнали на окраинный путь, словно считая его чем-то неестественным в такой день. Ну, в самом деле, кому придет в голову 1 января кататься между двумя столицами вместо того, чтобы плавно переходить от новогодней ночи к первому дню наступившего года. Пришло вот!
Поезд шел полупустым. Обычный, восемь часов в пути – скоростные поезда тоже решили сделать себе выходной. Вагон, показавшийся Илье больше похожим на электричку, чем на аэробус, несмотря на мягкие кресла и ковровую дорожку, дремал. Даже дети, которых оказалось немало, вели себя спокойно. Напротив Ильи молодая мама читала своей дочери книжку – долго, часа три. Потом они вместе уснули. Несколько семей в конце вагона, видимо, решивших съездить в Петербург на длинные выходные, развернули какую-то настольную игру – благо место позволяло. Несколько студентов сначала закрылись в тамбуре, откуда слышалось бренчание гитары, но потом бессонная ночь и перебор крепких напитков сказались, и все стихло окончательно. Пару раз машинист объявлял о работающем вагоне-ресторане, но большого ажиотажа это сообщение не вызвало. В конце концов, официанты сами пошли по вагонам с корзинами, наполненными пивом, чипсами и шоколадом, но у них ничего не покупали. Илья, оказавшийся хозяином трех кресел, накинул на себя свитер и попытался задремать. Попытка не удалась. За окном неспешно проплывали засыпанные снегом деревни и бесцветные подлески. На пустых платформах только что выпавший снежок вытоптать было некому. Печально.

Тем более, что ехать сейчас они должны были вдвоем с Диной.

По дурацки все получилось. Билеты уже на руках, вещи уже собраны – осталось только выпить шампанского, да отправляться на вокзал – питерские друзья ждали их давно и очень обрадовались приезду. Так нет, за два дня до Нового года Дине звонит мама, с которой они обычно живут в состоянии вялотекущей ссоры, и настойчиво предлагает навестить ее первого числа. Предложение, от которого невозможно отказаться, поскольку отказ немедленно провоцирует истерику с одной стороны и слезы с другой. Пришлось в последний день старого года ехать на вокзал и в единственном работающем окошке покупать другой билет. Один – Дина уговорила мужа собственных планов не менять – их совместный визит "к маме" никого бы особенно не порадовал. От злости Илья даже не стал старый билет сдавать – молча взял нижнюю полку на ближайший ночной поезд, приходящий в Петербург в пол шестого утра, и поехал домой.

Платформа быстро опустела. Забавно, ни тебе вездесущих вокзальных таксистов, предлагающих доехать до нужного места раза в три дороже, чем их коллеги с угла Невского, на вокзал не допущенные, ни бабушек с предложениями дешевого жилья в разваливающихся коммуналках. Из вагона высунулась хмурая проводница и подозрительно посмотрела на Илью – чего он стоит, когда все уже ушли. То ли не встретили человека, то ли ему просто некуда податься...
Встречать Илью никто не собирался. То есть собирались, но он отказался сам. До Суворовского проспекта, где жили их с Динкой приятели, можно было добраться и пешком – минут за двадцать. Или на маршрутке, если нет желания болтаться по холодным улицам с вещами.

Илья выбрал второе. Рыжая "Газель", шумно попрыгав по трамвайным путям, свернула в сторону и, не обращая внимания на светофоры, неспешно поехала по пустым улицам в сторону Смольного. Водитель меланхолично жевал резинку и слушал плеер. На несколько минут Илье пришлось прижаться носом к стеклу – чтобы не пропустить нужный ему дом.

Из подъезда пахнуло теплом. Назвать его по-питерски, "парадным", у Ильи язык бы не повернулся. Дому было лет сто и перестраивали его, видимо, неоднократно. Квартиры, когда-то роскошные, делились, перегораживались стенами, уплотнялись. Главный, действительно парадный, подъезд был закрыт кодовым замком и предназначался исключительно "для своих". Впрочем, квартирка Гриши и Марины даже двери туда не имела. Нужный Илье подъезд оказался таким низким, что, входя, ему пришлось нагнуться, а на лестнице можно было легко снимать фильмы об обороне Ленинграда. Похоже, что с тех пор ее никто никогда не ремонтировал. Поднявшись по высоким ступеням, Илья ткнул пальцем в кнопку звонка.

* * *

Звонок оказался таким громким, что Илья вздрогнул. И тихо, про себя, ругнулся – время еще не позднее, а ощущение, что весь дом уже спит. За дверью послышалась возня, как будто кто-то никак не мог справиться с замком. Наконец, петли скрипнули – на пороге стояла улыбающаяся Марина в домашнем халате.

– Привет! Заходи.

– Привет. – Илья осторожно переступил через порог, присматривая в узком коридоре место, куда можно было бы бросить сумку. – Не ждали?

– Ну, как тебе сказать – Марина отступила чуть в сторону, пропуская Гришу, – мы же примерно знали, когда ты приедешь. Видишь, даже постарались встать.

– Так это вы что – Илья даже растерялся – с ночи еще никак не очнетесь?

– А что странного – Гриша протиснулся, наконец, мимо жены и ребята обменялись рукопожатиями – мы только часов в десять домой вернулись. Пока чайку, пока разобрались. Зато теперь хоть еще одну ночь гуляй.

– Только я вам в этом гулянии не товарищ – Илья криво усмехнулся. Я-то за последние сутки если и спал, то пару часов в полглаза – в поезде. Как-то сомнительно, что еще долго продержусь. Даже на кофе. Кстати, кофе здесь наливают?

– Наливают, наливают, пошли – Гриша обнял Илью за плечи и повел его на кухню. У тебя вообще, какие планы на сегодняшний вечер? Или – глупый вопрос?

– Какие у меня могут быть планы. Кофе, душ – все-таки поезд не стерильный, дальше по обстоятельствам. А у вас какие-то предложения?

– Неконкретные пока. – Гриша сосредоточенно загремел допотопным эмалированным чайником. – Можно вечерком в бар пойти, если ты в силах. Если нет, то дома посидим – я только в магазин выбегу, схвачу чего-нибудь. А то, не поверишь, холодильник пустой.

– Почему же не поверю. Зная вас – еще как поверю. Не первый день знакомы. Я только удивляюсь – как ваши желудки терпят такое к себе отношение.

Ребята дружно хмыкнули и уселись рядом. Марина и Гриша были колоритной парой. Между ними было десять лет разницы, но, не зная этого заранее, никто бы ее не заметил. Марина – высокая и статная – так что многие мужчины вынуждены были смотреть на нее снизу вверх. Любительница фитнеса и фотомодель. Не топ-модель, конечно, к такой карьере будущий экономист Марина не стремилась, но на страницах журналов и рекламных постерах она мелькала довольно часто. Гриша скорее напоминал художника, чем успешного менеджера. Длинные темные волосы, схваченные на затылке в тугой хвост, короткая бородка, больше напоминающая трехдневную щетину. Познакомились они несколько лет назад и долго не обращали друг на друга внимания, хотя развлекались в одних компаниях, имели множество общих знакомых и пересекались чуть ли каждую неделю. А потом обратили. Однажды, после новогодней вечеринки, они поехали вместе в холостяцкую квартиру Гриши и с тех пор уже не разъезжались. Марине оставалось только перевезти свои вещи, успокаивая попутно ничего не понимающих родителей, до того момента ничего о Гришином существовании не знавших.

Самое интересное, что с тех пор их жизнь практически не изменилась. Марина продолжала ездить в институт, а по вечерам заниматься изредка появляющимися дизайнерскими заказами, Григорий, как и раньше, приезжал домой разве что переночевать. По крайней мере, в будни. Исходя из этого, как никто не занимался домом раньше, так никто не занимался им и сейчас. Самим ребятам это, кажется, ничуть не мешало. Правда, как однажды язвительно заметила Дина, Гришка в беспорядке жить привык, а Маринку никто не научил – как с ним бороться.

Обо всем этом Илья успел подумать за те несколько секунд, что пробирался по коридору между завалами каких-то невероятно нужных журналов, к которым, судя по слою пыли никто не притрагивался уже пару месяцев, коробками от купленного недавно музыкального центра и совсем уж неизвестным барахлом, которое ребята обещали выбросить каждый раз, как сами об него спотыкались. Стоящий здесь же холодильник Илья обошел стороной – что он увидит внутри, если полюбопытствует заглянуть, и так было известно. Несколько баллонов пива, сосиски и чипсы, которые Гриша, почему-то всегда запихивал в морозильную камеру.

Оставив сумку в комнате, где они останавливались с Диной каждый приезд сюда, Илья накинул на плечо полотенце и отправился в ванную. По привычке охнул и отскочил в сторону, когда душ окатил его ледяной водой – Илья постоянно забывал, что здесь, в старом доме да еще зимой, горячая вода начинает литься не сразу. Усталость словно смывалась с него вместе с пылью. Илья прекрасно понимал, что ощущение это временное – достаточно будет уютно устроиться на кожаном кухонном диване и сон накатит с новой силой. Однако чувствовать прилив бодрости было невероятно приятно.

Дверь скрипнула, но Илью это совершенно не обеспокоило. Никаких запоров здесь никогда не было, да и стеснения друг перед другом ребята не испытывали – многочисленные туристские походы с ночными купаниями и отдых в загородных саунах давно уже свое дело сделали. Хлопнула крышка стиральной машины, и дверь снова закрылась. Илья выглянул из-за матовой пластиковой занавески – из-под неплотно прикрытой крышки виднелся краешек халата, в котором Марина только что ходила по дому.

Растерев тело полотенцем, Илья обернул его вокруг бедер, подхватил свою одежду и выглянул в коридор. Никого. Только из комнаты, служившей ребятам спальней, доносилась негромкая музыка – что-то андеграундное, но разобрать сквозь две стены, что именно – было проблематично. Илья прошел на кухню, удостоив таки по пути вниманием холодильник. Содержимое, точнее почти полное отсутствие такового, его нисколько не удивило. На кухне Илья ткнул кнопку чайника – тот немедленно загудел, сразу видно, что кофе ребята пили недавно.