– Слушай Мишка, давай спустимся к озеру, ополоснемся маленько, а то меня сегодня эти лыжники загоняли до седьмого пота. – звонкий мальчишечий голос бес-церемонно прервал полудремотное состояние, в которое подкрадывающаяся ночь с кропотливой осторожностью погружала сосновый бор. Шум выскочивших из под кроссовок и посыпавшихся по откосу камушков напугал какого-то зверька, который своим писком вызвал цепную реакцию шорохов, свистов и прочих лесных звуков. Звуки быстро смешались с запахом хвои и поплыли по всему лесу, заставляя нехотя встряхиваться его жителей – день все же еще не кончился. Два загорелых паренька шли по тропинке, петляющей по заросшей соснами горе, вдоль берега небольшого уральского озерца. Они с легкостью перепрыгивали через пересекавшие тропинку корни, успевая при этом пинать ...
Обычно, дорога в институт занимала у меня почти целый час. Но это было время, когда можно было, по дороге туда – прочитать конспект, а по дороге обратно – погрузиться в какую-нибудь увлекательную книжку. И поэтому, именно, обратная дорога всегда казалась мне особенно короткой. Когда я садился в поезд метро, там уже, как правило, не было свободных мест и я приваливался к стенке у противоположных выходу дверей. В тот день я задержался в институте почти до самого вечера. Надо было сдать пропущенную "лабораторную" и когда я наконец добрался до метро, толпа просто внесла меня в вагон. В такой давке книжку было бы уже не достать, и я заранее вынул ее из моей сумки, еще на перроне и, плотно зажатый со всех сторон, окунулся в чтение. Вагон изрядно раскачивало, но держаться за поручни не было необходимости. ...
Это случилось в метро поздно вечером. Этот момент в своей жизни я никогда не забуду. Я буду хранить его вечно – это воспоминание. Это было не забываемо и в тоже время очень экстремально. Но начну все по порядку. В баре, допивая свое пиво, было слишком шумно для меня. Я уже устал от всего этого гама. Учитывая, что в баре я провел время совсем один. Я начал собираться домой. Заплатил бармену за свое пиво, надел куртку, посмотрел на часы. на них было 0.21. Скоро закроется метро и надо успеть, потому как на такси я ездить не люблю – слишком часто обсчитывают. Я вышел из бара, подошел к спуску в метро N. Прошел через турникеты и в скором времени оказался в вагоне поезда. В вагоне было слишком мало народу. Я и еще парень сидевший в другом конце вагона. Я ехал в предпоследнем вагоне. В последнем ...
Случилось со мной это со всем не давно, полгода назад я в инете встретил пацана с моего города, он, как и я был Геям. Звали его Антон, прикольный пацан, мы с ним и отдыхали, и что только не делали, но до секса ни как не доходили, то есть мы с ним не были готовы до этого ещё. Как-то мы пошли в клуб погулять, и он познакомил меня со своими друзьями (тоже голубыми), в клубе мы долго не гуляли, а после пошли на хату до пацанчика. Когда пиво кончилось кто-то предложил сыграть в карты, а чтоб было интересней играть мы играли на раздевание. К часу ночи я был уже голый, ну как только я снял трусы, сразу поступила пропозиция, кто уже разделся и проиграет в следующий раз, то выполняет всей компании желание. Я немного подумал и согласился. В следующие три раза я выигрывал, но на четвертый раз проиграл. ...
Парень провел меня в помещение. В воздухе держался острый запах мужского пота, спермы и коньяка, рассекаемый движениями человеческих тел. В центре комнаты неизвестный мне мужчина проникал внутрь мальчишеского тела. Мальчику на вид было лет 12-14, хрупкое тельце, членик с размер стрючка созревших бобов, плоская грудь, без единого волоска на теле. И это тельце стонало, вырывало из себя хриплые звуки крика, извивалось, насажанное на копье. Пурпурная головка этого копья выскакивала из внутренностей мальца вместе с хлопающим звуком воздуха и снова проникала в кольцо мышц, пытавшихся сузиться. Рядом с этой совокупляющейся парой стоял Хозяин и еще двое мужчин, вытащив наружу и поглаживая отвисшие члены. Одному из мужчины было лет 50-т, начинавший отвисать живот, сморщившийся орган. Другой был ...
Я знаю, что во всем, конечно, виноват сам. Наверное. Хотя не думал я, что это может так закончиться. И для меня и для тебя. Во-первых, я тебя любил. Преданно и беззаветно! А больше – некого. Мама умерла давно. А другую маму ты для меня не захотел. Во-вторых, ты и сам во мне души не чаял. Только зачем же так со мной было поступать? Ведь знал же ты, как мне было одиноко и как мне нужна была твоя ласка. Обычная ласка родителя к сыну. А рядом со мной всегда был идол. Твердый и суровый, не подпускающий к себе и не дающий расслабиться. И если бы жили мы не на заброшенном хуторе, а в поселке, с кучей ровесников и соседей, то и растворилась бы моя болезненная тяга к тебе в общении с другими. Мы всегда спали отдельно, хотя до боли, до скрежета в зубах я мечтал заснуть в объятии твоих сильных теплых ...
Я любила его до умопомрачения. Он был мальчиком с обложки, мальчиком мечты. Потрясающее смуглое тело, длинный прямые ноги, руки как у мраморного античного бога и великолепный член – прямой, толстый, длинный, гладкий. Последний был так хорош, что хотелось съесть его без остатка, высосать все, что в нем есть. Я любила его. Любила всего от макушки и до пальцев ног. Он был так великолепен. Длинная шея, выступающие ключицы под ложбинкой у основания шеи. Нежный изгиб спины и широкие покатые плечи. Ухоженный, гладкий, шелковый, как герой рекламного ролика средств для загара. На этом великолепном теле не было ни одного лишнего волоска, ни одного изъяна. У него было тело 14-летнего мальчика. Не знаю, как кто-то мог пройти мимо этого совершенства! Я всегда знала, что в нем живет гей. Он так любил ...
Из Москвы я уезжал ночью. Алма-атинский поезд отходил во втором часу. Чувства подавленности и никчемности, подаренные столицей, сделали отъезд долгожданным. Каким милым был Сашка в августе, когда кругом пахли розы и в сиреневых облаках плавала снежная вершина. В грязной, слякотной январской Москве это был совсем другой человек. Чужой. Отчужденность пробилась с первой минуты, расползлась метастазами и сожрала то, что раньше казалось привязанностью. Привязалось – развязалось. Что я увидел в таком скучном и жалком человеке. Да еще этот вредный старик, Сашкин дед, с которым он делил жилплощадь по улице писателя Твардовскова. Окна седьмого этажа показывали такие же серые, бетонные многоэтажки спального района. Деду я не нравился категорически, я мешал ему жить и дышать. Старик злобно сморкался ...
Возвращаясь с олимпиады Тим пережил не очень приятный для него момент. Друзья вместе с классом возвращались в родной город на автобусе. Во время одной из остановок, Рой который сидел возле Тима (Алан сидел сзади), наклонился к нему и прошептал: – Я не трахался со вчерашнего вечера, у меня стоит с утра, давай выйдем! – Ты что! – Не беспокойся, все подумают, что мы в туалет! – Ладно! Оба парня поднялись и направились к выходу из автобуса. Они зашли в туалет. Он был пуст, все остальные пошли в небольшой бар и магазинчик возле заправки, так что они были предоставлены сами себе. Они зашли в ближайшую кабинку и Рой повернув к себе Тима поцеловал его в губы долгим поцелуем. Тим почувствовал, как его член начинает оживать. Времени было мало, Рой нажал на его плечи заставив опустится на стульчак ...
Так получилось что в середине апреля мне дали отпуск. В это время на море еще холодно и куда ехать было непонятно, тем более что с финансами был напряг. Я полазил по сайтам гей знакомств и нашел одно объявление где мужчина проживающий в сочи приглашал в гости пассивного мальчика, там был указан номер аськи. Мне повезло – Олег (так его звали) был в онлайне. Да, немного о себе – среднего роста плотного телосложения с пухлой мягкой попкой, широкими плечами, но не качок, живу в Тюмени. Мы переговорили обсудили некоторые моменты и я решил съездить к нему. На следующий день взял билеты и к обеду был в Сочи. Когда вышел из самолета, ко мне подошел приятный слегка полный мужчина лет 45 и сказал что это он Олег, но в общем я его узнал, мы сели в машину и поехали к нему. Мы ехали долго, выехали ...
