Цена настоящего

Одежды на ней не было. Хозяин полулежал на диване и курил. Заметив Танькины открытые глаза, он неторопливо подошел и ногой повернул к себе голову своей воспитанницы.

– Работать начнем завтра. А пока пусть тебе не покажется, что я с тобой шучу. Будет больно. Терпи. Можешь тихонько скулить. Начнешь кричать – заткну рот. Думай, что это не с тобой – будет легче.

Как можно так думать – Танька не поняла, но шутками не пахло. Хозяин завязал ей глаза темной повязкой и вышел. Ребро бруса резало тело все сильнее. Затекали руки и ноги. Танька тихонько заплакала.

– Уже – послышался равнодушный голос – Что-то ты быстро. Ты ведь не думаешь, что это все. Это даже не начало.
Когда упал первый удар, Танька даже не поняла, что это. Отвлекала боль в стянутых руках. От второго она взвизгнула, но, вспомнив про обещание заткнуть рот, сжала зубы. Ее пороли чем-то тонким и жестким. Первые удары можно было терпеть, но потом каждый следующий ложился раскаленной полосой. Танька снова заскулила. Это не помогло. Теперь хозяин бил реже. Она слышала как он отходил, закуривал, подходил снова, отвешивал пару ударов и опять отходил. Так было еще хуже. Ждать каждого следующего удара и не знать когда это кончится: После очередного удара Танька почувствовала как по бедру покатились капли крови. Да кончится это когда-нибудь. Потом пропало и время. Только шаги и в тело врезается полоса. Когда порка кончилась, Танька была в полузабытьи. Она почувствовала как ее развязывают. Странно, но у нее еще остались силы выполнить приказ подняться. На полу остались капли крови.

– Встань на колени и подбери язычком. Я же не буду за тобой убирать.

Танька подчинилась без слов. Ощутив на губах вкус своей крови она вдруг вспомнила вчерашний день и подумала, что это действительно было не с ней. Это была не она. С той девочкой из предместья такого не могло происходить. Кто же она.

Когда она уже лежала на своей подстилке, лежала на животе – иначе было нельзя, к ней подошел хозяин. Она попыталась встать на колени, но ее удержала сильная рука. Он положил ей на исполосованные ягодицы компресс, смоченный резко пахнущей жидкостью и дал выпить какого-то кисловатого напитка. Пробормотал – Крепкая девочка. Кстати, как тебя зовут?

– Тета, господин – и провалилась в сон.

Таньки больше не было.

– ------------------------------------

Следующий день прошел спокойно. Хозяин утром уехал ничего не сказав. Тета с удивлением обнаружила, что боль от вчерашней порки почти прошла. Она вылизала всю квартиру до блеска и съежилась на своей подстилке. Перед тем как уйти хозяин включил магнитофон. Гудящие и шелестящие звуки, неземные звоны, иногда гортанное пение. Магнитофон стоял на реверсе и программа не останавливалась. У Теты закружилась голова, но выключить звук она боялась. Если вчера была только разминка, то что же будет дальше? Она попробовала отключиться от звуков. Это получилось, но потом музыка стала накатывать волнами и волны эти отозвались в теле непривычной дрожью. Она попыталась зажать уши и задремать.

Разбудил ее звук открываемой двери. Тета едва успела стать на колени. Хозяин смотрел ей в глаза. Отводить взгляд не разрешалось – это она помнила. – Понравилась тебе музыка?
– Да, господин.

– Ты врешь и будешь за это наказана, хотя и не сейчас. А сейчас: – Хозяин повесил ей на шею CD-плейер, надел маленькие наушники и включил звук. – Слушай и привыкай. Батарей хватит часов на шесть. Попробуешь снять или выключить: Ну ты поняла.

Конечно поняла. Не снимать не выключать она даже не пыталась. Под музыку Танька могла делать все, но эти вот звуки не позволяли даже вспоминать. В мире этих звуков Таньке места не было. Она вдруг увидела деревню на поляне у подножья холмов, водопад. Живущие там люди восприняли бы ее как несуразную зверюшку, и не стоило лишний раз попадаться им на глаза. Там положили на жертвенник смуглую нагую красавицу и слепой старец вырвал ей сердце. Старец положил сердце в каменную чашу и другие красавицы понесли чашу через толпу. Перед процессией падали ниц и целовали ее следы. Там убирали цветочными гирляндами огромное дерево и потом под деревом мускулистый юноша и совсем юная девушка любили друг друга. Там от сидевших в кругу старцев исходило радужное сияние и женщины несли от водопада кувшины с водой: Там не было места Таньке, но Тета могла бы там жить.

Как прошла ночь Тета не заметила. Она очнулась, когда подошел хозяин. Приказ снять одежду был выполнен мгновенно. Уже сейчас Тета была готова выполнить не задумываясь все, что ей скажут. Она была готова полностью отдать свое тело, но хозяина это, похоже, мало интересовало.

– Так, хорошо. Можно продолжать. Ступай в комнату.

Посередине комнаты стояла невысокая скамья. Тета легла на нее лицом вниз, ее лодыжки, колени, поясницу и плечи охватили ремни и она была плотно прижата к скамье, но руки и плечи были оставлены свободными. Сегодня ее пороли другим инструментом. Удары были мягче. Они не резали тело а слегка обжигали, зато ложились чаще и без перерывов. Зад девушки стал сначала розовым, потом потемнел. Тогда хозяин стал пороть ее по задней части бедер и скоро сделал их такими же. Это наказание было легче первого и Тета даже не стонала. Потом перед ней был положен лист бумаги и зеленый фломастер.

– Ну вот, подготовка закончена. Теперь начнем пороть.

Тета ужаснулась. Так это только подготовка. Неужели будет больнее чем в первый раз. Это же невозможно. Хозяин, похоже, читал ее мысли.

– Ты еще боишься? Ничего, пройдет несколько дней и ты не будешь бояться ничего. Ты уже перестала считать это тело своим главным сокровищем, но еще не увидела, что оно всего лишь инструмент, машина для жизни. Что ж, у нас еще есть время. Сейчас тебе будет очень больно, постарайся не кричать. Ты получишь некоторое количество ударов. После каждого удара рисуй на листе цветочек. Если цветочков будет больше или меньше – начнем сначала. Готова?

Тета схватила фломастер. Первый удар оглушил ее. На этот раз по уже поротому били чем-то тяжелым и ребристым. Тета чуть не заорала от резкой боли во всем теле. Фломастер выпал у нее из рук и это напомнило о задании. Если: Начнем сначала: На листке появился первый кривой цветочек.

Снова и снова падали удары. Казалось, что каждый проникал до костей и глаза застилало пеленой. Она не кричала, но сдавленные стоны все же прорывались сквозь сжатые зубы. Казалось удары ложились не на распухшие темно-багровые ягодицы, не на тело, а раздирают в клочья сознание. Но на это нельзя было отвлекаться. Если: Начнем сначала:

Закончив экзекуцию, хозяин пересчитал цветочки. Их было тридцать семь.

– Правильно. Ты не ошиблась. Тебе понравилась процедура?

– Да, господин.

Тета говорила правду. Она не знала, что именно заставило ее так ответить, но это была правда.

Потом, когда она лежала на своей подстилке с тем же компрессом на ягодицах, подошел хозяин и прилепил к стене около ее лица тот листок с цветочками.

– Я доволен тобой. Пожалуй мы сможем уйти дальше, чем я ожидал. Отдыхай. Перед тем как заснешь, пересчитай эти цветочки еще несколько раз.

Тридцать семь цветочков.

– -------------------------------------------

Еще два дня прошло без особенных событий. Хозяин порол ее каждый день, но делал это не больно, лениво и как будто по обязанности. Однажды ей даже захотелось снова пережить жестокую порку и она ужаснулась этому желанию. К тому же ей все время хотелось есть. Фрукты вещь вкусная и никогда в жизни она не ела их в таких количествах, но одни фрукты, даже любимые киви, не давали сытости. Захотелось колбасы, пива и почему-то накраситься. Когда в замке щелкнул ключ, Тета решилась. Она встретила хозяина на коленях, но опустила голову.

– Ты заскучала, девочка? Встань и заложи руки за спину. Не вздумай отводить глаза.

Удивительно, но простые пощечины могут причинить сильнейшую боль, если бить кончиками пальцев и действовать рукой как плетью. Она считала удары. Хозяин мог спросить сколько их было. Если ответ был неправильным, наказание повторялось. Сейчас она насчитала восемнадцать ударов. Сущие пустяки а как горят щеки.

– Иди в ванную и сбрей лохмы с тела. – послышался приказ – Что оставишь – будешь выдирать по волоску. Потом оденешься и придешь.

Тета уже не раз стояла и лежала пред хозяином обнаженной, но, сбрив волосы с лобка, она увидела себя по настоящему голой. Нежная щель спрятанная раньше густыми волосами вызывала желание закрыться. Она поскорее оделась, вошла в комнату и привычно опустилась на колени. На диване прямо перед ней лежали ремни, куски резиновых трубок, разной толщины и материала провода, сплетенные из этих проводов хлысты, прутья: Она узнала тот толстый ребристый шланг, который уже испытала на себе.

– Я не очень люблю предметы, специально предназначенные для наказаний. – Сказал хозяин. – Обычные провода достаточно различаются по толщине и материалу. Это позволяет добиваться самого широкого спектра ощущений. Но я отвлекся. Выбери, что бы ты сегодня хотела попробовать.

Тета посмотрела на предметы, которые сейчас будут полосовать ее тело и ей стало легко. Пропали все лишние желание. Им просто не было места рядом с этими предметами, обещающими боль и почему-то спокойствие. Она посмотрела в темные глаза хозяина и протянула ему сплетенный из тонких ремешков хлыст с утолщением на конце.

– Усердие не по разуму. Эта штука предназначена для убийства. Ей легко засечь насмерть. А рубцы после нее не заживут даже от моего средства. Ты же не хочешь быть изуродованной. Хотя пару раз пожалуй можно будет слегка тебя вытянуть. Но в другой раз. Выбирай дальше.

Тогда она выбрала мягкий и тонкий кожаный ремешок. Он выглядел безобидно и не обещал сильной боли, хотя Тета и понимала, что в этом случае дело столь безобидным инструментом не ограничится.

– Ну что ж. Это правда скорее для массажа, но начать можно и с него. Раздевайся.

Тета опять ощутила стыд. В первый день ее раздели насильно, потом приходилось раздеваться не думая, но теперь, без волос, она была такой голой: Она замялась, но, справилась с собой, и только поторопилась быстрей опуститься на колени. Это не укрылось от внимания хозяина. Ей приказали встать и поставить ногу на стул. Теперь она была совсем открыта.