Я помню: ты мне хуй сосала, А я пел песни под гитару!. Не каждый может похвалиться, Что так пришлось повеселиться! Я пел и, песней поглощён, Я б не кончал сто лет ещё! Но ты устала, и тогда Вступила в действие пизда! Но миг, когда сосала ты мне, Повеь с годами не остынет, Таких любовниц на пути Нам дважды не дано найти! И врядли впредь миньет и песни Сольются в этом кайфе вместе! А может в этом правды нить: Ведь раритет нельзя забыть! Загадки Над пещерою пушок, У входа липкий кребешок, Над гребешком навис звонок, Нажмёшь его, и льёт поток. Скажите прямо, без стыда Что ж это? Правильно:. Люблю в пещере той бывать, Всю обходя за пядью пядь, Там часто путник от забот Себе пристанище найдёт, Преклонет голову свою, Чтобы потом пустить струю. Ты образ верно истолкуй, Кто этот путник? Верно:. ...
– Привет! Ты как? – Сижу и. думаю. – О чем? Ты – о хорошем, или о плохом? – Да, думаю: Поесть. Попить ли чаю. – Да. – прозаический вопрос! – Я, понимаю. но хочется. – Что хочется тебе – пупка что ниже, или то, что в голове. Струится тайностью познанья и просится на волю? – О, нет. ведь он без пониманья. Шевелится. – Ну, это он всегда (в задумчивости). Только знай – прыжок и вновь заявит он: Давай! – Ага; лишь только стоит прикоснуться (хотя бы мысленно споткнуться) – Ох! Знаем мы его проделки. – А иногда, не надо мыслей да ж – лишь только прикоснёшься (и он Ваш). – Ну. прикоснуться это да-с, но. – чьё, смотря, прикосновенье! – Нет – как и чем. – Да. – языком. Какое наслажденье. – О. и не только. – А ты любишь. как? – По всякому. – Естественно! Но как же. в фантазиях ведь, каждый раз мы, ...
Я тебе свою любовь подарю Ты желанная мною сейчас И в тебе я жадно страсть утолю Всю любовь тебе отдам в один час Я тебе свою любовь подарю Слышу, как ты тихо стонешь во тьме В темноте твои я губы лижу Языком раскрою розу тебе Я тебе свою любовь подарю Что заслуживаешь ты много лет Жадно, страстно всю тебя отлюблю И наступит сладострастный конец Не забуду твоих нежных грудей Как с восторгом я соски целовал Наслаждаясь, я себя не жалел Губы алые твои я лизал: Провели в постели целых три дня Словно в сказке заколдованной жил Я тебе отдался весь, до конца: Ты сказала на прощанье любя: "Так меня ещё никто не любил! ...
Как десять лет в воде живёт Личинка и не знает, Что день метаморфоз придёт. Начнётся жизнь другая, И та, которая была Уродиной нелепой, Расправит тонкие крыла И устремится в небо. Вот так и я в свои года Из-за моих пристрастий В любви не знала никогда Ни радости, ни счастья. Всё потому, что с малых лет Стремилась к подчиненью, А натыкалась на запрет, На ругань и презренье. Я дожила до двадцати, Обычной притворяясь, И лишь тогда смогла уйти Из дома, не скрываясь. Но эти поиски тогда Закончились впустую: Все эти? Домы>,? Господа> Играли вхолостую: Одним из них была нужна Прислуга или шутка, Вторым. обычная жена, А третьим. проститутка. Всё это шло от кошелька, От похоти, от лени, Никто из них наверняка Не думал о владении. И только года через два Я встретила мужчину, Который внял моим словам ...
Я торжествую. Я султан! А мать – наложница. Диван, Согласно моему приказу, Разложен. Видимо, ни разу Альбина не ложилась спать В таком отчаянье. (На мать Смотрел я с жалостью, признаться. Но добровольно отказаться От роли мужа, господина Уже никак не мог). Альбина Дрожала от стыда и страха, Стеля постель для падишаха, Который в свой пришел гарем (Ну, то есть – для меня). Совсем Разволновалась баба. Руки Тряслись у сладкой Али. Муки Запечатлелись на мордашке, Ее зареванной. По ляжке Погладил мать, когда нагнулась Разгладить простынь. Содрогнулась Моя наложница всем телом. А я провел ладонью смело По голой ножке. Взял за попку. Альбина посмотрела робко, Но промолчала, продолжая Простынку расправлять. Какая У мамы жопа! Самый сок! Ну разве я представить мог, Что вот так запросто задрать Мне ...
Моя любовь, раскинув ноги, Сосала хуй. Я, На пороге родного дома своего, Читал газетку, И всего. Лишь, бурной страсти предавался. Но не подумайте: Стебался! Над милой прелестью своей. Я весь, с концом, отдался ей. С прележной, утренней заботой: Я упражнялся в ней. работой. Она. сопя, пыхтя, вздыхая, Причмокивая и лаская Мой напряжённый (в страсти пыл), мусолила. Я говорил: Сосите, милочка, соссите – дрочите хуй и не мычите, Когда вставляют его Вам, Здоровые, не по годам, Горячие крутые, Пульсирующе спермой. – налитые! И тут, Разгорячённый в счастье пыл, Возрос. Пока я не остыл, Откинул ту газетку всё же И произнёс: Встань раком, что ли. Дай разрядиться, Не заснуть в ночи. Ох, да. Далёк же путь, прости; проделал я, Что б встретив здесь такую кралю, Не выебать тебя. И. впрямь не знаю, Что ...
Уступив мольбам горячим Две точёные колоны Солнцем в "бронзу" обожённы В небо вскинешь "О МАДОННА!" Залюбуюсь ими плача Формами приводят в трепет Ямочкой крутым изгибом Что слова ведь эти ножки Мне явились на погибель И дразня и завлекая Томно разведёшь вершины В наготе стыда не зная Взору обнажишь лощину Мироздания причину Там ослепительно темнея Алтарь любви богопристольник В устье тайного ущелья Жертву новую лелея Шелковистый треугольник Словно жертвенные струйки Растеклись по сторонам Две курчавых чернобурки Пролегли по берегам И в венчании пушистом Меж брегов в предверье рая Подрастал бутон душистый Для любви благоухая Колени преклоню пред райскими вратами И каждый лепесток переберу губами Божественный цветок согрею поцелуем Откроются врата со стоном – АЛЛИЛУЯ! С восторгом изломав ...
За стеклом моей темницы Сквозь решётку на окне День и ночь щебечут птицы, Закрывая небо мне, И поют про лес и поле. Так идёт который год. Птицам хочется на волю, Мне. совсем наоборот. Замок стар, кругом траншея, Все забыли обо мне. Я прикована за шею Крепко. накрепко к стене. Я скрывать не в силах боле, Рассказать хочу, друзья, Как я здесь живу в неволе, Как сюда попала я. Звать меня. А впрочем, это Нет вам смысла говорить. То, как звали меня где. то, Все успели позабыть. У меня другое имя, Но оно вам ни к чему. Я игрушка, я рабыня. Как хотят, так и зовут. Всё случилось как. то летом, Года три уже прошло С той поры с моим сюжетом. Многое произошло. Мой приятель меня бросил, Сессию я не сдала, Всё перенесли на осень. В общем, те ещё дела. Беды навалились скопом, Без друзей и без подруг ...
Расскажу я вам ребята Как гуляли мы когда-то Сил хватало на упиться Денег – на опохмелиться. Девки тоже были резвы, Хоть и не по моде трезвы. Все роскошно одевались, Хоть не часто, но – давались. И была средь них Лаура. Блядь-не блядь, а просто дура. Но зато имела тыл . Что б ты век здоровым был! Так же грудь не подкачала, Ларка ей костыль вбивала. Сзади толстая коса – вот такая вот краса! И с такою вот конфеткой Приключился случай редкий – ларка год живет одна, Ларка стала холодна. В спальне скука ее гложет И никто спасти не может. Сколько мужиков старались! Ларке в чувствах признавались. И в общении она Вроде даже весела. Как доходит до постели – ларка дышит еле еле. Губы тухнут, взгляд мутится. На такое кто ж польстится? Врач, с сантехником на пару, Раскрутить пытался Лару. Но не вышло ...
Какой ты странный – не понять тебя: В сумбуре мыслей словом истекаешь, Но, в речах и ответах, вновь страдаешь – сомнений кутерьма в твоих мозгах. Боишься трубку взять И сам ты редко звонишь, Но. рад услышать голос звонкий мой. Абсурдом, жизнь опять изводишь, И мыслью нарушаешь мой покой. Ты будоражишь искрами сознанье: Желаешь прикоснуться и познать; В непонимании порой страдаешь – в надежде, смелости бы у кого занять. Один; и зол. тосклив и весел, Бываешь, Но в душе стремишься согрешить. Непостижимую загадку детства Помог бы кто сейчас решить. Приди. Не бойся. Не обижу. Пойму, коль нечего сказать и Напоследок дай тебя увижу – чего теперь уж.: Горевать? Уйми свой пыл, и страсти остудятся – уйдут в пучину бездны бытия. А грех? Хоть в мыслях он остался. Не могут не грешить не ты ни я. И ...
