Уроки физики

– Ну, готовы, тогда разбирайте варианты, их здесь ровно тридцать, и приступайте. К концу урока я назову вам ответы на каждый вариант, и мы с вами узнаем предварительные результаты. – Объявил учитель.

– Это хорошо, а то я бы не выдержал бы целую неделю ждать результата. – Подумал про себя Роман.

Похоже, часы решили исправить свою ошибку и на этот раз устроили внутричасовые соревнования по бегу на стометровку, время бежало, Роман отставал от своих одноклассников и от времени, к концу урока он решил только три задачи из шести, а класс тем временем начал уже сдавать работы.

– Так, система простая, пять задач – пять, две задачи – три, все остальное после рассмотрения ваших работ, на следующей неделе. – Сказал Сергей Петрович. – Итак, первый вариант, первая задача, правильный ответ сто сорок три...
– Опять. – Простонал Ромка. Из тех трех задач, что он успел сделать, две оказались неправильными. – Опять два.

Рома был оглушен результатом контрольной, он не ожидал такого. Ромка был готов провалиться сквозь землю. Его ждал разговор с учителем, и он точно решил, что попросит, что бы его выпороли.

***

– Опять, двойка? – Спросил учитель, когда Ромка пришел к нему в класс.

– Да. – Ответил Рома.

– Ну, и что мы с тобой будем делать?

– Выпорете меня, пожалуйста. – Сказал Рома, все также смотря в пол и боясь поднять глаза на Сергея Петровича.

– Ладно, выпорю. – Сказал учитель, так, как бут-то его попросили провести дополнительный урок.

Если бы Рома поднял бы голову и посмотрел на Сергея Петровича, то он был бы удивлен несоответствием улыбки на лице учителя с тем тоном, которым он с ним разговаривал. Его лицо светилось как лицо рыбака, поймавшего крупную рыбу.

– Приходи сегодня ко мне домой, часов в пять, сейчас я тебе дам свой адрес. Я живу один, так что не бойся. – Закончил учитель.

***

После разговора в лаборантской каждый занялся своим делом. Ромка решил домой не идти, а погулять до пяти часов, а Сергей Петрович пошел домой готовится к приему гостя.

Сергей Петрович уже несколько лет занимался маленьким бизнесом, приносящим ему большие доходы. Он искал в школе ребят, а иногда и девчонок, которые могли бы клюнуть на его удочку по поводу порки, и приглашал их к себе домой на процедуры. Каждую порку он снимал с нескольких ракурсов и затем продавал через посредников сцены порки школьников. Он оборудовал большую комнату, так, что бы маленьких камер не было видно, а в соседней квартире, которую он купил на деньги от своего маленького бизнеса у него стоял компьютер и система видеомагнитофонов, на которые шла запись. После каждой порки он монтировал несколько пленок. Так как клиентов в школе у него было с десяток, то в сумме заработок получался неплохой. Совсем недавно он придумал, как снимать крупным планом заплаканные лица своих пациентов, он поставил у изголовья дивана стул, на который повесил пиджак, а вместо пуговицы вшил камеру с маленьким объективом. Такая находка позволила ему еще больше повысить качество своей видео продукции. Итак, Сергею Петровичу надо было за пару часов настроить аппаратуру и проверить камуфляж камер.

Ромка в это время думал, что изменит предстоящее испытание в его учебе, как он будет после этого учиться. Ему почему-то казалось, что порка вылечит его разом, и он больше не будет лениться. Стрелки на его часах, так же как и утром заснули и на отрез отказывались двигаться в сторону пяти часов, к тому же напомнила о себе не съеденная кажа, неприятными ощущениями в животе.
– Ничего, так тебе и надо, не будешь больше двойки получать. – Сказал он сам себе и стал искать нужный ему дом.

***

Рома позвонил в дверь.

– Кто! – Послышалось из-за двери.

– Сергей Петрович это я, Рома. – Ответил Ромка.

– Проходи. – Сказал учитель, открывая дверь.

– Куда мне? – Спросил Рома.

– Иди в большую комнату, ложись на диван. Джинсы, трусы спускай до колен. Я скоро приду.

Ромка пошел как во сне на ватных ногах по коридору в большую комнату. В комнате у стены стоял большой диван, на котором его и будут пороть. Ромка застыл в нерешительности, до этого дня, его голый зад видела только мама и ребята в бассейне, но там все были голые. Сейчас его будет бить ремнем по голой попе совершенно незнакомый человек, учитель физики.

– Ну, чего встал, пришел, так уж отступать некуда. – Сказал Сергей Петрович. – Давай ложись, в начале джинсы расстегни, а когда ляжешь то стянешь их вниз, или я тебе помогу.

– А чем вы меня пороть будите? – Спросил вдруг Ромка.

– Ну, на первый раз ремнем, ну а в следующий раз, если опять надо будет воспитывать, возьму розги. – Сказал учитель, подталкивая Рому к дивану и заставляя лечь.

Рома, не помнил сам ли он спустил джинсы или с него их стащил учитель, он был как во сне, как в утреннем кошмаре. Из оцепенения его вырвал первый удар ремнем, который лег точно поперек его попки.

– Ой. – Вырвалось у него.

За первым последовал второй, за вторым третий. На каждый удар Ромка ойкал. Чувство боли потихоньку начинало к нему приходить, каждый следующий удар добавлял боли и жжения, ему хотелось закрыть руками ягодицы, спрятать их от ремня. Он потянулся руками я своему заду, но Сергей Петрович одним движением прижал обе руки к Ромкиной пояснице и продолжил лупить его ремнем.

Сергей Петрович начал порку со слабых ударов, так чтобы кожа лишь слегка розовела, и постепенно стал усиливать удары. Когда удары стали довольно сильными, такими, что следы от ремня начинали не только краснеть, но и припухать, Ромка стал кричать и просить остановиться. Но Сергей Петрович лишь сильнее прижал Ромку к дивану и сильнее стал его бить.

– Ой! Аай! Сергей! Ай! Сергей Петрович. Ай! Аааа! Не надо! Не надо больше! – Вырывалось из Ромки при каждом ударе.

Джинсы, спущенные до колен, не давали ему двигать ногами, руки были сильно прижаты к спине, он был обездвижен и лишь дергался при каждом новом ударе. Особенно было больно, когда ремень попадал на бедра или падал не плоскостью, а ребром на ягодицы. Казалось, что порка не кончится, ему казалось, что на его попе уже нет кожи и его бьют по костям, по мясу. Он уже забыл, за что его порют, кто его порет, весь он был в ягодицах, которые принимали и принимали новые сильные удары, один за одним. Его попка уже была вся испорота, полосы слились в одно большое темно-красное пятно, от особенно сильных ударов полосы вспухали, образуя рубцы, которые пересекались в причудливых узорах.

Наконец порка кончилась. Его отпустили. Рома еще долго лежал и приходил в себя от неожиданно обрушившейся на него порки, он не был готов к такому повороту, что бы его так жестоко выпороли.

– Ну, чего лежишь, еще хочешь. – Сказал Сергей Петрович.

– Нет, нет, не надо больше. – Затараторил Ромка.

Он не мог подняться, джинсы сковали ему ноги, а руки затекли и толком его не слушались, он перевернулся на бок, подтянул колени к себе и начал распутывать получавшийся ком из джинсов и его трусов. Камера, стоящая на шкафу у изголовья дивана снимала, как его выпоротые ягодицы раздвинулись и показали нетронутую ремнем розовую полоску, анус, яички, покрытые редкими волосами.

Наконец Ромка справился с одеждой и натянул сперва трусы, затем джинсы. При соприкосновении с одеждой его исстрадавшаяся задница отозвалась приступом боли. Ромка поморщился.

– Что больно? – Спросил учитель.

– Да.

– То-то же, будешь знать как в следующий раз двойки получать. – Сказал Сергей Петрович.

Учитель проводил его в ванную, где Ромка умылся. Каждое движение давалась Ромке с трудом, ягодицы болезненно реагировали, когда джинсы прижимались к ним.

– Сергей Петрович, а вы ни кому не скажите? – Спросил Рома.

– Не, не скажу, зачем мне это надо. Ты тоже будь осторожен, следы от ремня пройдут через пару дней, так, что смотри, что бы никто не увидел. Сегодня вечером садится тебе будет больно, советую заняться уроками.

– Хорошо, я так и сделаю. – Сказал Рома, беря в руки рюкзак. – Ну, я пошел. До свидания.

– До свидания. – Сказал учитель.

***

Рома, не заметил особой разницы. Как и раньше он без особого энтузиазма занимался уроками, как и раньше он получал двойки, но, что примечательно, физику он учил и даже получил пять за самостоятельную работу. Когда он вспоминал о том, как его порол Сергей Петрович, он впадал в непонятное для него состояние. Он хотел, чтобы его выпороли, он опять хотел смотреть в зеркало на свой исполосованный зад. После того как он пришел домой, он стянул с себя джинсы и трусы и до прихода матери занимался только, тем, что разглядывал свой зад, как и утром, только теперь на его ягодицах краснели рубцы, оставленные ремнем. Боль от них почти прошла, а следы еще остались, которые были немного рельефными, он водил по ним руками, ощущая на ощупь неровности, оставшиеся на его попке после порки.

За неделю, что прошла после порки Ромка научился дрочить, получилось это чисто случайно. Как всегда при воспоминании о порке его член встал, он не зная, что с ним делать принялся его изучать, головка, которая приоткрывалась каждый раз, была твердой, налитой кровью, он принялся ее мять, сквозь тоненькую кожицу крайней плоти. Манипуляции с головкой принесли ему новые, непонятные ощущения, он стал водить кожицей по головке, как вдруг почувствовал, как какая-то, до этого момента неизвестная ему, мышца внутри него стала сокращаться, он не понимал, что с ним происходит, его ягодицы произвольно сжимались, он почувствовал, что очень хочет писать, так ему тогда показалось, он понесся в туалет, но из его стоящего члена потекла не моча, а стала вытекать какая-то белая, вязкая жидкость, похожая на яичный белок. Его член обмяк, а сам почувствовал приятную усталость, но, все-таки что это такое с ним произошло он понял не сразу.

Через месяц Ромка уже был мастером онанизма, он кончал раза три в день. Утром, днем и вечером. Нередко он вспоминал, как его пороли и от этого его возбуждение росло еще больше. Любимым его занятием было – дрочить в кровати, когда он ложился на живот и терся членом о простыню, когда он кончал, то простыня и его живот были в сперме, утром на простыне оставалось новое белёсое пятно.

Так прошло месяца два – три, подходила к концу четвертая четверть, а вместе с ней у учебный год.