Шёл по улице пустынной, Оглянулся – вот картина! Лет по двадцать парня два, Приспустив штаны едва, Что-то бросили на снег (Приглянулся – человек; Да к тому ж ещё девица, Как же тут не удивиться?!). Я подкрался, заорал: "Вам, братва, конец настал! Ночной Дозор! А ну-ка прочь, Из сумрака вернитесь в ночь!" Они медленно поднялись, Оглянулись, помигались, И попёрли на меня: А ведь кожа – не броня. Так что я бил очень быстро В ноги, пах, живот и кисти. "Оклемаются нескоро После практики Дозора!" Я к девице обернулся, Успокоил, улыбнулся: "Всё в порядке! Всё ОКей! Будь немного веселей! Всё закончилось отлично. Я, пожалуй, для приличья, Доведу до дома вас. На машине – первый класс!" Быстро сотворил машину. Осторожно, словно мину, Жертву положил в салон. Не слышен был ни крик, ни стон. Через час ...
Неверное пламя свечей. Два сплетенных тела на кровати. Жажда друг друга. Весь мир словно прекратил существование. Только двое. Здесь. Рядом. Навсегда. Подчинять. Отдаваться. Принадлежать. Владеть. Они прокляты, но не забыты. Им завидуют многие. Завидуют их силе, красоте, таланту. Зря. Кто из вас знает, через что приходится пройти им? Падшие ангелы с разбитыми крыльями. Зверь, живший в каждом из них, вырвался на свободу. Нежности сейчас нет места. Поцелуи, больше похожие на укусы. Когти, впивающиеся в нежную кожу. Тихие стоны. Одиночество. Десятки, сотни лет – для одного из них. Годы, кажущиеся тысячелетиями – для другого. То, о чем они больше не будут вспоминать. Откинутая назад голова. Сияющие темным пламенем глаза. Нежные губы. Клыки, впивающиеся в шею. Солоноватый привкус крови на губах. ...
Переступая через юбку, В постель, как летчик на таран! Шестипудовая голубка, Тайфун и страсти ураган. Я жду, и видом наслаждаясь, Лениво глажу свой писюн. Ах, хороша! Какая жалость Нельзя увидеть разом всю: Посачковал мой брат и будет! Додрачивая на ходу, И без ужимок и прелюдий, Вгоняю в томную пизду Свой, ко всему давно привычный, Надежный, крепкий инструмент. Деваха охает, отлично, И замирает на момент! Потом, отзывчиво и крупно Она подмахивать начнет: Пока же ласково и трубно Сопит над ухом. Мой черед Ее погреть слегка головкой, Пощекотать вдоль мягких губ Потыкать ласково и ловко В клиторчик: Хватит! Заебу! Кровать штормит, пружины свищут И даже пол внизу скрипит! Тот счастлив, кто пизды не ищет, И кто от счастья не бежит. Но от работы мало толку Скучища уху, сор для глаз Позор мне, ...
На песке лежала черепаха в розовых очках и мастурбировала напевая такую песенку: Я на солнышке лижу-у, И по клитору вожу-у, Все лижу-у и лижу-у, на пизду звою глижу, Па-да бу па-а-а-а, па-да бду ду-па-да па-а-а-а-а. Носорог рог рог идее-ет, Но меня он не ебе-ет, Только я-а-а все лижу-у, И по клитору вожу, Па-да бу па-а-а-а, па-да бду ду-па-да па-а-а-а-а. Крокодил дибил плыве-ет, И дупло в бревне ебе-ет, Только я-а-а все лижу-у, И по клитору вожу, Па-да бду па-а, па-да да Да-Да-ДАА-АА-АА! Немного подождав она приподняла очки и заметила что рядом сидит львенок и внимательно на нее смотрит. Львенок. – Здравствуй черепаха. Какая интересная у тебя песенка-а. Можно мне полежать рядом и послушать. Черепаха. – Давай, и начала петь снова. – Я на солнышке лижу-у, Снова клитор раздражу-у, Все лижу-у ...
Зверолюбство такая забавная вещь! Но одна неприятность здесь все-таки есть – можно трахнуть почти всех животных на свете. Только ежиков – даже не пробуйте, дети! На спине у ежа острых игл череда Попытаешься трахнуть – проткнется елда Если ты поразмышлишь – поймешь наконец Что оттрахать ежа – это полный peace death. Например, очень просто коня от*бать Можно трахнуть слона, хоть он весит тонн пять. Даже мышку, хоть дырка ее и мала А вот ежика – нет, никогда-никогда На спине у ежа тонких игл череда Не подступишься к ним – это просто беда Хоть с какой стороны ты к нему подойдешь Неприступным останется задница-еж! Погляди – вон корова стоит на лугу Ее сколько ни трахай – одно лишь "му-му" Можешь тигра иметь, коль такой ты крутой А про ежика думать забудь, дорогой. Об иголках подумай, мой друг, ...
Нашел я в кармане последнюю стошку, Пойду я к вокзалу, сниму себе крошку. Конечно не свежей окажется крошка, Но что же поделать – последняя ж стошка. Пришел я к вокзалу, роятся как мошки, Худые и толстые платные крошки. Одна с оголенною белою ножкой, Другая с большой позолоченной брошкой. Звоню за советом приятелю Прошке, Какой твой критерий по выбору крошки? На что мне глядеть на лицо ль, босоножки? Ведь выбрать я должен не сетку картошки. Ответом прихлопнул меня он как блошку, Домой бы ты шол похлебал бы окрошку, Лекарства бы выпил три чайные ложки, Проведал для спорта и бега дорожки. И если не хочешь лечиться от вошек, Любил бы домашних собачек и кошек. Дорогу забудь ты к вокзальным матрешкам, К девицам веселым в коротких сапожках. А то попадеш ты в капкан словно мышка, И будет здоровью ...
Звонок; Вот радость! – просветленье – от буйства пьянства вновь прозренье. И головная боль, и смрад Из глотки. – звукам я не рад. Сонливость в теле и в ногах; Желаний нет и рук движенья; И чёрта маска на лице. Мысль образа: себя презренье – напиться б – пересохло. Лень. Дрожащей поступью к рассолу. Рука трясётся. Тень страшна. А по зубам. – стаканом звон стекла; Сдаётся, Слышит череп. Крах! – рассудку вновь пиздец подкрался. И так, С собой один остался, Лежать в постеле с роем блох; Клопов, снующих комаров И полчищ рыжих тараканов, Сметающих благое, С пьяну, Оставленное на столе: Хлеб, сахар, водку, мыло. – бред! В желудке голод – нету мочи: Мутит срамная тошнота. И где же был – что делал ночью? – безумие и. Нагота ...
Дед! Случай не ебанулся? Ты под старость не рехнулся: Предлагаешь под венец. молодцу? Ну, прям пиздец! Аль в исход своих уж лет заебла жена? В обед, ты скарабкался с постели – нашёл тапки еле-еле, Не надев ещё трусов, Двери спальни на засов, И. давай вновь рукоблудить, Бабки, рядом коль не будет. Всё б картиночки смотрел – вон, мальчонку углядел? А теперь со страшным рвеньем. Кто бы за тобой поспел?! И откуда прыть такая – удаль, молодость лихая? Как работать, так – больной! Всё обходишь стороной. Здесь же, ебана ты в рот – жизнь совсем наоборот. ...
Отвянь дружок! Как фрукт отпадь от дерева моёго И удобри ту плоть что под ногами, Минуя моё тело. Я не хочу тебя и, не хотел совсем! И даже, мой сучёк, Что посередь могучего ствола, не с тем. Не опущусь до низости такой, Что бы опять мне быть в объятиях с тобой. Ты скверен и отвратен в своих мыслях. Пусть ублажает тебя червь разврата, Что из могилы вышло и засосало страстного собрата, Когда-то. Ты оставь меня! Не надо многословить – всё сказал. Ты понял! Без прикрас, А я. один сижу, страдая в своем взоре, И нет тебя – не пожалеть сейчас. Как никогда, Хоть прежде был в игноре И только лесть – желание играть над честностью, Страданием и горем, Что б только благо для себя достать, Что б только было б с кем похвастать, С кем выпендриться – удаль показать? Но, глянь в осколок зеркала. – увидишь, ...
Пизда твоя – венец творенья, Начало всех земных начал, Вкусней и слаще, чем варенье, Счастливец, кто в нее кончал! Какие б тонкие шанели Не заглушали дух ее, Я чую запах неподдельный, И вновь стоит мое копье! И с ревом дикого медведя, Лишь на мудях затормозя, В тебя мой жаркий хуй заедет, И встанут дыбом волосья! И так не раз уже бывало, Как неразумное дитя, Ты выпускала кучку кала, Перетащившись не шутя! Но я тебя не упрекаю, Говно говном не замарать, Ты даришь мне блаженство рая, Звезда моя, ебена мать! Песня на мелодию "А где мне взять такую песню?. ...
