Валерка и другие (поэма №2)

Вообще забыл, Валерка, как влюблённый юный гей,

Ожидал: чего? Он, право, в полной мере сам не знал,

Что он хочет: и пугало его то, что представлял.

Он всё чаще, что бы было, если б Саня захотел:

Молодая кровь бурлила: Дни летели: Между тем,

Саня видел, что каким-то стал Валерка не таким:

После случая в сушилке он, Валерка, взглядом с ним.

Не встречался – он, казалось, избегал смотреть в глаза, – сердце Санино сжималось от любви к Валерке: в зад.

Продолжая шпилить Ваську, представлял Валерку он:

Дни летели: И всё чаще сероглазый салабон.

Вспоминал, как в шутку Саня прижимал его к себе, – перед сном под одеялом член упругий в кулаке.

Он сжимал, и сладко было, и хотелось: но не смел.

Он, Валерка, – не дрочил он, лишь украдкой тискал член,

На боку в кровати лёжа: рядом Миша был, и он.

Делал это осторожно: незаметно: перед сном:

И чем больше думал парень, тем смелее представлял,

Что бы было, если б Саня: Так закончился февраль:

И в угаре – незаметно! – под весёлую капель.

Промелькнул одномоментно месяц март: И вот – апрель.

Наступил. И потянулись дни, похожие на сон, – горизонты распахнулись: Стасу дембельский альбом.

Оформлял салага Миша: танки в профиль и в анфас.

Получались у парнишки обалденно, – Мише Стас,

Может, самое святое (после сала) доверял – салабон после отбоя миф о службе создавал,

И у Миши получалось очень даже ничего:

Параллельно продолжалось "сексуальное кино":

Стасик Мишу регулярно шпилил в задницу – дыра.

Приспособилась у парня под диаметр ствола,

И уже не больно было: в трах втянулся Михаил!

Третий тюбик вазелина в "ВОЕНТОРГЕ" он купил,

И при этом Стас ни словом не обмолвился ни с кем,

Что он Мишку-салабона шпилит в жопу: Между тем,

Генератор всяких мыслей – неуёмный старшина – грандиозное замыслил: вдруг решил он, что пора.

Всё в каптёрке переделать, поменять все стеллажи:

Где-то доски спионерил, где-то краску одолжил,

Спиздил где-то полировку, фурнитуру где-то спёр, – сделав эту подготовку, старший прапорщик Бобёр.

Предложил работу Сане. Был неписаный закон:

Уходя на дембель, парни что-то делали, причём.

Добровольно – без приказа! – из предложенных работ.

Выбирал что-либо каждый, – словом, дембельский аккорд.

Был традицией, и это не считалось пахотой,

Унижавшей статус "деда". "Здесь ведь, Саша, головой:

Головой здесь думать надо! Себе в помощь подбери.

Расторопного солдата – потолковей чтобы, и:

Обещаю тебе, Саша: раньше всех уйдёшь домой!

С командиром я улажу: Обмозгуем всё с тобой,

И – за дело! Ну, согласен? Здесь работа: для ума!

Остальные будут красить в парке боксы:" Старшина.

Понимал, что к деду надо неформально подойти,

И поэтому сержанта убеждал на все лады – уговаривал: и даже откровенно ему льстил!

"Хорошо, – ответил Саша. – Но: с условием одним:

Чтобы был помощник рядом, помогал реально чтоб,

Я прошу его в нарядах не задействовать. – И лоб.

Почесал хитрющий Саня, размышляя как бы вслух: – потолковей надо парня: расторопного: – И вдруг.

Его будто осенило: – Как я сразу не допёр:"

И – назвал родное имя: старший прапорщик Бобёр,

Сделав вид, что он подумал, одобрительно кивнул:

"Ну, а что: он парень умный". "Вот его я и возьму", – сказал Саня, и забилось сердце радостно в груди:

Как удачно получилось! Старшина сказал: "Бери.

От нарядов, как ты просишь, я его освобожу:"

"Командир вдруг не захочет:" "Командиру доложу.

Важность данного момента. Мне каптёрка чтоб была:

Чтобы новая, как целка! – улыбнулся старшина. – завтра сделаем расчеты, обмозгуем, и – вперёд,

Принимайся за работу. Лучший дембельский аккорд!

 

Боксы красить тоже надо, но ты парень с головой:"

Улыбнулся Саня: "Ладно, перехвалите:" Порой.

Обстоятельства – как карта, очень нужная в игре,

И она приходит: "Завтра!" – сказал Саня сам себе:

Ах, как вышло всё удачно: сероглазый салабон.

Будет рядом! Ну, а дальше: впрочем, Саня был влюблён.

И не думал прагматично – был он счастлив оттого,

Что любимый им мальчишка будет рядом, и его.

Будет видеть он всё время, – вот блаженство для души!

Две: а может, три недели, если сильно не спешить,

Он, Валерка, рядом будет! Просто рядом будет, и:

Может быть, меня полюбит, – думал Саня, и в груди.

Крепла робкая надежда на ответную любовь:

Нерастраченная нежность грудь теснила: и он вновь,

Замирая, думал сладко о Валерке – и бросал.

Взгляды быстрые украдкой, чтоб не выдали глаза.

Жар любви его горячей: Да, любовь его была.

Неподдельной, настоящей! Но ведь были и слова,

Извращающие эту упоительную страсть:

"пидарасы", "гомосеки", – для иного парня власть.

Этих слов неодолима: плюс какой-нибудь гондон –

"настоящая мужчина", как Ублюдов: и о том,

Как прекрасно чувство это, как возвышенно оно,

Говорить уже нелепо: не поверит всё равно.

Парень, если его грубо изнасиловали в зад:

Это классно, что Ублюдов не успел: а то бы гад.

В той сушилке, стоя раком, обслужил бы роту всю – на куски порвали б сраку похотливому козлу! – думал Саня, в жопу Ваське изливая свою страсть:

Замкомвзвода педерастил в зад Ублюдова, и всласть.

Думал: думал он при этом о Валерке – вот в чём суть!

Хорошо, что Васька целку не успел ему проткнуть:

Не успел он парню всунуть – болью зад не опалил:

И хотелось Сане думать, что Ублюдов не закрыл.

Для Валерки тему эту, и Валерка: может быть,

На любовь его ответит – тоже сможет полюбить:

Ночь прошла. Настало утро. И всё было, как всегда.

Стас расстраивался жутко, что вставать нужно, когда.

Было б в кайф ещё бы часик поваляться-полежать, – ночью Мишу трахал Стасик и – не выспался: вставать.

Не хотелось ему очень!.. А вот Мише – хоть бы хны,

Хотя Миша тоже кончил, пока Стас его: – штаны.

Натянул он вмиг! Понятно, молодой ещё солдат:

Как всегда, была зарядка: отжимались, лёжа в ряд,

Черпаки и салабоны, и скучающий Ашот,

Глядя сверху на Антона, улыбался: "Хорошо:

Жопу выше: и – по яйца!.. и – ещё!.. ещё сильней.

Засади ей! Не стесняйся! Вставил – вытащил: быстрей!

Представляй, что под тобою баба голая: – Ашот,

Над сопящим парнем стоя, улыбался. – Хорошо:"

И Антон не обижался, и – Ашота ублажал:

Задом двигая, "ебался" – с бабой трах изображал:

Улыбался Гена, глядя, как сопящий салабон.

Дёргал судорожно задом, имитируя любовь:

Потом завтрак – что-то типа человеческой еды:

После завтрака в курилке Стас напомнил молодым,

Что он очень любит сало, а посылок с салом нет:

"Или вас не любят мамы?" – сокрушался Стасик-дед,

Как обычно: На разводе, когда ротный объявил,

Что Валерка "с замкомвзвода под начало старшины.

Переходит", что "каптёрка – в службе важное звено",

Старшина расправил гордо свои плечи – для него.

Эта фраза прозвучала, словно Моцарт или Бах.

Для иного меломана: А в Валеркиных глазах.

Радость вспыхнула, и сладко сердце ёкнуло в груди – на мгновенье стало жарко: и Валерка ощутил,

Как румянцем его щёки запылали горячо:

Незаметно вдох глубокий сделал парень, и лицо.

Опустил он, чтобы кто-то не увидел этот жар:

На плацу стояла рота, и – понятно, что не знал.

Ни один стоящий парень, ч т о в Валеркиной душе.

Происходит: даже Саня! И хотя Судьба уже

Их вела: вела навстречу, но не тот и не другой.

Знать не знали, что отмечен предназначенный Судьбой.

Сладкий миг соединенья душ и тел в огне любви,

Что невидимые двери распахнулись уже, и – оставалось им обоим лишь порог переступить:

Утро: Небо голубое: Чтобы чувства свои скрыть,

Шел Валерка с Саней рядом вслед за бодрым старшиной,

Упираясь в землю взглядом: а вверху – над головой – небо было синим-синим: и, не зная, что любовь,

В нём горевшая, взаимна, замкомвзвода Иванов.

Не особо обольщался, – счастье было уже в том,

Что Валерка, этот мальчик, будет рядом с ним: и он.

Шел, прекрасно понимая, что не сможет никогда.

Ни принудить, ни заставить что-то сделать пацана.

Против воли, потому что: без ответа – без любви! – он не сможет: и не нужно! Просто: просто подолбить.

Можно Ваську или Вову – там взаимность не нужна:

Смазал хуй, засунул в жопу и – качаешь пацана,

Не особо беспокоясь, ловит кайф тот или нет:

А любовь – другая повесть, и совсем другой сюжет:

Не в оргазме наслажденье, а в горячем взгляде глаз,

В их ответном притяженье – вот где подлинный экстаз.

Для того, кто любит!.. Саня о Валерке думал, – тот.

Шел, под ноги себе глядя, и при этом думал, что.

Если Саня вдруг захочет его в шутку приобнять,

То предательски подскочит член: и надо избегать.

Таких шуток, чтобы Саня не подумал про него,

Что он хочет: они парни, и: позорно это: Но,

Как Валерка ни боялся, то и дело сам себе.

Он, Валерка, признавался, что он грезит о руке,

Обнимающей: и – жарко опускающейся вниз:

И стучало сердце сладко, и невидимая мысль.

Наполняла жаром тело: если Саня: если так:

Что тогда он должен делать? Вырываться? Ведь долбак.

Вмиг поднимется, и Саня: он увидит – и поймёт:

Разве, блин, это нормально, если колом член встаёт.

Не на бабу?.. сразу вывод Саня сделает, что он: