Частное видео. Часть 6

Марина растерянно подумала: "Куда ее понесло, до автостоянки могли дойти вместе?", но тут же вспомнила прощальный Лидин взгляд, сочувственный и умный.

"Э, ведь она меня специально одну оставила – понимает, что мне все, от нее услышанное, переварить надо! Ну, Лидуська, умница, пошлет же Бог такую подругу, одну на миллион, а то и больше! Нет, нельзя нам с ней расходиться никак, в пятницу – к ней на дачу. Уже это – повод достаточный"

Но тут же поймала себя на том, что перед глазами – сильная фигура Вадима, причем почему-то не лицо, – оно как раз как бы плавало в легком тумане, – а средняя часть, с аккуратным, большим членом. И между ногами у нее, она чувствовала, слегка чесалось.

"Эх, все мы, бабы, – дырявые существа!"

Марина развеселилась окончательно, и, пребывая в даже несколько игривом настроении, поехала домой.

********
Едва она открыла дверь, как в коридор выскочил Сережка. Марина сразу же, после вчерашнего, обратила внимание на его трусы: они топорщились, но только слегка.

– Мамуля! – Сережка обнял ее, приподнял и повернул. Чмокнул куда-то в нос.

– Пусти, надорвешься же! – ласково-испуганно высвободилась из объятий сына Марина, но успела почувствовать животом, что трусы-то у сына, кажется, топорщатся уже не слегка. Внизу тут же сладко, сильно зачесалось.

– Рассказывай, что днем делал, – мама, идя в комнату, на ходу расстегивала блузку.

– Да как обычно: на улице шлялся, потом дома сидел, в Инете лазил:

– И где?

– Да просвещался: – Сережка сделал хитрый вид.

– По какой такой части? – Марина, скидывая с грудей лифчик, повернулась к сыну попой, к кровати лицом.

– По сексуальной:

Наклонилась, стягивая трусики, и тут же почувствовала теплый и влажный язык в самом верху разреза между ягодиц. И – до самых лопаток, да вибрируя, а потом зубки сына чуть прижали ей кожу немного ниже шеи, и тут же переместились на мочку уха, и язычок прошелся по ушной раковинке:

– Ох, Сережка: муррр: хорошо просветился:

А Сережка уже вовсю мял ее груди одной рукой, почесывая пальцами второй щелку под ягодицами.

– Сына: ну хоть помыться-то дай: – волна возбуждения уже захлестывала Марину.

– Мам, я весь день терпел, тебя ждал, ну м-а-а-а-м: – и членом по нижним губкам, чуть их раздвигая, дразня и просясь:

Как в тумане, она, выпрямляясь, развернулась к сыну и, взяв его жезл рукой, наклонив его чуть вниз, поддрачивая, потерлась уже набухшим клитором об обнажающуюся головку. Не выпуская добычу, увлекая Сережку на себя, упала спиной на кровать, широко раздвинув оставшиеся ступнями на полу ноги.

После короткой возни сын вошел в нее, сделал не больше десятка сильных, до самой матки движений, и начал кончать в глубине, прямо на самое чувствительное место в ее влагалище. Марина, приподняв бедра, охватив его ногами, приняла его еще глубже, ответила сокращениями стенок пещерки, и Сережка, было замерший, вдруг сделал еще несколько движений – и кончил второй раз, вызвав у мамы уже не сладостный, как в первый раз, стон, а нечто больше похожее на крик.

Резко вышел из мамы и уселся на пол возле ее ног, тяжело дыша. Потом пересел на кровать рядом с Мариной, лежащей в прежней, широко раздвинутыми ногами на полу, позе, потянулся, достал двумя пальчиками из ее, за все еще чуть дрожащим колечком входа, пещерки, сколько смог, смеси маминых и своих соков. Наклонившись к ее лицу, провел этими пальцами по ее губам, сделав их из вишневых от помады белыми и блестящими.
Марина забавно, не открывая глаз, подергала носом, принюхиваясь, и слизнула все двумя движениями языка. Тихо выдохнула: "Вкусно:", и он наладил конвейер по передаче маминого лакомства из ее влагалища к губам.

Впрочем, уже третью порцию мама, открыв глаза, с улыбкой слизала прямо с его пальцев, задержав их во рту, посасывая, причмокивая, и сын чуть поводил ими между мамиными губами трубочкой взад-вперед, оставляя на них забавное белое колечко, подумала: "Ну вот, у нас уже целый ритуал складывается: кормление меня моей же: пиздятиной?", засмеялась, а после пятой приподнялась на локте и увидела опять готовый к бою Сережкин член.

Аккуратно, за плечи положила сына на спину и, улегшись на живот сбоку, прижалась сначала щекой к колышку, гладя его рукой, повернув голову набок и счастливо смотря из-за члена в такие же счастливые глаза сына. Потом чуть полизала головку и, приподнявшись, перекинула коленку через его грудь. Забрала лакомство, особенно вкусное от смеси ее и его соков, в рот поглубже, опустила бедра и тут же почувствовала, как язык сына ввинтился в нее снизу.

Лаская член, она смутно прислушивалась к тому, что делает Сережка: а он гулял языком и губами по ее нижним прелестям и, наконец, глубоко войдя язычком во влагалище, принялся вращать им там, да еще, несильно раздвинув попу, ввел в нее смазанный ее соками пальчик. Марина, уже не контролируя себя, начала резко насаживаться, и через полминуты, почувствовав корнем языка жаркий, кисловатый вкус выплеснувшегося Сережкиного семени, провалилась в туман.

Чуть очнувшись, перевернулась с сына на спину: увидела высоко вверху свои широко раздвинутые колени, между ними, внизу – ласково улыбающееся лицо сына, и тут же почувствовала его пальцы внутри себя, а потом влажный, чуть шершавый язык – сильно, от ануса до клитора, и опять пальцы, двигающиеся во влагалище: раз-два-три-черыре-пять, и язык, и губы на клиторе, и язык, и снова пальцы: раз-два-три-черыре-пять, и вдруг, опять – палец в попе, и уже сразу в двух дырочках – раз-два-три-черыре-пять:

Успела счастливо подумать: "Оголодал, маленький, затрахает до смерти" – и опять почти потеряла себя.

Наконец, почувствовала, что между ног у нее тепло и свободно. Истома разлилась по всему телу, глаза открывать не было ни сил, ни желания, но она все же заставила их открыться.

Нашла взглядом сына. Тот лежал у нее в ногах, опершись на руку, и смотрел на маму, явно любуясь. Раскрытая мамина промежность между по-прежнему согнутыми в коленях ногами была как раз у него напротив глаз.

– Нравится? – лениво, медленно сомкнула ноги и повернулась на бок.

– Ага: еще как, – и опять чуть пощекотал раскрытый перед ним мамин цветок пальцами.

– Хи-хи... Иди сюда, Сереженька, – похлопала рукой по покрывалу возле себя.

Сын перебрался к ней, уютно уткнулся носом в ложбинку между грудей, стал гладить бедро.

– Ах ты: – Марина погладила сына по голове, – чего наделал-то? Кто ж тебя теперь ужином кормить будет? Затрахал маму совсем: – и она ласково прижала голову сына.

Из-под верхнего полушария раздался глуховатый голос:

– Да ужин готов, мам: это я вчерашние ошибки учел, – и тихий смешок.

– А не было никаких ошибок, сынка. То, что сейчас – спонтанный секс, это у обоих момент совпасть должен: но когда совпадает – как хорошо-то, господи:

Марина вытянулась по кровати, потянулась.

– Пусти, сына. Писить хочу, я же с работы.

Сережка выбрался из ложбинки, встал на колени.

– А потом я тебя помою, мам: а ты – меня:

– Ладно, – Марина, поцеловав сына, встала и еще раз потянулась. – Эх, хорошо-то как!

********

Сын пошел за ней следом, и она вдруг, сама не зная почему, не стала закрывать дверь в туалет. Не понимая, Сережка, не дойдя до ванной, остановился напротив открытой двери, а она уселась на унитаз и сказала ему с улыбкой: "Вот, посмотри, как женщины писают. Это не все и взрослые-то мужчины видели".

Сережка благодарно улыбнулся, подошел ближе, заглядывая ей между раздвинутых ног, и она, запустив руку вниз, раздвинув, чтобы ему было лучше видно, пальцами большие губы, с каким-то особым удовольствием, глядя на член сына, висящий как раз у нее перед глазами, выпустила из себя золотистую струю. Чуть наклонившись, потянулась и ласково прихватила колбаску зубами, помотала ее из стороны в сторону с шутливым рычанием.

Сережка с деланным испугом отскочил назад, и они пошли в ванную.

Нежась там под руками сына, Марина поняла, что этот маленький спектакль она устроила потому, что не придумала с ходу, как еще вознаградить сына за только что доставленное удовольствие, а вознаградить хотелось немедленно.

Не торопясь, уже привычно, ласково помыв друг друга, они поужинали и улеглись на тахте в гостиной.

– Сереж! Ты меня когда там язычком обрабатывал, тебе неприятно не было? Вроде ведь вкус твоей спермы тебе не нравится? – обеспокоено спросила Марина. "Еще не хватало, чтобы сын мне удовольствие через силу доставлял!"

– Не, мам: не было. Даже наоборот, вкуснятина, – Сережка засмеялся. – Мне оно не нравится тогда, когда у меня самого в это время не стоит.

Марина ласково потрепала его инструмент, усмехнулась.

– Это бывает. Ну ладно: – и взяла книжку.

********

Через некоторое время Марина вспомнила, что принесла с работы недоделанную таблицу – попросили посмотреть в последний момент, когда она уже спешила на встречу к Лиде.

– Сережка, за компьютер не пойдешь, мне поработать надо?

Сын на секунду оторвался от книжки, потерся об мамин бок щекой.

– Да я, вообще-то, в Инет хотел, ну потом:

Достав из сумки дискету, она включила компьютер.

Отдельной папки на диске у нее не было, поскольку работала она дома крайне редко. Открыв "Мои документы", она вдруг увидела в самом верху списка папку "Света". С интересом зашла в нее и обнаружила там два десятка картинок и видеофрагмент.

На экране предстала обнаженная Вадимова дочка во всех ракурсах, а видеофрагмент был тем куском, где девочки показывали Андрюшке свои пещерки. Единственное, чего Марина не обнаружила – это кадров, где Андрюшка вставлял Свете с Таней под попы свой член.

"Хм. Так. Это что, получается, мы на Светку запали, что ли?" – подумала Марина. Тщательно перерыла все остальные подпапки, но больше никаких картинок и фрагментов Лидиного фильма не обнаружила.

"Ну, кажется, с поездкой на дачу проблем не будет. Стоит сказать Сережке, что там будет Светка – впереди машины побежит. Причем уже отсюда – голый. И стоять у него будет всю дорогу", – усмехнулась про себя Марина. "Второй вопрос: кто ему разрешал переписывать куски Лидиного фильма?"

И вдруг поймала себя на том, что разозлилась на сына. А еще больше – на эту тощую белобрысую Светку, явно не идущую с ней ни в какое сравнение.

Уже открыла было рот, чтобы позвать сына к компьютеру и немедленно устроить ему выволочку за самовольство, но остановилась.