Спасибо, мне не интересно
✕
Рассказы с описанием несовершеннолетних запрещены.
Вы можете сообщить о проблеме в конце рассказа.
Евгений О
Он нисколько не становился Ирой, надевая ее одежду. Он просто чуть больше делался собой, подчиняясь подруге, связывая свою жизнь с ее волей. Нечто подобное чувствовала, по ее словам, и Ира:
– Мы вроде как едины, как одно целое. И узнавая друг друга, делаем себя по-настоящему способными отдавать и отдаваться... Как же это здорово...
Выполняя женскую работу в женской одежде, Евгений склонен был разделять ее чувства. Но мужское начало брало свое: неоднократно, когда Ира, поручив ему какие-то дела, уходила по своим, он занимался самоудовлетворением – с огромным эффектом. Кроме того, у родителей Иры (а может, у нее самой?) была немалая коллекция порнофильмов, многие из которых были действительно сексуальны, в отличие от той немецко-шведской дешевки, по которой Евгений ранее составил себе представление о порно.
Однажды вечером Ира предложила посмотреть один из фильмов вместе; это был, кажется, "Шок" Майкла Нинна, которым она недавно пополнила свою видеотеку. Они уселись на диван в полумраке, фильм начался, и Евгений, который практически не мог сдержаться, попытался обнять подружку.
– Нет, дорогой мой, еще не сейчас! Давай сделаем вот что. Ты ласкай себя, а я – себя. Я хочу видеть, хочу знать, как ты это делаешь. А ты хочешь знать это обо мне... И все получится прекрасно!
Нерешительность Евгения преодолела ее рука, нежно проведшая по надетым на нем трусикам и раздвинувшая его бедра. Действительно, такой способ разрядить ситуацию ему в голову не приходил. А рядом Ира уже поглаживала свой половой орган, тяжело дыша и ухитряясь наблюдать за соседом. Евгений медленно вынул член и начал совершать движения рукой.
– Помедленнее... – попросила Ира. – Давай сделаем это вместе...
Они действительно кончили одновременно под аккомпанемент сладострастных стонов красавицы из фильма. Потом продолжили просмотр, пока не возбудились вновь, и повторили совместную мастурбацию. Евгений оценил всю прелесть этого спектакля и находился под впечатлением даже тогда, когда Ира принесла фотоаппарат и начала его фотографировать – на память о незабываемом вечере. Потом она отправилась к себе, предложив и ему вздремнуть.
А Евгений уснул не сразу. Сначала его мучили сомнения – правильно ли то, что они делали. Ведь это казалось противоестественным и даже... Но потом понял – все было правильно, поскольку соответствовало поставленным ими целям. Ведь взаимное сближение достигло высшей отметки, дальше могло быть, казалось, только полное единение. Их мысли, чувства, желания совпадали и все шло прекрасно.
Но Ире и это показалось недостаточным. За завтраком она заметила:
– Это лишь начало пути. Мы знаем почти все друг о друге и почти ничего о самих себе. Кроме того, что хотим быть вместе. Но ведь для этого что-то нужно сделать, чего-то добиться... И путь предстоит долгий...
История вторая
ОБЩЕЖИТИЕ
Через неделю после этого события Ира пригласила Евгения на небольшое торжество в общежитие, к своей подруге.
– Она будет совсем не против. Только приготовься к некоторым странностям. Вика – девушка не вполне обычная, может, даже нервического темперамента. Но тебе будет интересно с ней познакомиться.
– С удовольствием. Подарок принести?
– Бутылку вина, если хочешь, желательно подороже. Там, кстати, можешь и переночевать – крыло еще не заселили, только пару комнат, поэтому соседей и коменданта можно не опасаться.
– Ну, это проблемой не будет. Отец на месяц уехал, так что дома можно и вовсе не появляться.
– Как мило все складывается! – Ира прямо просияла. – Потом можно будет отправиться еще кое-куда. Ты помнишь о нашем уговоре?
– О каком именно?
– О том, что мы решили насчет нас с тобой, наших оптимальных отношений. Тебе еще многое нужно понять, чтобы освоиться с ролью. Ведь жизнь – не такая уж игра, все как по нотам никогда не выходит. Чтобы наилучшим образом соединить наши судьбы, нужно знать, на что мы способны, знать все, чего можно ждать друг от друга, и принимать это... Ну ладно, пока.
Следующим вечером Евгений прошел в незаметную проходную четырехэтажного здания, где недавно завершился ремонт. Тетка на проходной махнула ему рукой, и он поднялся по грязновато окрашенной лестнице на третий этаж. Там было темно, только в конце коридора блестело светлое пятно.
Это была дверь единственной обитаемой комнаты – достаточно большой, с тремя кроватями, недурно для общаги обставленной: два шкафа, прикроватная тумбочка, красивое зеркало, окно закрыто тяжелой дорогой занавесью.
В комнате были три девушки; две из них – несколько старше Евгения. Самая высокая – темноволосая и худая, с тонкими, как и сказала Ира, истеричными чертами лица, поднялась навстречу:
– Ты – Евгений, как я понимаю? А я – Вика.
– Тогда поздравляю!
Гость вручил ей принесенную бутылку, которую девушка чуть растерянно приняла:
– Ах да... Очень мило! Ира сейчас подойдет, да и мой приятель еще должен явиться. А пока вот мы ждем. Познакомься – Лена и Юля, мои подружки и соседки.
Первая из девушек выделялась красотой юного загорелого тела, вторая – чуть бледнее – впечатляла более чем зрелым сложением.
– Давай на ты! – заявила Лена. И когда Евгений кивнул, продолжила: – Давно с Ирой знакомы?
– Ну, встречаться начали сразу после ее восстановления. Так и общаемся.
– Она очень интересная девушка, и о тебе много рассказывала. Не скрою, угодить ей трудновато. – Вика улыбнулась: – Но от тебя, как бы это сказать, Ира многого ждет. А нам она эти ожидания доверяет. Так что мы тоже в курсе.
Евгений был несколько удивлен такой откровенностью и, чтобы скрыть неловкость, предложил выпить за знакомство:
– Да, только твой подарок пока постоит, а мы выпьем из наших запасов. – Вика отошла к шкафу, повернулась к столу спиной, наполнила четыре бокала и вернулась с маленьким подносом:
– Закусывать пока не будем, попозже сервируем, ладно? – она протянула Евгению стакан. – За встречу!
Девушки почти тотчас осушили свои стаканы, и Евгений последовал их примеру. Ему тут же налили еще:
– Мы выпили по бокалу без тебя, так что это штрафной. А больше до прихода Иры не будем – она пьяных не любит, – расхохоталась Юля. – Ну же, пей!
После двух бокалов у Евгения зашумело в голове.
– Чем это вы меня угостили? Пожалуй, крепковато.
– Что ты! Обычное сухое, – уверила Вика. – Вот я, когда злоупотребляла...
И она начала рассказывать длинную историю из своего прошлого, когда она не могла достигнуть душевного равновесия и забывала об этом с помощью вина. Лена и Юля не очень-то прислушивались, общались больше друг с другом. Евгений с удивлением заметил, что рука старшей девушки оказалась под юбкой младшей и совершала там энергичные движения, которым Лена отдавалась, полузакрыв глаза. Евгений открыл было рот, но не смог произнести ни звука: язык будто одеревенел, а глаза слипались. Он обнаружил, что не может держать голову прямо; все вокруг скрывал какой-то туман. Евгений пошатнулся и упал ничком на кровать..
... Очнулся он довольно скоро; по крайней мере, в комнате еще горел свет. Жутко болела голова, чувствовалось и еще какое-то неудобство. Постепенно Евгений начал осознавать, где находится, но принять это положение некоторое время не мог.
Абсолютно нагой, он лежал у окна, возле батареи, на матрасе. Рот был заклеен большим куском пластыря, а запястья и лодыжки туго стянуты веревками. Еще две стягивали плечи и колени, так что пошевелиться он практически не мог. Однако движения глаз и головы были замечены хозяйками комнаты, как ни в чем ни бывало потягивавшим вино все на тех же местах. Только блузки Лена и Юля уже сбросили: немало ласк, вероятно, было позади. Вика встала, и держа что-то в руках, подошла к нему:
– Слушай внимательно, поскольку повторять не буду. В знак согласия будешь кивать. Других знаков, думаю, не понадобится. Так вот... Ира передала нам вот это. – Тут она показала фотографии, на которых Евгений был запечатлен голым и в женском белье. – Она дала право использовать их как угодно. И хотела бы, чтобы ты смог пройти своего рода тест. Но для него нужна храбрость, и это как бы дополнительный стимул для тебя, чтобы пройти испытание и чуть приблизиться к ней. Мы хотели бы расклеить фото на улицах и в институте. Но можем вернуть, если некоторое время ты будешь подчиняться нашим приказам – подчеркиваю – всем. Время не ограничено, но оно не будет слишком долгим. А тебе не будет причинено никаких значительных увечий. Обдумай это! – И через пару секунд: – Согласен?
Евгений замер: с одной стороны, скучное существование и огласка, может быть, позор, с другой стороны – Ира, их уговор, стремление к поиску и так далее. Он кивнул.
– Ты клянешься? – Снова кивок. – Очень хорошо. Тогда дальше. Ты забудешь на время свое имя и будешь нашей вещью, единственная цель которой – исполнение нашей воли. Есть будешь из этой миски, справлять нужду в этот горшок – туалет и посуда для хозяек. Подмываться будешь в тазике – ванная не для тебя!
Она указала на стоявшие рядом предметы, затем достала из-за спины ошейник, закрепила его на шее Евгения и пристегнула поводком к батарее, пояснив:
– Твоя единственная одежда. Перемещаться только на четвереньках. Кстати, никто тебя здесь не увидит и не услышит – здание пустует, даже контролерша с проходной ушла в отпуск. Будешь послушной вещью – не пожалеешь, за все провинности будешь наказан. Понял?
Выражением его глаз Вика была удовлетворена и добавила:
– Без приказа ты не смеешь разговаривать с нами. А сейчас поцелуй ножку госпожи!
Она сорвала с него пластырь и подсунула носик своей туфельки. Евгений нерешительно прикоснулся к нему губами:
– Целуй значит вылизывай! Чтобы блестело! Губами обхвати всю туфельку и лижи языком. Лена, Юля! Попробуйте и вы.
Еще две туфельки заменили первую во рту Евгения. За эти мгновения рой мыслей пронесся в его голове. Это унижение оказалось необходимой частью того, о чем говорила Ира – урока самоотдачи, несение любимому счастья через посредство всего. И какая малая цена оплачивается за это – всего лишь повиновение! Если бы он попробовал освободиться, мог бы попасть лишь в мелкие бытовые неприятности, а так оказался в сложной, подлинно серьезной ситуации, предполагающей осознанный выбор и готовность принять его последствия.
– Мы вроде как едины, как одно целое. И узнавая друг друга, делаем себя по-настоящему способными отдавать и отдаваться... Как же это здорово...
Выполняя женскую работу в женской одежде, Евгений склонен был разделять ее чувства. Но мужское начало брало свое: неоднократно, когда Ира, поручив ему какие-то дела, уходила по своим, он занимался самоудовлетворением – с огромным эффектом. Кроме того, у родителей Иры (а может, у нее самой?) была немалая коллекция порнофильмов, многие из которых были действительно сексуальны, в отличие от той немецко-шведской дешевки, по которой Евгений ранее составил себе представление о порно.
Однажды вечером Ира предложила посмотреть один из фильмов вместе; это был, кажется, "Шок" Майкла Нинна, которым она недавно пополнила свою видеотеку. Они уселись на диван в полумраке, фильм начался, и Евгений, который практически не мог сдержаться, попытался обнять подружку.
– Нет, дорогой мой, еще не сейчас! Давай сделаем вот что. Ты ласкай себя, а я – себя. Я хочу видеть, хочу знать, как ты это делаешь. А ты хочешь знать это обо мне... И все получится прекрасно!
Нерешительность Евгения преодолела ее рука, нежно проведшая по надетым на нем трусикам и раздвинувшая его бедра. Действительно, такой способ разрядить ситуацию ему в голову не приходил. А рядом Ира уже поглаживала свой половой орган, тяжело дыша и ухитряясь наблюдать за соседом. Евгений медленно вынул член и начал совершать движения рукой.
– Помедленнее... – попросила Ира. – Давай сделаем это вместе...
Они действительно кончили одновременно под аккомпанемент сладострастных стонов красавицы из фильма. Потом продолжили просмотр, пока не возбудились вновь, и повторили совместную мастурбацию. Евгений оценил всю прелесть этого спектакля и находился под впечатлением даже тогда, когда Ира принесла фотоаппарат и начала его фотографировать – на память о незабываемом вечере. Потом она отправилась к себе, предложив и ему вздремнуть.
А Евгений уснул не сразу. Сначала его мучили сомнения – правильно ли то, что они делали. Ведь это казалось противоестественным и даже... Но потом понял – все было правильно, поскольку соответствовало поставленным ими целям. Ведь взаимное сближение достигло высшей отметки, дальше могло быть, казалось, только полное единение. Их мысли, чувства, желания совпадали и все шло прекрасно.
Но Ире и это показалось недостаточным. За завтраком она заметила:
– Это лишь начало пути. Мы знаем почти все друг о друге и почти ничего о самих себе. Кроме того, что хотим быть вместе. Но ведь для этого что-то нужно сделать, чего-то добиться... И путь предстоит долгий...
История вторая
ОБЩЕЖИТИЕ
Через неделю после этого события Ира пригласила Евгения на небольшое торжество в общежитие, к своей подруге.
– Она будет совсем не против. Только приготовься к некоторым странностям. Вика – девушка не вполне обычная, может, даже нервического темперамента. Но тебе будет интересно с ней познакомиться.
– С удовольствием. Подарок принести?
– Бутылку вина, если хочешь, желательно подороже. Там, кстати, можешь и переночевать – крыло еще не заселили, только пару комнат, поэтому соседей и коменданта можно не опасаться.
– Ну, это проблемой не будет. Отец на месяц уехал, так что дома можно и вовсе не появляться.
– Как мило все складывается! – Ира прямо просияла. – Потом можно будет отправиться еще кое-куда. Ты помнишь о нашем уговоре?
– О каком именно?
– О том, что мы решили насчет нас с тобой, наших оптимальных отношений. Тебе еще многое нужно понять, чтобы освоиться с ролью. Ведь жизнь – не такая уж игра, все как по нотам никогда не выходит. Чтобы наилучшим образом соединить наши судьбы, нужно знать, на что мы способны, знать все, чего можно ждать друг от друга, и принимать это... Ну ладно, пока.
Следующим вечером Евгений прошел в незаметную проходную четырехэтажного здания, где недавно завершился ремонт. Тетка на проходной махнула ему рукой, и он поднялся по грязновато окрашенной лестнице на третий этаж. Там было темно, только в конце коридора блестело светлое пятно.
Это была дверь единственной обитаемой комнаты – достаточно большой, с тремя кроватями, недурно для общаги обставленной: два шкафа, прикроватная тумбочка, красивое зеркало, окно закрыто тяжелой дорогой занавесью.
В комнате были три девушки; две из них – несколько старше Евгения. Самая высокая – темноволосая и худая, с тонкими, как и сказала Ира, истеричными чертами лица, поднялась навстречу:
– Ты – Евгений, как я понимаю? А я – Вика.
– Тогда поздравляю!
Гость вручил ей принесенную бутылку, которую девушка чуть растерянно приняла:
– Ах да... Очень мило! Ира сейчас подойдет, да и мой приятель еще должен явиться. А пока вот мы ждем. Познакомься – Лена и Юля, мои подружки и соседки.
Первая из девушек выделялась красотой юного загорелого тела, вторая – чуть бледнее – впечатляла более чем зрелым сложением.
– Давай на ты! – заявила Лена. И когда Евгений кивнул, продолжила: – Давно с Ирой знакомы?
– Ну, встречаться начали сразу после ее восстановления. Так и общаемся.
– Она очень интересная девушка, и о тебе много рассказывала. Не скрою, угодить ей трудновато. – Вика улыбнулась: – Но от тебя, как бы это сказать, Ира многого ждет. А нам она эти ожидания доверяет. Так что мы тоже в курсе.
Евгений был несколько удивлен такой откровенностью и, чтобы скрыть неловкость, предложил выпить за знакомство:
– Да, только твой подарок пока постоит, а мы выпьем из наших запасов. – Вика отошла к шкафу, повернулась к столу спиной, наполнила четыре бокала и вернулась с маленьким подносом:
– Закусывать пока не будем, попозже сервируем, ладно? – она протянула Евгению стакан. – За встречу!
Девушки почти тотчас осушили свои стаканы, и Евгений последовал их примеру. Ему тут же налили еще:
– Мы выпили по бокалу без тебя, так что это штрафной. А больше до прихода Иры не будем – она пьяных не любит, – расхохоталась Юля. – Ну же, пей!
После двух бокалов у Евгения зашумело в голове.
– Чем это вы меня угостили? Пожалуй, крепковато.
– Что ты! Обычное сухое, – уверила Вика. – Вот я, когда злоупотребляла...
И она начала рассказывать длинную историю из своего прошлого, когда она не могла достигнуть душевного равновесия и забывала об этом с помощью вина. Лена и Юля не очень-то прислушивались, общались больше друг с другом. Евгений с удивлением заметил, что рука старшей девушки оказалась под юбкой младшей и совершала там энергичные движения, которым Лена отдавалась, полузакрыв глаза. Евгений открыл было рот, но не смог произнести ни звука: язык будто одеревенел, а глаза слипались. Он обнаружил, что не может держать голову прямо; все вокруг скрывал какой-то туман. Евгений пошатнулся и упал ничком на кровать..
... Очнулся он довольно скоро; по крайней мере, в комнате еще горел свет. Жутко болела голова, чувствовалось и еще какое-то неудобство. Постепенно Евгений начал осознавать, где находится, но принять это положение некоторое время не мог.
Абсолютно нагой, он лежал у окна, возле батареи, на матрасе. Рот был заклеен большим куском пластыря, а запястья и лодыжки туго стянуты веревками. Еще две стягивали плечи и колени, так что пошевелиться он практически не мог. Однако движения глаз и головы были замечены хозяйками комнаты, как ни в чем ни бывало потягивавшим вино все на тех же местах. Только блузки Лена и Юля уже сбросили: немало ласк, вероятно, было позади. Вика встала, и держа что-то в руках, подошла к нему:
– Слушай внимательно, поскольку повторять не буду. В знак согласия будешь кивать. Других знаков, думаю, не понадобится. Так вот... Ира передала нам вот это. – Тут она показала фотографии, на которых Евгений был запечатлен голым и в женском белье. – Она дала право использовать их как угодно. И хотела бы, чтобы ты смог пройти своего рода тест. Но для него нужна храбрость, и это как бы дополнительный стимул для тебя, чтобы пройти испытание и чуть приблизиться к ней. Мы хотели бы расклеить фото на улицах и в институте. Но можем вернуть, если некоторое время ты будешь подчиняться нашим приказам – подчеркиваю – всем. Время не ограничено, но оно не будет слишком долгим. А тебе не будет причинено никаких значительных увечий. Обдумай это! – И через пару секунд: – Согласен?
Евгений замер: с одной стороны, скучное существование и огласка, может быть, позор, с другой стороны – Ира, их уговор, стремление к поиску и так далее. Он кивнул.
– Ты клянешься? – Снова кивок. – Очень хорошо. Тогда дальше. Ты забудешь на время свое имя и будешь нашей вещью, единственная цель которой – исполнение нашей воли. Есть будешь из этой миски, справлять нужду в этот горшок – туалет и посуда для хозяек. Подмываться будешь в тазике – ванная не для тебя!
Она указала на стоявшие рядом предметы, затем достала из-за спины ошейник, закрепила его на шее Евгения и пристегнула поводком к батарее, пояснив:
– Твоя единственная одежда. Перемещаться только на четвереньках. Кстати, никто тебя здесь не увидит и не услышит – здание пустует, даже контролерша с проходной ушла в отпуск. Будешь послушной вещью – не пожалеешь, за все провинности будешь наказан. Понял?
Выражением его глаз Вика была удовлетворена и добавила:
– Без приказа ты не смеешь разговаривать с нами. А сейчас поцелуй ножку госпожи!
Она сорвала с него пластырь и подсунула носик своей туфельки. Евгений нерешительно прикоснулся к нему губами:
– Целуй значит вылизывай! Чтобы блестело! Губами обхвати всю туфельку и лижи языком. Лена, Юля! Попробуйте и вы.
Еще две туфельки заменили первую во рту Евгения. За эти мгновения рой мыслей пронесся в его голове. Это унижение оказалось необходимой частью того, о чем говорила Ира – урока самоотдачи, несение любимому счастья через посредство всего. И какая малая цена оплачивается за это – всего лишь повиновение! Если бы он попробовал освободиться, мог бы попасть лишь в мелкие бытовые неприятности, а так оказался в сложной, подлинно серьезной ситуации, предполагающей осознанный выбор и готовность принять его последствия.