Спасибо, мне не интересно
✕
Рассказы с описанием несовершеннолетних запрещены.
Вы можете сообщить о проблеме в конце рассказа.
Десять писем
[1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30] [31] [32] [33] [34] [35] [36] [37] [38] [39] 40 [41] [42] [43] [44] [45]
– Благодарю.
Я положил конверт в карман.
– Нет, взгляни сейчас же, что там!
Я немедленно вынул почему-то задрожавшими пальцами конверт, извлек из него фотокарточку и взглянул на нее. Еще ничего не сообразив, я почувствовал, что произошло что-то страшное. На фотографии я сразу узнал себя, снятым тогда, когда я был еще школьником и рядом с собой маленькую сестру. На обратной стороне фотокарточки рукой отца было написано:
"Жерар и Элли, Марсель 1939 г."
Я вертел в руках карточку и напряженно думал:
"Марсель... Жерар и Элли. Да... но что же здесь...
Я снова всмотрелся на фото. Рядом со мной сидела девочка с очень знакомым лицом. Очень! Мой растерянный взгляд остановился на лице Дины... Боги небесные! Ведь это же Элли! Но, неужели Элли?! Не веря своим глазам я еще раз сравнил фото с оригиналом. Последние следы исчезли.
– Элли! Сестра!!
– Жерар!!...
Неужели такое бывает в жизни? И почему это случилось со мной? А может и не случилось и это тоже всего лишь мираж? Но все кажется проходит в этом лучшем из миров, прошло и первое острое впечатление, вернее потрясение, прошли и слезы и тяжелые вздохи и в конце концов, кое-как упокоившись мы засыполи друг друга бесчисленными вопросами.
Понемногу перед нашими умственными взорами возникали картины нашего недавнего прошлого. На перебой друг другу мы спешили рассказать как можно больше о себе и узнать как можно больше о другом.
– А то, что мы сделали дорогая Элли, так это ровным счетом нмчего не значит, – успокаивал я ее и себя в ту минуту, когда она вдруг задумалась и, загадочно поглядела на меня, покраснела, как-будто что-то вспоминая.
– Ты думаешь?
– Конечно! Тем более, что мы же не знали и ни какой вины здесь нет и быть не может. Помнишь, как в библии?...
Я замялся, позабыв кто же именно, согласно библии, совокупляется с сестрой.
– Да, но то в библии... и кроме того там же говорится, что за этот грех бог их наказал.
– Да, но у них были дети! – нашелся я.
– А ты думаешь, что у нас... – она прикусила губки, но лукаво улыбнулась.
– Ах, Элли. Я так тебя люблю!
Я схватил ее руку и горячо поцеловал.
– И ни о чем не жалею! – добавил я.
– Ришар! Что ты говоришь! Сейчас же перестань!
Когда пришел Ред он застал нас за оживленной, дружеской беседой, а мы его встретили, как лучшего старого друга.
Домой возратился я спокойный и довольный, с восстановленным душевным равновесием. Засыпая, я уже с удовольствием вспоминал подробности интимной близости с Элли и, наряду с некоторой ревностью к Реду, чувствовал сильную эрекцию члена, что еще долго не давало возможности мне уснуть.
Прошло несколько дней. И так Элли с Редом уезжают в Америку, в Филадельфию. Я решил вручить Элли все свои записки, чтобы она сохранила их для меня, внимательно их прочла и поняла, почему я остаюсь в Японии, почему я делаю такой решительный шаг в жизни. Элли должна все это понять и я почему-то уверен, идти мы будем вместе с ней по новому пути, на который я вступаю первый. К этому призывает меня совесть, мой долг перед моим отцом, моя любовь к Кито...
Вчера вечером позвонила Элли. Ред уехал на два дня в Осаку и она приглашает меня к ужину. Через час я был у нее. И на этот раз мы не могли наговориться, все новые и новые детали, события всплывали в памяти, все новые и новые пердположения на будущее всплывали в наших головах и требовали обсуждение.
Мы сидели рядом на широком диване и я по дружески обнял ее за талию. Постепенно моя рука стала чувствовать... женщину, упругое тонкое тело женщины, которой я уже обладал раз... Мой член начал напрягаться. Элли, очевидно, заметила это и, почувтвовала возле себя возбуждающегося самца, тихонько отодвинулась.
– Не надо, Ришар...
– Элли...
– Что?
– Как тебе сказать... Я не жалею, что тот раз так случилось...
– Перестань! Разве можно так?
– Ответь мне на один вопрос.
– Ну?
– Элли... тебе было тогда приятно?
– Не говори про глупости.
– Элли... Было? Скажи, дорогая, тебе было сладко?
– Ну, было. И что же из этого?
– Очень?
– Сам знаешь...
– Элли, ты спустила?
Я поглаживал ее талию и прижимал к себе. Элли наклонила головку, но бросив взгяд на мой член, который оттопыривал брюки отвернула ее в сторону.
– Элли, ответь.
– Что? – ее голос стал совсем тихим.
– Ты спустила?
Я взял ее руку и положил на свой член. Она нерешительно отдернула руку, но чуть отдвинувшись от меня тихо проговорила:
– Ришар, мы сделали очень дурно.
– Элли, да ничего плохого мы не совершили! Мы испытали с тобой величайшее наслаждение и только.
– Но ведь я же твоя сестра!
– Ну и что же? Если половая близость дает нам такую радость, то зачем ее отвергать? Это все только условности.
– Ты думаешь?
– Так оно и есть. Половая близость с тобой дала мне величайшее наслаждение. Такого я еще не испытывал.
– С кем?
– Со многими.
– Например?
– В последнее время с Марсель, с Кито...
– Ришар, ты должен рассказать мне все подробно.
– Конечно! С большим удовольствием! К стати, все подробности у меня записаны.
– Дашь почитать?!
– Обязательно. Я и сам об этом думал. Мне кажется, лучше будет если ты возьмеш мои записи с собой в спокойную Америку, сохранишь их для меня и сама кое над чем поразмыслишь.
– Так ты записал и то, что со мной?
– И это.
– Да... Интересно...
– А первую половину своих записок я оставлю во Франции. Спрятав их там.
– А я их увижу?
– Да. А за это ты должна мне все рассказать о себе.
– Все у меня в дневнике. Прочтешь
– И как у тебя первый раз?
– Все, все! Абсолютно все! А у тебя?
– В моих записках можешь не сомневаться. Все подробности занесены. А то, что было в школе и еще до школы, то об этом почитаем вместе с тобой, когда старые записки будут у меня.
– Но кое-что и теперь расскажешь?
Элли лукаво и игриво взглянула на меня.
– Ах ты милая проказница!
Я с жаром поцеловал ее в щеку. Она обняла меня за шею и я впился в ее губы... в засосе... долго... Я уже без малейшего с ее стороны сопротивления и нежно и торопливо ласкал и мял ее упругие грудки.
– Перестань. – прошептала она. – Расскажи лучше...
– Элли... я хочу... А ты?
– Может быть это нельзя... Ты лучше расскажа...
– Хорошо. Но будет приятнее рассказывать, если... если соединиться ... Хочешь?
– Ты не сможешь тогда говорить...
– Элли... взгляни!
Я погладил свой член, контуры которого рельефно обрисовывались на моих тонких брюках.
– Уже видела... Жерар, а может быть не нужно? И я хочу, чтобы ты рассказывал о Жанне...
– Нашей маленькой кузине?
– Да. Я помню, что ты был в нее влюблен.
– Это была моя первая любовь, если не считать кое-что еще... Мне было тогда лет 14, а ей...
– Двенадцать.
– Да, да. Лет 12 с лишним. А почему ты о ней вспомнила?
– Она же была моей подружкой и мы с ней всем делились... Но я чувствовала, что она мне не все говорит. Она признавалась в поцелуях и объятиях с тобой, но о большем ничего не говорила. А я была уверена, что ...
– И ты была права Элли. Я с ней совокуплялся.
– Нет, в самом деле?
– Конечно! И она глупенькая такая горячаяя была...
– Жерар...
– Что?
Элли наклонилась к моему уху и чуть слышно прошептала:
– Я ей завидовала...
Я вновь впился в ее губы... Она осторожно оттолкнулвмс меня.
– Расскажи...
– Хорошо, Элли...
– Ну, что тебе?
– Я буду так сидеть, как сижу, ты приляг на подушки... откинься на спинку... Вот так... А ножки положи на мои... Так. Я их буду ласкать...
– Зачем это?... Ну, хорошо... Хватит! Рассказывай.
Я почувтвовал, как ее ножка мягко легла на мой член и я с удовольствием потянулся и прижал рукой ее ножки еще теснее к себе.
– Ну, что ты?
– С Жанной я действительно начал целоваться и обниматься, как только она приехала к нам в начале летних каникул. Ты тогда была совсем маленькой...
– Я уже помню о том как она рассказывала как вы искали укромные уголки... А потом?
– Потом... Я ласкал у нее между ножек... У нее тогда совсем не было там волосиков... Вот здесь.
Я проник своей рукой между плотно сжатыми бедрами Элли и слегка притронулся к лобку.
– Ришар, перестань!... Ну, а она? Трогала тебя?
– Я сам прижимал ее руку или ею водил по своим брюкам... натирал... А через несколько дней после этого, когда мы с ней однажды вечером стояли под верандой, я растегнул свои брюки и засунул туду ее руку...
– А она?... Отдернула ее?
– Нет. Я целовал ее, а она сама держала свою руку на моем члене и, конечно, ощущала, как он вздрагивает... Так же как ты... сейчас чувствуешь это своей горячей ножкой... Да, Элли?
– Ты опять?
– Элли...
– Ну, что еще?
– Элли милая... Я только растегну брюки... и прижмусь к твоей ножк е...
– Ришар, ты совсем несносный... Что ты делаешь?... Как нестыдно...
– Вот и все... чувствуешь?
– Продолжай!
– Так вот я направил руку Жанны, сжимал ее ладонь и пальчики вокруг своего члена и когда, наконец, она сама сжала его своей милой ручкой я начал ее онанировать...
– Неужели ты уже знал это.
– Конечно, а знаешь, кто меня научил.
– Мальчишки, кто же еще!
– Помнишь, у нас была горничная, такая высокая, красивая блондинка.
– Сюзанна?
– Вот, вот она!
– И что?
– Она очень любила меня онанировать.
– Не может быть! Я помню она была такая скромная, застенчивая, всегда ходила, потупив глаза и краснела при всех удобных и неудобных случаях!... И когда же это было.
– С год до Жанны. Мне тогда было около 13 лет, а Сюзанне лет 16 или 17, вероятно. Я помню, что у меня уже тогда стоял как кол, хотя еще маленький.
– Ришар...
– А ты бы знала, Элли, с каким искусством Сюзанна искала и находила многочисленные удобные пути, чтобы хоть немного побыть вместе.
– И она сама начала?
– Да. Целоваться, пожалуй мы начали вместе, а трогать половые органы начала она. Часто, когда никого не было в соседних комнатах, а я сидел в кабинете за уроками, она тихонько заходила ко мне, растегивала брюки, я откидывался на спинку стула, вытягивал под стол ноги и уже ничего не соображал. А она... делала мне и при этом сама сильно возбуждалась...
Раccказывая это я поглаживал кончиком пальца, набухший, как бугорок, покрытый тонкой тканью ее трусиков.
– Ришар, перестань... Что ты делаешь?... А Сюзанна что?
– Когда дома никого не было она учила меня онанировать ее, что доставляло и мне и ей огромное удовольствие...
– А... большего ты с ней не имел?
– Нет, но она рассказывала мне подробно, как это делается, но со мной она занималась только онанированием.
Я положил конверт в карман.
– Нет, взгляни сейчас же, что там!
Я немедленно вынул почему-то задрожавшими пальцами конверт, извлек из него фотокарточку и взглянул на нее. Еще ничего не сообразив, я почувствовал, что произошло что-то страшное. На фотографии я сразу узнал себя, снятым тогда, когда я был еще школьником и рядом с собой маленькую сестру. На обратной стороне фотокарточки рукой отца было написано:
"Жерар и Элли, Марсель 1939 г."
Я вертел в руках карточку и напряженно думал:
"Марсель... Жерар и Элли. Да... но что же здесь...
Я снова всмотрелся на фото. Рядом со мной сидела девочка с очень знакомым лицом. Очень! Мой растерянный взгляд остановился на лице Дины... Боги небесные! Ведь это же Элли! Но, неужели Элли?! Не веря своим глазам я еще раз сравнил фото с оригиналом. Последние следы исчезли.
– Элли! Сестра!!
– Жерар!!...
Неужели такое бывает в жизни? И почему это случилось со мной? А может и не случилось и это тоже всего лишь мираж? Но все кажется проходит в этом лучшем из миров, прошло и первое острое впечатление, вернее потрясение, прошли и слезы и тяжелые вздохи и в конце концов, кое-как упокоившись мы засыполи друг друга бесчисленными вопросами.
Понемногу перед нашими умственными взорами возникали картины нашего недавнего прошлого. На перебой друг другу мы спешили рассказать как можно больше о себе и узнать как можно больше о другом.
– А то, что мы сделали дорогая Элли, так это ровным счетом нмчего не значит, – успокаивал я ее и себя в ту минуту, когда она вдруг задумалась и, загадочно поглядела на меня, покраснела, как-будто что-то вспоминая.
– Ты думаешь?
– Конечно! Тем более, что мы же не знали и ни какой вины здесь нет и быть не может. Помнишь, как в библии?...
Я замялся, позабыв кто же именно, согласно библии, совокупляется с сестрой.
– Да, но то в библии... и кроме того там же говорится, что за этот грех бог их наказал.
– Да, но у них были дети! – нашелся я.
– А ты думаешь, что у нас... – она прикусила губки, но лукаво улыбнулась.
– Ах, Элли. Я так тебя люблю!
Я схватил ее руку и горячо поцеловал.
– И ни о чем не жалею! – добавил я.
– Ришар! Что ты говоришь! Сейчас же перестань!
Когда пришел Ред он застал нас за оживленной, дружеской беседой, а мы его встретили, как лучшего старого друга.
Домой возратился я спокойный и довольный, с восстановленным душевным равновесием. Засыпая, я уже с удовольствием вспоминал подробности интимной близости с Элли и, наряду с некоторой ревностью к Реду, чувствовал сильную эрекцию члена, что еще долго не давало возможности мне уснуть.
Прошло несколько дней. И так Элли с Редом уезжают в Америку, в Филадельфию. Я решил вручить Элли все свои записки, чтобы она сохранила их для меня, внимательно их прочла и поняла, почему я остаюсь в Японии, почему я делаю такой решительный шаг в жизни. Элли должна все это понять и я почему-то уверен, идти мы будем вместе с ней по новому пути, на который я вступаю первый. К этому призывает меня совесть, мой долг перед моим отцом, моя любовь к Кито...
Вчера вечером позвонила Элли. Ред уехал на два дня в Осаку и она приглашает меня к ужину. Через час я был у нее. И на этот раз мы не могли наговориться, все новые и новые детали, события всплывали в памяти, все новые и новые пердположения на будущее всплывали в наших головах и требовали обсуждение.
Мы сидели рядом на широком диване и я по дружески обнял ее за талию. Постепенно моя рука стала чувствовать... женщину, упругое тонкое тело женщины, которой я уже обладал раз... Мой член начал напрягаться. Элли, очевидно, заметила это и, почувтвовала возле себя возбуждающегося самца, тихонько отодвинулась.
– Не надо, Ришар...
– Элли...
– Что?
– Как тебе сказать... Я не жалею, что тот раз так случилось...
– Перестань! Разве можно так?
– Ответь мне на один вопрос.
– Ну?
– Элли... тебе было тогда приятно?
– Не говори про глупости.
– Элли... Было? Скажи, дорогая, тебе было сладко?
– Ну, было. И что же из этого?
– Очень?
– Сам знаешь...
– Элли, ты спустила?
Я поглаживал ее талию и прижимал к себе. Элли наклонила головку, но бросив взгяд на мой член, который оттопыривал брюки отвернула ее в сторону.
– Элли, ответь.
– Что? – ее голос стал совсем тихим.
– Ты спустила?
Я взял ее руку и положил на свой член. Она нерешительно отдернула руку, но чуть отдвинувшись от меня тихо проговорила:
– Ришар, мы сделали очень дурно.
– Элли, да ничего плохого мы не совершили! Мы испытали с тобой величайшее наслаждение и только.
– Но ведь я же твоя сестра!
– Ну и что же? Если половая близость дает нам такую радость, то зачем ее отвергать? Это все только условности.
– Ты думаешь?
– Так оно и есть. Половая близость с тобой дала мне величайшее наслаждение. Такого я еще не испытывал.
– С кем?
– Со многими.
– Например?
– В последнее время с Марсель, с Кито...
– Ришар, ты должен рассказать мне все подробно.
– Конечно! С большим удовольствием! К стати, все подробности у меня записаны.
– Дашь почитать?!
– Обязательно. Я и сам об этом думал. Мне кажется, лучше будет если ты возьмеш мои записи с собой в спокойную Америку, сохранишь их для меня и сама кое над чем поразмыслишь.
– Так ты записал и то, что со мной?
– И это.
– Да... Интересно...
– А первую половину своих записок я оставлю во Франции. Спрятав их там.
– А я их увижу?
– Да. А за это ты должна мне все рассказать о себе.
– Все у меня в дневнике. Прочтешь
– И как у тебя первый раз?
– Все, все! Абсолютно все! А у тебя?
– В моих записках можешь не сомневаться. Все подробности занесены. А то, что было в школе и еще до школы, то об этом почитаем вместе с тобой, когда старые записки будут у меня.
– Но кое-что и теперь расскажешь?
Элли лукаво и игриво взглянула на меня.
– Ах ты милая проказница!
Я с жаром поцеловал ее в щеку. Она обняла меня за шею и я впился в ее губы... в засосе... долго... Я уже без малейшего с ее стороны сопротивления и нежно и торопливо ласкал и мял ее упругие грудки.
– Перестань. – прошептала она. – Расскажи лучше...
– Элли... я хочу... А ты?
– Может быть это нельзя... Ты лучше расскажа...
– Хорошо. Но будет приятнее рассказывать, если... если соединиться ... Хочешь?
– Ты не сможешь тогда говорить...
– Элли... взгляни!
Я погладил свой член, контуры которого рельефно обрисовывались на моих тонких брюках.
– Уже видела... Жерар, а может быть не нужно? И я хочу, чтобы ты рассказывал о Жанне...
– Нашей маленькой кузине?
– Да. Я помню, что ты был в нее влюблен.
– Это была моя первая любовь, если не считать кое-что еще... Мне было тогда лет 14, а ей...
– Двенадцать.
– Да, да. Лет 12 с лишним. А почему ты о ней вспомнила?
– Она же была моей подружкой и мы с ней всем делились... Но я чувствовала, что она мне не все говорит. Она признавалась в поцелуях и объятиях с тобой, но о большем ничего не говорила. А я была уверена, что ...
– И ты была права Элли. Я с ней совокуплялся.
– Нет, в самом деле?
– Конечно! И она глупенькая такая горячаяя была...
– Жерар...
– Что?
Элли наклонилась к моему уху и чуть слышно прошептала:
– Я ей завидовала...
Я вновь впился в ее губы... Она осторожно оттолкнулвмс меня.
– Расскажи...
– Хорошо, Элли...
– Ну, что тебе?
– Я буду так сидеть, как сижу, ты приляг на подушки... откинься на спинку... Вот так... А ножки положи на мои... Так. Я их буду ласкать...
– Зачем это?... Ну, хорошо... Хватит! Рассказывай.
Я почувтвовал, как ее ножка мягко легла на мой член и я с удовольствием потянулся и прижал рукой ее ножки еще теснее к себе.
– Ну, что ты?
– С Жанной я действительно начал целоваться и обниматься, как только она приехала к нам в начале летних каникул. Ты тогда была совсем маленькой...
– Я уже помню о том как она рассказывала как вы искали укромные уголки... А потом?
– Потом... Я ласкал у нее между ножек... У нее тогда совсем не было там волосиков... Вот здесь.
Я проник своей рукой между плотно сжатыми бедрами Элли и слегка притронулся к лобку.
– Ришар, перестань!... Ну, а она? Трогала тебя?
– Я сам прижимал ее руку или ею водил по своим брюкам... натирал... А через несколько дней после этого, когда мы с ней однажды вечером стояли под верандой, я растегнул свои брюки и засунул туду ее руку...
– А она?... Отдернула ее?
– Нет. Я целовал ее, а она сама держала свою руку на моем члене и, конечно, ощущала, как он вздрагивает... Так же как ты... сейчас чувствуешь это своей горячей ножкой... Да, Элли?
– Ты опять?
– Элли...
– Ну, что еще?
– Элли милая... Я только растегну брюки... и прижмусь к твоей ножк е...
– Ришар, ты совсем несносный... Что ты делаешь?... Как нестыдно...
– Вот и все... чувствуешь?
– Продолжай!
– Так вот я направил руку Жанны, сжимал ее ладонь и пальчики вокруг своего члена и когда, наконец, она сама сжала его своей милой ручкой я начал ее онанировать...
– Неужели ты уже знал это.
– Конечно, а знаешь, кто меня научил.
– Мальчишки, кто же еще!
– Помнишь, у нас была горничная, такая высокая, красивая блондинка.
– Сюзанна?
– Вот, вот она!
– И что?
– Она очень любила меня онанировать.
– Не может быть! Я помню она была такая скромная, застенчивая, всегда ходила, потупив глаза и краснела при всех удобных и неудобных случаях!... И когда же это было.
– С год до Жанны. Мне тогда было около 13 лет, а Сюзанне лет 16 или 17, вероятно. Я помню, что у меня уже тогда стоял как кол, хотя еще маленький.
– Ришар...
– А ты бы знала, Элли, с каким искусством Сюзанна искала и находила многочисленные удобные пути, чтобы хоть немного побыть вместе.
– И она сама начала?
– Да. Целоваться, пожалуй мы начали вместе, а трогать половые органы начала она. Часто, когда никого не было в соседних комнатах, а я сидел в кабинете за уроками, она тихонько заходила ко мне, растегивала брюки, я откидывался на спинку стула, вытягивал под стол ноги и уже ничего не соображал. А она... делала мне и при этом сама сильно возбуждалась...
Раccказывая это я поглаживал кончиком пальца, набухший, как бугорок, покрытый тонкой тканью ее трусиков.
– Ришар, перестань... Что ты делаешь?... А Сюзанна что?
– Когда дома никого не было она учила меня онанировать ее, что доставляло и мне и ей огромное удовольствие...
– А... большего ты с ней не имел?
– Нет, но она рассказывала мне подробно, как это делается, но со мной она занималась только онанированием.
| << назад | [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30] [31] [32] [33] [34] [35] [36] [37] [38] [39] 40 [41] [42] [43] [44] [45] | далее >> |